Джеймс Херберт - Вторжение

— Нет, я думаю, совсем недалеко. Здесь где-то должен быть узкий переулок. Дойдем до него, и мы у цели.

Дили вцепился в руку Калвера с такой силой, будто собирался держаться за нее вечно. Вскоре Калвер сказал:

— Тротуар кончился. Возможно, это тот самый переулок. Только он весь завален обломками. Все здания на левой стороне разрушены. На лице слепого появилась улыбка.

— Мы уже почти пришли.

Им пришлось идти по узкой мостовой, запруженной автомобилями точно так же, как и все остальные улицы. Калвер старался не пропустить железные ворота, о которых говорил Дили.

— Я вижу их! Вижу ворота. Кажется, там все цело. Они почти побежали вперед. Калвер первым влетел в темный коридор, ведущий в убежище. И тут же на пороге споткнулся о груду обломков, заваливших проход. Он упал на колени и простонал:

— О Господи, нет. Только не это.

Дили приблизился к нему, глаза его были крепко зажмурены от боли.

— Боже мой, что случилось?

Калвер прислонился спиной к стене, вытянул ноги, положил руки на колени и закрыл глаза.

— Все кончено, — произнес он устало. — Вход завален. Пройти туда невозможно.

Они снова бежали по улицам в обратном направлении, почти обезумевшие от отчаяния, изможденные, потерявшие надежду. Они уже не мечтали о спасении, хотели, чтобы этот кошмарный сон наконец кончился. Им грезилось невозможное: обычное теплое солнечное июньское утро, сулившее какие-то надежды. Но они бежали, а вокруг по-прежнему полыхали пожарища, валялись обгоревшие изуродованные трупы, корчились в предсмертных муках раненые. Казалось, что этому кошмару не будет конца.

Ступени, ведущие на станцию метро, были завалены мусором, а круглые металлические перила были липкими от крови. Внизу оказалось не так много народу, как представлял себе Калвер. Он понял, что, добравшись до станции, люди спустились вниз, в вестибюль, а оттуда — в туннели. Всем хотелось уйти как можно дальше от этого безумия, которое царило наверху. Тем не менее в полутемном вестибюле вокруг касс, автоматов и нескольких пустых киосков толпились еще люди.

— Нам может понадобиться фонарь, — сказал Дили, сохранивший самообладание. — Собственно, фонарь понадобится вам. Я все равно ничего не вижу, и жжение в глазах сводит меня с ума.

Он помолчал немного, собираясь с мыслями, затем сказал:

— Нам необходимо попасть в восточный туннель.

— Тогда нам надо было войти через другой вход.

— Это не имеет значения. Все равно дополнительные входы используются только при чрезвычайных обстоятельствах.

— При чрезвычайных обстоятельствах? Вы что, смеетесь?

Дили покачал головой.

— Вы меня не совсем правильно поняли. Я имею в виду, что на станциях и в туннелях сейчас слишком много народу, поэтому нам нелегко будет воспользоваться дополнительным входом в убежище. Но теперь у нас нет выбора. Мы просто должны постараться сделать это как можно незаметнее.

— Вы имеете в виду, что это убежище для избранных?

— Да, это правительственное убежище. Оно не рассчитано на всех.

— Ага, наконец-то я все понял.

— Правительство должно быть предусмотрительным и заранее позаботиться о своей безопасности. И мы тоже. — Голос Дили прозвучал жестко. — Благодаря мне у вас появился шанс выжить. Ваше право решать: воспользуетесь вы им или нет.

— Без меня вам туда не добраться.

— Да, это так. Но все равно, последнее слово за вами.

Калвер молчал, а Дили, затаив дыхание, ждал ответа. В какой-то момент ему показалось, что Калвер ушел, и сердце его сжалось от страха. И тут Калвер заговорил:

— Я сомневаюсь, что кому-нибудь удастся выжить после того, что случилось. Но я отведу вас в ваше убежище. Мне только хотелось бы знать, какое вы имеете к этому отношение. Вы работаете в правительстве?

— Да, но сейчас это не так уже важно. Нам нужно поскорее попасть в восточный туннель.

— На той стороне вестибюля есть несколько дверей. Я, правда, в темноте с трудом различаю их. Но, по-видимому, одна из них ведет в комнату дежурного по станции. Я думаю, там мы сможем раздобыть фонарь или какую-нибудь лампу.

— Здесь совсем нет света?

— Почти нет. Только дневной. Вернее то, что от него осталось.

— В туннелях должно быть аварийное освещение. Но фонарь в любом случае может нам понадобиться.

— Вы правы, — сказал Калвер и взял Дили за руку.

Они вновь пробирались сквозь толпу, над которой носились крики раненых и покалеченных. Неожиданно кто-то ухватил Калвера за ногу, моля о помощи. Дили, почувствовав, что его спутник замешкался, быстро потянул его в сторону, не дав ему остановиться. На какое-то время они как бы поменялись ролями: Дили тянул за собой Калвера, стараясь отвлечь его от всего, что могло бы им помешать. Он сказал:

— Я до сих пор не знаю вашего имени.

— Калвер.

— Мистер Калвер, я прошу вас, давайте сосредоточимся и определим, что должны делать. Первое — достать фонарь, второе — попасть в восточный туннель, третье — добраться до входа в убежище. Если мы хотим выжить, никто и ничто не должно отвлекать нас.

Калвер понимал, что Дили прав. Но он никак не мог отрешиться от своих сомнений: стоит ли вообще выживать? Что осталось там, наверху? Сметена ли с лица земли большая часть северного полушария или удары были сконцентрированы на самых больших городах и стратегических военных объектах? Сейчас никто не мог ответить на эти вопросы, и он старался выбросить их из головы. Он старался, но мысли эти возвращались вновь и вновь. Калвер пытался убедить себя, что сможет спастись, если будет думать только о сиюминутном: прежде всего им надо добыть фонарь.

Неожиданно все вокруг снова содрогнулось от взрыва. Они остановились. Крики и вопли толпы усилились. Это была еще одна волна страха.

— Неужели снова бомба? — спросил Калвер. Дили покачал головой.

— Вряд ли. Взрыв произошел где-то совсем рядом. Возможно, разрыв газопровода.

Они добрались наконец до двери дежурного по станции. Калвер подергал ручку. Дверь была заперта.

— Черт, этого следовало ожидать, — в сердцах выкрикнул он.

Разбежавшись, он ударил по двери ногой, еще раз и еще, пока ему не удалось выломать ее. Калвер вошел в помещение. Следом за ним Дили, держа руку на его плече. Из темноты раздался встревоженный голос:

— Что вам здесь нужно? Это собственность лондонского транспортного управления. Посторонним сюда входить не разрешается.

Калвер не удивился бессмысленности этих слов. Чего можно было ожидать от этого обезумевшего мира.

— Не беспокойтесь. Нам просто нужен фонарь, — сказал он человеку, забившемуся в угол этой небольшой комнатки.

— Я не могу дать вам фонарь... — строго произнес он, но голос его прервался. — Что происходит там, наверху? Все уже кончено?