Анжела Шафрина - Тринадцать

В следующие секунды, гости старого особняка, были просто шокированы увиденным.

На их глазах стало происходить то, что не поддавалось здравому смыслу.

Из невидимых крупиц с невероятной скоростью стала появляться мебель, шторы, зеркала. Разум отказывался верить, но они собственными глазами видели, как ветхая полуразрушенная лестница, возрождалась из пепла и пыли.

Дом будто задышал.

Его былая роскошь, пробиваясь из глубин веков, новой кожей нарастала, на гниющие доски, возвращая себе былое величие.

Шум уже достиг своего апогея.

И вдруг…

Тишина.

Яркий свет сменился полумраком.

Эльвира и Виктор сидели на полу, крепко прижавшись, друг к другу.

— Все целы? — Спросил Виктор, обращаясь по сути дела к самой Эльвире.

Он много резче чем положено отпрянул от своей спасаемой дамы, чем вызвал истеричный смешок Эльвиры.

— Всё понятно с вами, майор.

— Я, капитан, — почти прошипел сквозь зубы Виктор.

— Это был не туман, — сказал профессор, смотря куда-то в глубь комнаты.

— Вы в порядке, Аристарх Львович? — спросила Эльвира, обращаясь к спине профессора. — Что с вами?

Рокшин стал медленно поворачиваться к ним лицом.

— Господи Всемогущий! — воскликнула изумленная женщина.

То, что увидели Виктор и Эльвира, поразило их куда больше всей той чертовщины, что происходила минуту назад.

Перед ними стоял высокий мужчина лет двадцати пяти. Одежда профессора свисала с его плеч как балахон. Седые волосы превратились в светло русые кудри, а некогда потухшие глаза смотрели на них голубым блеском.

— Что с вами, друзья мои? Почему вы так на меня смотрите? — его голос стал немного грубее.

Эльвира и Виктор были не в силах отвести от него изумленные глаза.

— Профессор, как вы себя чувствуете? — наконец спросил Логинов.

— Замечательно, — с улыбкой сказал он и вдохнул полной грудью воздух.

— Ваше лицо, оно изменилось.

Аристарх Львович перевел взгляд от своих друзей на свои руки. Он стоял и молча рассматривал их. Затем он медленно стал прикасаться к своему лицу и волосам. Затем повернулся вокруг себя и остановил свой взор на огромном зеркале.

— Господи, — тихо сказал он, — я не видел этого лица со времён…

Он стоял и со странной улыбкой рассматривал свое отражение.

— Это был не туман, — снова вторил он.

— Д-а-а.

Голос прозвучал не откуда и отовсюду одновременно.

— Что за… — капитан стал направлять свой пистолет в разные стороны, пытаясь обнаружить источник голоса.

— Это были пески времени, — сказал белокурый юноша в одежде профессора.

— Скорее пески воспоминаний о времени. — Отозвался эхом голос.

Казалось, он исходил из самих стен.

— Я так и думал. Что с моим лицом?

— Я взял на себя смелость, не терплю вид стареющего плоти.

Их диалог ни сколько не смущал профессора, которой сейчас выглядел чуть старше своих студентов. Казалось, что голос и Рокшин давно знают друг друга.

— Профессор, вы не забыли для чего мы здесь? — спросил Виктор.

— А для чего вы здесь? — отозвался голос.

На этот раз он был отчетливей.

Логинов с Эльвирой оглянулись.

Они увидели человека в черном. Он стоял на самом верху лестницы.

Виктор тут же направил на него свой пистолет.

— Кто вы? — спросил он.

— А я думал, что мы уже заочно знакомы.

— Где Кристина, чертов Гудини!? — вскрикнула Эльвира.

— Ваша преданность подруге, делает вам честь, мадам.

— Тверская девка тебе мадам! Где она? Что ты с ней сделал?

Виктор продолжал держать его на мушке.

