Хизер Грэм - Идущий в ночи

Диллон посмотрел на труп. Он редко видел столь изуродованные тела.

«Прости, дружище, — сказал он про себя. — Мне очень жаль».

— Даже не верится, я разговаривал с ним незадолго до того, как все это случилось, — сказал он Тарлтону. — Не могу избавиться от чувства вины.

— Попробуй найти связь между этими двумя убийствами. Докажи свою теорию заговора. А я с удовольствием посмотрю, как кого-нибудь посадят за это, — усмехнулся Тарлтон. — На самом деле я бы еще с большим удовольствием посмотрел, как убийцу вываляют в дегте и в перьях, а потом выпотрошат, но, к сожалению, это противоречит закону. В любом случае я буду рад, если ты заставишь преступника предстать перед судом.

— Я постараюсь, — пообещал Диллон. — Даю слово.

— Будем держаться на связи, — сказал Тарлтон. — Если тебе понадобится помощь, обращайся.

— Хорошо, спасибо. — Диллон подождал, пока Тарлтон закроет ящик. — Может, ты предложишь бывшей супруге Йорбы, чтобы похороны проходили при закрытом гробе?

— Вообще-то я собирался предложить кремацию. Но мне хотелось немного задержать тело у себя. На всякий случай.

Диллон кивнул и ушел, положив медицинский халат в стоявшую у входа корзину для белья. Покидая здание, он оглянулся, подумав, что Таннер или Руди могут быть поблизости. Но единственный призрак, которого он увидел, был Ринго, он сидел на скамейке рядом с автобусной остановкой, положив одну ногу на другую и надвинув на лицо шляпу, чтобы спрятаться от солнца Лас-Вегаса. Он поднял голову и поглядел на Диллона.

— Я смотрю, ты правильно все рассчитал, — сказал Ринго. — Таннер Грин следил за твоей девочкой, и мисс Спархоук увидела его. Согласись, не слишком приятно? Но прежде я провел некоторое время наверху, в пентхаусе, где следил за Эмилом Лэндоном.

— И?

— Я видел, как он перебирал какие-то бумаги. Видел Хьюго Блита, он сидел у его кабинета и читал журнал. Затем я решил, что твоя девушка нуждается в моем пусть и не столь уж полезном присутствии, и ушел. Вот тогда я и увидел, как они с Таннером Грином смотрят друг на друга. Руди Йорбы нигде не было видно. А мисс Спархоук держалась молодцом. Может, теперь ты представишь нас друг другу?

— Ты уверен? — спросил Диллон, игнорируя вопрос Ринго. — Она увидела его и не испугалась?

— Все прошло просто отлично, — заверил его Ринго, — Джесси выглядела такой уверенной в себе. Кажется, она привыкает к присутствию призраков.

— С чего ты взял?

Ринго смерил его холодным взглядом.

— Я наблюдаю за людьми уже больше ста лет. По-твоему, этого не достаточно?

— Да, разумеется. Наверное, ты знаешь, о чем говоришь.

Ринго фыркнул.

— Когда мы расскажем ей обо мне? А то я ведь могу и поторопить события.

— Скоро. Договорились?

— Хорошо. А как... — Ринго замолчал и вздрогнул, — как дела в морге? Черт, когда я умер, меня просто бросили в яму и закопали.

— Это было в Индиго?

— Да, черт побери, в Индиго, — согласился Ринго.

— Нам пора. Поехали, — сказал Диллон.

Ринго встал и последовал за ним к машине, как всегда весело позвякивая шпорами.

Таннер Грин не остался до конца представления, а Джесси на время забыла о призраке — в тот день было слишком много детей и родителей, и она бесконечно долго раздавала автографы и позировала перед фотокамерами.

Попрощавшись с хорошенькой молодой женщиной, которая сопровождала двух пятилетних малышей, Джесси огляделась и поняла, что осталась на сцене одна.

Она направилась за кулисы и уже приближалась к занавесу, когда услышала странное шипение. Она обернулась и увидела, что один из больших парусов, который падал во время спектакля, когда стреляла бутафорская пушка, летит прямо на нее. Она вскрикнула, бросилась на пол и быстро откатилась в сторону.

Джесси услышала грохот, когда парус рухнул вниз. Он падал во время каждого представления, но в тот момент актеры всегда находились на палубе.

Джесси поднялась на ноги, задрала голову и крикнула:

— Эй вы! Идиоты! Почему двигаете декорации, когда на сцене есть люди?!

Ответа не последовало, но ей показалось, что она слышит какое-то шуршание наверху. Ее сердце учащенно забилось. Был ли это человек?

Или призрак?

Джесси вернулась в женскую раздевалку, Эйприл уже надевала платье.

— Чего ты так долго? — спросила она. — Правда сегодня было отличное шоу?

— Да. Пока меня чуть не прибил упавший парус, — сказала Джесси.

— Ничего себе! — удивилась Эйприл. — Ты должна рассказать об этом менеджеру сцены.

— Конечно, я так и поступлю. Спасибо.

— Ладно, я пошла. А где же тот высокий смуглый красавчик?

— Он на работе, — сказала Джесси.

Эйприл улыбнулась.

— Какой лентяй. Береги себя, милочка. До завтра. Прежде чем переодеться, Джесси отыскала менеджера сцены Рона Перла и рассказала ему о случившемся. Он был растерян и встревожен, хотя Джесси заподозрила, что его волновало не столько ее самочувствие, сколько возможные проблемы с законом, которые возникли бы, если бы Джесси пострадала. Но он пообещал, что во всем разберется, и она снова вернулась в гримерную.

Джесси снимала грим и переодевалась в полном одиночестве. Ей было не по себе, чувство тревоги не покидало ее, хотя поблизости не было ни одного призрака.

Переодевшись, Джесси позвонила Сандре, которой понравилась идея встретиться и сходить в кафе на Стрипе.

Но в тот момент, когда Джесси вышла из казино и встала у входа, ожидая Сандру, ей снова показалось, что за ней кто-то следит. По коже у нее побежали мурашки.

Она замерла и осмотрелась. Повсюду были люди: туристы, приехавшие осматривать достопримечательности, и просто пешеходы, спешащие по своим делам. Некоторые из них были молчаливы, другие, напротив, смеялись и что-то шумно обсуждали. Несколько человек шатались, как пьяные.

Но среди толпы она не увидела ни Таннера Грина, ни Руди Йорбу.

И все же Джесси чувствовала, что за ней следят. И она была уверена, что ее преследовал не призрак.

Кто-то неотступно шел за ней.

И этот кто-то был живым человеком.

Индиго.

Теперь это был мертвый, заброшенный город. Диллон припарковался на обочине пыльной дороги, вышел из машины и прислонился к капоту, осматривая окрестности. Даже не оглядываясь, он знал, что Ринго стоял рядом и так же, как и он, оглядывался по сторонам.

Это место могло послужить отличной декорацией для съемок фильма. Фасады зданий обветшали, но находились еще в достаточно хорошем состоянии. Их окна выходили на глухую, заброшенную дорогу, которая некогда служила главной улицей города. Пыль и песок тонкой пленкой покрывали все вокруг, создавая дополнительный сюрреалистический эффект. Как и сто лет назад, дорога здесь была грунтовой и вся изрезана колеями давно ушедших времен.