Анжела Шафрина - Тринадцать

Как только глаза немного привыкли к темноте, Логинов стал постепенно продвигаться вперед. Не смотря на то, что он старался двигаться, как можно тише в пустынном помещении каждый шорох отдавался предательским эхом.

И тут на мгновение Виктору привиделось, что за окном мелькнула чья-то тень. Тень показалась ему огромной, не меньше двух метров. Капитан инстинктивно схватил себя за пояс, и с ужасом осознал, что табельное оружие осталось в сейфе. Засада, подумал он и обречено улыбнулся.

Все пятеро сидели молча.

Профессор, не выпуская из рук свой чемоданчик. Он сидел, потупив глаза в пол, а Иван буквально сверлил его глазами.

— Не нужно, — тихо сказал Рокшин и посмотрел прямо в глаза своему юному оппоненту.

— Что не нужно, — дерзко спросил Иван, — ведь вы же собираетесь её убить.

— Ни кто, ни кого не убьет, правда, профессор?

— Так, стоп, — вмешался Никита, — я что-то не въехал, вы вообще о чем?!

— Но это же смешно! Профессор, вы же цивилизованный человек! — Иван даже не обратил внимания на изумленного Никиту. — Я не позволю!

— Что не позволишь? Мне, наконец, объяснят, что тут происходит!!!

Кристина слышала каждое слово. Забившись в самый темный угол тренажерного зала, она с трудом натягивала на распухшие ноги узкое спортивное трико, первое, что попалось ей под руки.

Озираясь по сторонам, она не сразу поняла, что помещение погружено в темноту, её глаза почти не ощущали разницу. В помещение, где непосредственно находился сам бассейн, послышался какой-то шорох. Кристина насторожилась. Её ноздри стали судорожно раздуваться, улавливая малейшие колебания воздуха. Сквозь сильный аромат хлора, она почувствовала знакомый запах.

Виктор и сам удивился тому, что сделал в последующую секунду.

— Госпожа Королёва, я капитан Логинов, — набравши побольше воздуха в легкие сказал он, — я знаю, что вы здесь.

Его слова моментально разнеслись по всему помещению и вернулись к нему эхом.

Где-то в глубине он услышал какие-то звуки. Логинову было тяжело признаться в этом, но поджилки у него затряслись.

— Я же говорила! Звук идет снизу! — Эльвира подбежала к окну. — Там точно кто-то есть.

— Это в бассейне! — Вскрикнул Иван и тотчас кинулся к двери.

Все разом бросились за ним.

*********

Франция. Июль.1849 год.

Как только брат Амадис, покинул аббатство Фуа, он, поддавшись какому-то странному предчувствию, тут же вскрыл пакет.

Не веря своим глазам, Амадис прочел имя.

Графиня де Монтрэль!

Она обвинялась в сговоре с дьяволом, а также в убийстве своего мужа, его старшего сына и нескольких слуг. Это было изложено на гербовой бумаге с печатью Ватикана, а внизу было её имя.

Мари!

Брат Амадис никогда не верил доносам церкви, уж слишком много грехов прикрывалось именем Господа, но не подчинится, он не мог.

По дороге к замку де Карт, Амадис заезжая почти в каждый постоялый двор, расспрашивал хозяев о странных слухах.

И не напрасно.

Уже подъезжая к Безымянной горе, на которой находится замок, в местном трактире, Амадис услышал интересную историю.

— Говорю вам, — продолжал разгоряченный доброй порцией вина старый трактирщик, — наша графиня, эта святая женщина, просто стала жертвой сговора этой своры родственников её мужа. Трактирщик сделал ещё глоток, вытер грязным рукавом свой беззубый рот и, понизив голос, сказал:

— После смерти старого графа, они как свора голодных псов все слетелись и стали делить наследство! Камнем преткновения стало родовое гнездо. — Трактирщик наклонился к самому уху собеседника, и дыхнул на него мерзким запахом старого пропойцы. — У нас маленькая деревушка и почти половина жителей работала на старого графа. Мадам Мари всегда относилась к нам по-доброму, ни когда не капризничала, всегда вовремя платила за работу, помогала немощным, а после приезда старшего сына графа все изменилось. Моя средняя дочь, работала в замке на кухне и рассказывала, что этот проходимец, промотав отцовское пособие в борделях, стал домогаться молодой жены графа, и однажды ночью, старый граф своими глазами увидел как этот негодяй, выходил из комнаты его жены. После этого старый граф занемог и вскоре умер.

— А графиня?

— Вскоре после смерти графа приехали и остальные дети, начались перепалки, вот тут у меня в трактире я собственными глазами видел, как они буквально вцепившись, друг другу в глотки, затеяли драку, разнесли мне половину заведения, поломали три стола!

— Вы не ответили, что с графиней!?

— Затем всё затихло, но по прошествии двух недель при странных обстоятельствах погибает старший сын графа и двое его преданных людей. Госпожу Мари обвинили в их убийстве, а третьего дня, ночью, моя дочь прибежала вся в слезах и сообщила мне, что графиню связали и увезли в черной карете в неизвестном направлении.

— Я хочу с ней поговорить! — сказал Амадис тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо, но мы люди бедные, если молодые графы узнают, что я вам всё рассказал…

Амадис достал кошелёк и вынул оттуда серебреный экю.

— Это вам за хлопоты.

В глазах трактирщика мелькнула жадность.

— У меня три дочери, сеньор.

— Не испытывай судьбу, трактирщик! Веди меня к своей дочери.

Когда Амадис прибыл в замок де Катрт, его встретила Элена — верная служанка Мари. Мари сразу узнал в чужаке с суровым лицом и беспристрастными глазами того самого юношу, который обещал вернуться за своей любимой.

— Анри! — Элена пала ему в ноги. — Молю спаси её!

Анри сверху вниз посмотрел на эту хрупкую женщину с торчащими из-под чепца волосами и почувствовал, как у него защемило сердце. Элена напомнила ему дом, его собственную мать, которая вот точно так же стояла перед ним на коленях и умоляла не отправляться в море.

Боже! Зачем он уехал! Зачем!

— Встань, женщина, — голос Анри чуть дрогнул.

Он припустился на одно колено и помог ей подняться.

— Скажи, где твои хозяева?

От Элены Анри узнал, что молодой граф и его младший брат ухали вслед за черной каретой, которая увезла Мари.

Значит, аббат Бестье послал ещё кого-то, подумал Амадис, но почему?! И почему он велел вскрыть пакет только в Иль де Франс? Неужели ему стало известно о прошлом Анри, а может, он знал это с самого начала, и в Иль де Франс его ждала ловушка? Что за игры ведет аббат?

До аббатства Фуа три дня пути. И если Мари приговорена, то спасти её он не успеет. Анри вспомнил последние слова Бестье: "она нужна мне живой". Живой! Господи, её будут пытать, а после придадут огню! Всё верно, она знатного рода и просто так её не убьют. Казнь будет публичной. Амадис понял — дело сфабриковано наследниками графа.

Значит, у него есть время.

Брезжил рассвет.

Дорога была затянута густым туманом.