— Вопросы, вопросы, вопросы. Её пока нет с нами, но скоро она к нам присоединится.

Глубокий черный капюшон скрывал его лицо.

Человек в балахоне стал медленно спускаться по лестнице. С каждым его шагом возгоралась свеча. А когда он спустился с лестницы, люстра, висевшая под самым потолком, зажглась тысячью свечами и осветила самые укромные уголки таинственного дома.

Человек в черном балахоне спокойно прошел мимо своих гостей, не обращая ни какого внимания на пистолет в дрожащих руках капитана, и сел в кресло, которое появилось, как только он спустился с лестницы.

Плавным движением рук, начиная с головы, он снял свой плащ. И пред ними предстал ослепительно красивый мужчина.

У Эльвиры даже челюсть отвисла от такого зрелища. Воистину это был самый соблазнительный кусок мужской плоти, который ей только доводилось встречать. Его лицо пленило, а глаза… Боже в это карие озеро она окунулась бы вся, без остатка. Они смотрели на неё приглашающим взглядом, и она была уже готова сделать первый шаг, как вдруг он улыбнулся, и эта улыбка, напоминающая поцелуй Иуды, тут же остудила её пыл.

Эльвира встряхнула головой и скинула с себя чары.

— Со мной такой фокус не прокатит, — тихо пробормотала она себе под нос.

— Понимаю, — всё с той же улыбкой сказал "чаровник".

Он еле заметно подмигнул ей и сделал жест рукой, предлагая им присесть.

— Прошу вас, будьте моими гостями.

— Спасибо, я пешком постою. Так, где моя подруга и что всё, черт возьми, это значит.

Не снимая с лица свою улыбку, он щелкнул пальцами, у Эльвиры подкосились ноги, и она буквально плюхнулась на софу, которая стояла позади неё.

— Всё-таки я настаиваю, мадам. А вас, — обращаясь к Виктору, сказал он, — я попросил бы убрать оружие.

— Уберите это, Виктор, — отозвался профессор. — Вы выглядите нелепо с этим предметом в руках. Вы же понимаете, что он не опасней для него, кекса с черникой.

— Вы, на чьей стороне, юноша? — С иронией сказал капитан.

— Я думаю, что этот спектакль мы должны досмотреть до конца.

Капитан и профессор подошли к софе, на которой сидела Эльвира и присели рядом.

— Ну, то, что ты фокусник мы уже поняли, но вот ради чего всё это? — Спросила своим басом Эльвира.

— С женщинами вообще легко иметь дело, лишь только предложишь им вечную молодость, как они готовы на всё. Любая продаст душу, как только пригрозишь ей уродством.

— Возможно, но не мне, я уже была страшной прыщавой девчонкой размером с гиппопотама. — Эльвира явно была настроена по-боевому, — Прежде чем мы перейдем к основной части вашего спектакля, представьтесь для начала.

— Амадис. Сейчас меня зовут так.

— Хорошо, Амадис, какой у тебя план? Хочешь захватить мир?

— Я не столь прозаичен.

Амадис со скучающим видом прошелся вдоль стены, и, развернувшись на каблуках, презренно посмотрел на своих гостей.

— Человечество всегда будет разочаровывать своих богов, — сказал он, с пафосом возвел свои руки вверх. — Сначала вы создали нас из своих страхов и пороков. По началу, мы для вас были чем-то неопределенным, такими же первобытными, как и вы, сами. Но аппетиты множились, сознание того, что вы хоть как-то похожи на богов, заставляло вас придумывать всё новых и новых Светил! Кровь ваших жертв и сила веры в то, что мы действительно существуем, дала нам бессмертие, вы сами наделили нас властью над вами. Боже люди как вы глупы. Какая ирония. Бог создал человека, подарил ему рай, но заповеди для вас оказались слишком уж невыполнимыми. И люди создали себе новых богов. На каждую похоть по богу и, поклоняясь нам, вы отвернулся от истины.