Кодзи Судзуки - Кольцо (другой перевод)

Темнота как антагонист света реально существует в физическом мире. Вот и сейчас, в абсолютной темноте, Йоко мерно посапывает, прижавшись к материнской груди.

Одиннадцатое октября, четверг

Дождь постепенно усиливался. Асакава включил дворники на полную мощность. Погода в Хаконэ изменчивая. Асакаве уже случалось бывать в этих краях, и каждый раз происходило одно и то же: когда он выезжал из Одавары, на небе не было ни единого облачка, но чем глубже дорога уходила в горы, тем воздух становился более влажным, а на подъезде к перевалу на машину обрушивался шквальный ветер с дождем.

Днем еще куда ни шло — по виду и количеству облаков, повисших над горной грядой, можно более или менее предугадать, какая погода ожидает тебя в горах.

Однако в ночное время все не так просто. Водитель целиком концентрирует внимание на крошечном пространстве, выхваченном из ночной тьмы автомобильными фарами. И только остановив машину, выйдя из нее и подняв глаза к огромному темному небу, ты вдруг понимаешь, что упустил тот момент, когда тяжелые, серые на фоне ночи облака заслонили сиявшие до этого звезды.

Асакава выехал засветло. Когда он садился в скоростной экспресс «Кодама» на центральном Токийском вокзале, только-только начинало смеркаться. Когда, приехав в Атами, он брал напрокат машину, по темному небу неслись облака и в просветах между ними то и дело появлялся месяц. И вот теперь из капелек воды, поблескивавших в свете фар, мало-помалу соткалась призрачная циновка дождя.

Циферблат над спидометром показывал девять часов тридцать две минуты. Асакава быстро подсчитал, сколько времени у него ушло на то, чтобы сюда добраться. Он выехал из Токио в пять шестнадцать. В Атами поезд прибыл по расписанию — в шесть ноль семь. Процедура с машиной заняла около двадцати минут; если округлить, получится, что в половине седьмого он уже сидел за рулем. Потом зашел в супермаркет, где купил две упаковки китайской лапши быстрого приготовления и маленькую бутылку виски. К семи часам вечера, пропетляв почти полчаса по лабиринту улочек с односторонним движением, которых в этом городе было множество, Асакава наконец-то выехал на трассу, ведущую в Хаконэ.

За этими подсчетами он и не заметил, как перед ним возник причудливо увитый гирляндами оранжевых лампочек въезд в туннель. Сразу после этого туннеля начиналось горное шоссе Нэк-кан, с которого Асакаве предстояло съехать в сторону «Пасифик Лэнд». Только бы не пропустить указатель!

У туннеля было звонкое название — Танна. И звук, с которым несущаяся машина рассекала воздух, очень напоминал это название. Оранжевые гирлянды извивались вдоль стен туннеля, поэтому все вокруг, включая и руки водителя, окрасилось в густой оранжевый цвет. В таком освещении привычные вещи сменили холодноватую спокойную гладкость на нервозную шероховатость.

Навстречу не попалось ни одной машины. Дворники с душераздирающим скрипом скребли по высохшему лобовому стеклу. Наконец Асакава их отключил. По его расчетам, к восьми он уже должен оказаться у цели. Дорога была пустынной, но жать на газ почему-то не хотелось. Подсознательно он чувствовал, что зря затеял эту поездку.

Сегодня в четыре двадцать пополудни в офисе у Асакавы с характерным булькающим писком заработал факс — это пришел ответ из редакционного отделения в Атами. Они получили запрос Асакавы и, выяснив все подробности, прислали ему отчет. Отчет, собственно, состоял из ксерокопии всех записей, сделанных в гостевой книге «Пасифик Лэнд» с двадцать седьмого по тридцатое августа включительно. Быстро пробежав глазами факс, Асакава чуть не ойкнул от радости. Интуиция его не подвела — в списках значились имена всех четырех.

Вот они: Юки Нонояма, Томоко Оиси, Харуко Цудзи и Такэхико Номи. В ночь с двадцать девятого на тридцатое компания сняла виллу Б-4. Понятно, что под именем Юки Ноноямы записался Сюити Ивата.

Таким образом, Асакаве удалось узнать время и место встречи: 29 августа, среда, вилла Б-4 на территории туристического комплекса «Пасифик Лэнд» в Южном Хаконэ. Ровно за неделю до таинственной смерти.

Асакава, не откладывая дела в долгий ящик, тут же набрал телефон гостиничной администрации «Пасифик Лэнд» и заказал номер Б-4 прямо на сегодня. Завтра в одиннадцать утра — редакционное заседание, на которое нельзя опаздывать. Он рассчитывал узнать все, что нужно, за одну ночь и быстро вернуться в Токио. «Самое главное, — думал он, — побывать там самому. Увидеть все своими глазами…» Он изнывал от нетерпения. Пытался представить себе, что ждет его в Хаконэ, но не мог…

Проехав сквозь туннель, Асакава затормозил на пропускном пункте — надо было платить за проезд. Он заранее приготовил три стойеновых монеты. Расплачиваясь, поинтересовался у человека в униформе: «Скажите, как отсюда добраться до „Пасифик Лэнд“? Я правильно еду?» Вопрос был излишним. Он прекрасно знал, куда ехать, сто раз сверялся по карте, но уж очень ему вдруг захотелось услышать человеческий голос. Поговорить с кем-нибудь.

— Поезжайте, как ехали. Увидите указатель и сразу поворачивайте налево, — ответил служащий и протянул Асакаве квитанцию.

«Откуда берутся деньги на зарплату рабочим на такой пустынной дороге? Это же абсолютно не окупается, — неожиданно подумал Асакава. — Сколько еще лет этот парень собирается проторчать в своей будке?»

«Парень» подозрительно взглянул на него. Ему не понравилось, что водитель вдруг погрузился в свои мысли и, кажется, не собирался ехать дальше. Заметив это, Асакава натянуто улыбнулся и тронулся с места.

Ему даже не верилось, что всего несколько часов назад он радовался по такой ничтожной причине, как наличие четырех фамилий — одна за другой — в гостиничной книге «Пасифик Лэнд».

Лица ребят, погибших ровно через неделю после совместной ночевки на берегу океана, появлялись и вновь исчезали перед внутренним взором Асакавы. Беззвучно смеясь, они словно говорили: «Послушай, друг, самое время повернуть назад». Но Асакава не собирался отступать, хотя журналистский инстинкт подсказывал ему, что лучше не браться за это дело в одиночку. Можно попросить помощи у Ёсино — тот наверняка согласился бы работать вместе, но всем известно, что два журналиста никогда не смогут договориться.

Все собранные ранее сведения Асакава записал в специальный блокнот и, кроме того, сохранил на дискете. Он был доволен своей работой и не собирался менять концепцию будущей статьи. Получалось, что ему нужен был не соавтор, а человек, который посодействует ему, не задавая лишних вопросов. Кто-нибудь, кто не станет совать нос не в свое дело, а просто поможет. Вообще-то у Асакавы как раз есть один такой знакомый, который вполне может согласиться на сотрудничество не ради личной выгоды, а ради интереса. К тому же этот человек преподает в университете и обладает необходимыми знаниями. Вдобавок, как и у всех внештатных преподавателей, у него бывает свободное время. Подходящая кандидатура, что ни говори. Единственное, что смущало Асакаву в его знакомом, — чрезмерная, доходящая иногда до странностей оригинальность характера.