Рэйчел Кейн - Танец мертвых девочек

Этого не было, сказала Клэр себе. Это кошмар, просто еще один кошмар. Вы проснетесь и он исчезнет подобно туману.

Ее глаза были сильно сжаты. Ее рот был сухой, иссушённый; она прижалась к горячему телу Шейна, свернувшись калачиком на диване в стеклянном доме.

Испуганная.

Это только плохой сон.

Но когда она открыла свои глаза, ее друг Майкл был все еще мертв на полу перед ней.

"Уведите этих девочек наверх, Шейн, или я это сделаю," отрезал отец Шейна . Он ходил по деревянному полу, взад и вперед, заложив руки за спиной. Он не смотрел на тело Майкла, окутанное под толстым, пыльным бархатным занавесом, но все это могла видеть Клэр, теперь, когда она снова открыла глаза. Это было большое, как мир, и это не сон, и он не уходит. Отец Шейна была здесь, и он был страшен, и Майкл-

Майкл был мертв. Только Майкл уже был мертв, не так ли? Призрачный. Мертвый днем…живой ночью…

Клер поняла, что она плачет только тогда, когда папа Шейна повернулся к ней, глядя красными глазами. Она не почувствовала, что напугана, когда она смотрела в глаза вампира … ну, может быть, раз или два, потому что Морганвилл было страшным местом, как правило, и вампиры были очень страшные.

Отец Шейна – г. Коллинс – был высокий, длинноногий человек, а его волосы были дикими и кудрявыми и приобретали сероватый оттенок. Достаточно длинные, чтобы достичь воротник кожаной куртки. У него были темные глаза. Безумные глаза. Грязная борода. И огромный шрам через все лицо, сморщенный и цвета печени.

Да, безусловно, страшно. Не вампир, просто человек, и это делает его страшным в целом по-разному.

Она шмыгнула носом, вытерла слезы и перестала плакать. Чей-то голос внутри словно сказал: поплачешь после; сейчас нужно спастись. Она решила, что такой же голос звучал и внутри Шейна потому что он старался не смотреть не тело своего лучшего друга, растянувшегося на полу и накрытого бархатной накидкой. Он наблюдал за отцом. Глаза его были воспаленными, но слез в них не было.

Сейчас Шейн тоже пугал ее.

"Ева" сказал Шейн тихо, а потом все громче, "Ева! Заткнись! "

Их 4-я соседка, Ева, сжалась в неуклюжей позе у противоположной стены возле книжных полок, настолько далеко от тела Майкла, насколько это было возможно. Она громко и безутешно рыдала, опустив голову к коленям. Она подняла глаза, когда Шейн выкрикнул ее имя, и лицо ее было в черных потеках от размытой туши, половина ее готического макияжа смылась. На ней были туфли Мэри Джейн с черепами, заметила Клэр. Она не знала почему эта деталь показалась важной.

Ева смотрела потерянным взглядом, и Клэр соскользнула с дивана и села рядом с ней. Они сидели обняв друг друга. Ева пахла слезами и потом, и каким-то сладким ароматом ванили, и она никак не могла перестать дрожать. Шок. Это было то, что они всегда говорили по телевизору, в любом случае. Ее кожа чувствовала холод.

"'Шшшш," Клэр шепнула ей. "С Майклом все хорошо. Все будет в порядке ". Она не знала, почему она говорит это – это была ложь, это должна быть ложь, все они уже видели … что произошло … но что-то подсказало ей, что это правильное решение. И действительно, рыдания Евы утихали, затем остановились, и она закрыла лицо дрожащими руками.

Шэн больше ничего не сказал. Он все еще наблюдал за своим папой, отчасти с такой интенсивностью смотрят большинство парней, сохраненных для людей, которых они хотели бы к фунту в гамбургер. Если его папа это и заметил, он не обратил внимания. Он продолжал шагать, вверх и вниз. От парней, с которыми он пришёл , виднеется черная кожа мотоцикла, побритые головы и татуировки, в углах стояло свернутое оружие. Тот, кто убил Майкла, выглядел скучающим, поскольку он щелкал ножом в своих пальцах

"Вставай," сказал папа Шейна. Он перестал ходить, и стоял прямо перед сыном. "Не смей мне давать дерьмо, Шейн. Я велел тебе встать! "

"Ты не должен был делать этого," сказал Шейн, и медленно встал, слегка расставив ноги. Готовы принять (или нанести) удар, подумала Клер. "Майкл не был никакой угрозой для тебя"

"Он один из них. Нежить"

"Я сказал, что он не был угрозой!"

"А я говорю, что вы просто не хотите признать, что ваш друг оказался уродцем". Папа Шейн протянул руку и неуклюже ударил кулаком Шейн по плечу. Это должен был быть жест любви, полагала Клэр. Шейн просто увернулся от удара. "В любом случае, что сделано, то сделано. Вы знаете, почему мы здесь. Или вам нужно напомнить? "

Шейн не ответил, тогда его отец достал из куртки стопку фотографий. Он бросил их Шейну. Фотографии отлетели от его груди, когда он попытался схватить их, но несколько упало на деревянный пол. Некоторые плавно приземлилась возле Клэр и Евы.

"О,Боже," прошептала Ева.

Это были фотографии семьи Шейна, решила Клер, – Шейн милый мальчик, обнял девочку младше его с облаком вьющихся черных волос. Красивая женщина, стоящая за ними, и человек, которого она с трудом узнала, папа Шейна. Тогда еще без шрама. Короткая стрижка. Он выглядел … нормально. Улыбающийся и счастливый.

Были и другие фотографии. Ева смотрела на одну из них, и Клер не имеет никакого понятия, что это было. Что-то черное и скрученное и -

Шейн нагнулся, схватил ее, и положил обратно в кучу.

Его дом сгорел. Он выжил. Его сестре не так повезло.

Боже мой, скрученная вещь была Алисой. Это была сестра Шейна. Глаза Клэр заполнились слезами, и она закрыла рот обеими руками, чтобы сдержать крик, не потому, что на фотографии было что-то жестокое – и оно было -, а то, что собственный отец заставил Шейна смотреть на это.

Это было жестоко. Действительно жесто. И она знала, что это не первый раз.

"Твоя мать и сестра, обе умерли из-за этого, из-за вампиров. Ты не забыл это, не так ли Шейн? "

"Я не забыл!" кричал Шейн. Он пытался сложить фотографии в аккуратную стопку, но не смотрел на них. "Я мечтаю о них каждую ночь, папа. Каждую ночь! "

“Хорошо. Это Вы, начали это. Вы должны помнить это, также, что не можете отступить теперь. ’”

“Я не отступаю! ’”

"Тогда зачем все это дерьмо? Все изменилось, папа?" Отец Шейна подражал ему, и Клэр хотела ударить его, ничего, что он был примерно в четыре раза больше ее и, вероятно, намного злее. "Ты подключаешь своих старых друзей и следующее, что я знаю, ты теряешь терпение. Это был Майкл, не так ли? Стеклянный ребенок? "

"Да". Шейн говорил с трудом, и Клэр увидела, как слезы блестят в его глазах. "Да, это был Майкл".

А эти двое?

Ни одна.

"Одна из них похожа на вампиршу". Отец Шейна перевел свои покрасневшие глаза на Еву, и сделал шаг в сторону, где Клэр и Ева ютились на полу.

"Оставь ее в покое!" Шейн кинул фотографии в кучу на диван и прыгнул наперерез отцу, сжав кулаки. Брови отца были подняты, он послал Шейну изогнутую улыбку. "Она не проклятый вампир. Это Ева Россер, папа. Помнишь Еву? "