Пауль Локамп - Есть время жить-2

Ещё когда шла операция, подошёл Линас и отвёл меня в сторону:

– Айвар, понимаю, что ситуация сложилась не в нашу пользу, но поверь, это не мои люди.

– Верю, – я отбросил сигарету и вытащил новую. – Нахер было бы огород городить, засаду делать, если мы и так у вас в гостях были. Причём безоружные. Могли сразу и разобраться, по-тихому. Какие-нибудь мысли есть?

– Нет. Мы, когда сюда ехали, тормознули на несколько минут. Это не деловые. Партаков [1] Партак, – татуировка. , даже модных, на телах нет. В хорошей физической форме, лет от двадцати пяти до тридцати. Оружие хорошее. Один Калашников и два G-36. И ещё, – Линас задумчиво щелкнул пальцами, – они какие-то безликие, словно из инкубатора.

– Думаешь, военные?

– Вполне могут быть, – он зло прищурился. – Где они вас поджидали?

– У поворота на ракетную базу.

– Что они там делать могли?

– Чёрт знает, может, искали что-нибудь?

– Может быть, того самого уцелевшего в бою вояку? – Линас пристально посмотрел на меня.

Я промолчал. Хрен тебе, а не информация. Доверять такие вещи – себе дороже. Хотя он прав, искали наверняка Каролиса. А там ведь рядом хутор… Вида? Блин, ведь могли и найти! Чёрт, как всё не вовремя…

Наконец из бани, вытираясь на ходу вышел Док.

– Что с Робертом?

– Две пули, осколок – Алексей вытер бороду, – кровопотеря и наверняка контузия. По вашей машине что, из граника шарахнули? До завтра, а то и до послезавтра проваляется без сознания, а там посмотрим, организм сильный, должен выжить.

– Должен?

– Да, должен! Мы не в Клинике; всё, что мог, я сделал. Считай, в полевых условиях операцию провёл. Посмотрим, вроде нормально всё прошло. Где Аста? Попроси её, пусть она мне чаю сделает…

Нет! Тот, кто сейчас лежит в другой комнате – это не он… Это не может быть Роберт… Надеюсь, что сейчас ты где-то рядом, что всё еще с нами, и сам с удивлением смотришь на свое беспомощное тело, распростертое на смятых шерстяных одеялах. Может, даже рядом со мной, стоишь у меня за спиной и смотришь через плечо, как я пишу в твоем дневнике. И улыбаешься… Робби, ты так редко улыбался! Ведь теперь все позади… Ты будешь жить! Я так хочу! Ты должен!

Если бы ты знал, сколько раз хотела подойти к тебе, взять за руки и посмотреть в глаза! Просто посмотреть в глаза, даже не говоря ни слова… Может, даже один долгий взгляд смог бы изменить события и удержать тебя здесь, с нами? Кто знает… Теперь мне так хочется многое тебе сказать, но ты этого не услышишь… Ну почему, почему, почему я не сказала этого раньше? Ведь все мы знали, что ходим по краю пропасти, что каждый день может быть последним, и все равно – даже в аду проявилась неистребимая человеческая привычка откладывать всё самое важное на некое далёкое «потом», которое может и не наступить… Что это? Одна из немногих привычек, которую мы принесли из той, мирной жизни и сумели сохранить даже здесь? Вот и я поддалась такой простой, такой объяснимой и человеческой привычке, и всё откладывала, откладывала самое важное… А объяснения всегда найдутся – не до этого было, настроение не то, нужно найти подходящий момент, подходящее время и место… Да разве это важно?! И чем дольше пишу, тем отчетливее понимаю, что именно эти простые слова и могли удержать тебя здесь, с нами, в этом аду… Но разве я имела право удерживать?! Или это просто запоздалая попытка оправдаться, снять с себя горькую ответственность за поступок, вернее – за не-поступок, и найти никому уже не нужные оправдания? Совсем я запуталась… Ведь не-поступок тоже может оказаться поступком и потянуть за собой целый ворох тяжелых последствий. Не сказанное вовремя слово, не протянутая вовремя рука… И всё – момент упущен, события пошли по другому пути, и это может оказаться путь в никуда, в кромешную темноту, из которой нет возврата… И вроде бы никто не виноват, вроде бы оно само так сложилось… Не-поступок куда коварнее и опаснее поступка, который можно хоть как-то оценить и хоть как-то связать с последовавшими за ним событиями. Не-поступок – это шаг в никуда, в пустоту; ведь никто не может с уверенностью сказать, что было бы, если бы… Было бы лучше или хуже, легче или тяжелее… Кто знает…

И что теперь толку утешать саму себя и представлять, что ты стоишь у меня за спиной и читаешь эти строчки! Даже если это и так (на что я очень надеюсь, потому что больше мне все равно надеяться не на что!), мои слова ничего не изменят… Если бы они были сказаны вчера, они могли бы что-то изменить, а теперь? Я боюсь это произнести – может, уже поздно… Да, Робби, я понимаю, что должна была сказать это намного раньше, но и ты меня пойми – ты был очень закрытым человеком, никого никогда к себе не подпускал, и просто не смогла решиться. Всегда в голове крутились малодушные мыслишки – что ты скажешь, да как посмотришь, да что подумаешь, да как это будет выглядеть… Оказывается, для откровенности тоже нужно мужество, и у меня его не хватило…

Да, я знаю, что ты женат. Но сейчас… Сейчас это для меня не важно. Так хочется обнять тебя, прижать к себе, чтобы ты хоть на несколько секунд забыл об этом кошмаре, в который превратилась наша жизнь. Теперь ты без сознания лежишь на кровати, а мне остается только лить слезы над твоим дневником и писать бессмысленные слова, которые ты должен был услышать вчера… Когда примчался Линас с Доктором, меня выгнали из комнаты – дескать, ничем помочь я всё равно не могу, а плакать и в другой комнате можно, нечего себе и другим душу рвать… Левке-то проще – когда все только началось, он лег тебе на ноги, вцепился всеми когтями в камуфляж, уткнулся носом в колени и замер. Кажется, за всё время он даже не шевельнулся, только прижимался к тебе, словно пытался прикрыть собой…Никакими силами его не отдерешь! Да никто Левку отдирать и не собирался – не до него сейчас; лежит на одном месте, под ногами не крутится – и ладно! А если бы я тогда обняла тебя и уткнулась носом в шею, это что-нибудь изменило бы?! Жаль, нет у меня таких когтей, как у Левки, вцепиться не могу – намертво, чтобы не отодрали…

Ночью я так и не заснул – ворочался с боку на бок, вставал, курил одну за другой. До двух часов просидел рядом с Робертом, потом меня сменил Альгис – мол, ему всё равно не спится, да и годы уже не те, чтобы их на сон тратить. Поднялся на второй этаж, к себе в комнату. Думал, что только до подушки доберусь – и выключусь. Ни черта подобного, хоть баранов считай! Так и промучался до самого рассвета. Когда начало светать, вышел на веранду, закурил, и вот тут меня и накрыло, словно волной… Вдруг стало страшно. По-настоящему страшно. Представил, что вчера всё могло закончиться по-другому, и даже скулы судорогой свело. Это что, усмехнуться пытаюсь? Ну-ну… Увидел бы кто-нибудь – испугался; больше на оскал похоже.