Александр Абердин - Неупокоенный

— Вы просто не представляете себе, господа, как вы мне помогли. Этот ваш лейтенант Лодейников просто великолепный боец. Уж скольких бойцов я успел повидать в своей жизни, а с таким ещё не доводилось встречаться. Настоящий былинный русский богатырь. О таких впору легенды слагать. — Обоих генералов меньше всего интересовали всяческие легенды про былинных богатырей и герцог это прекрасно понимал, а потому не стал испытывать их терпения и поставив на письменный стол два больших кейса и двинув их через стол воскликнул — Это ваш гонорар, господа. В каждом кейсе ровно по пять миллионов евро. А теперь позвольте попрощаться с вами, меня ещё ждут дела. Мои люди проводят вас наверх и отвезут, куда вы им прикажете. До новых встреч, господа, и пусть они будут такими же плодотворными. Мы ещё обязательно встретимся.

Генералы быстро поднялись, взяли кейсы и, пожав руку хозяину клуба, которого в данном случае совершенно не интересовали их души, торопливо вышли из кабинета. В него тотчас вошел Андрас и лёгким поклоном сказал:

— Агварес, всё готово. Можно начинать.

Великий герцог восточных районов Ада кивнул головой и с насмешливой улыбкой ответил:

— Нет, друг мой, сегодня я не намерен ничего начинать. Сегодня я наоборот, намерен закончить тот тяжкий труд, который начал на земле ещё триста лет назад. Хотя в это никто в Аду и не верит, но именно сегодня я поставлю наконец точку в той длинной пьесе, которую Он написал и финал её будет совсем не таким, каким его замыслил Творец всего того бардака, в котором мы имеем несчастье жить. Человек никогда не сможет возвыситься и все домыслы ангелов о том, что людям суждено стать кем-то там, так и останутся домыслами только потому, что Он, отойдя от дел, доверил всё таким глупым, спесивым и самовлюблённым существам, как ангелы. Но ты прав, друг мой, мне пора начать свою любимую игру, которая завершит все мои труды в этом чудовищном и таком неуютном мире. Дьявол, а ведь мне предстоит находиться здесь ещё целых двести лет!

Демон, принадлежащий до своего падения к числу Сил и сумевший сохранить своё влияние в Аду не смотря на все многочисленные интриги завистников, один из трёх могущественных помощников самого Люцифуга Рокофала, премьер-министра Преисподней, встал из-за стола, за которым когда-то сиживал Александр Меньшиков, фигура по сравнению с ним, конечно, ничтожная, но тоже величественная и в некоторой степени на него похожая обстоятельствами жизни, только вот места ссылки у них были разные, у одного Берёзовое, а у другого Земля, и вышел из кабинета в соседнюю комнату. Там Андрас и Флаврос уже усадили лейтенанта в стальное кресло перед большим окном во всю стену и теперь приковывали его руки и ноги к стулу массивными, широкими стальными браслетами. Через окно была видна красиво обставленная гостиная, в которой на краешек дивана скромно присела жена лейтенанта Лодейникова — Лиза, довольно миниатюрная красивая девушка, одетая в нарядное летнее платье синего цвета, выгодно подчёркивающее её изящную фигурку.

Девушка сидела в несколько напряженной позе и с нетерпением ждала, когда в комнату войдёт её муж. Господин Истомин, посмотрев на неё с насмешливой улыбкой, достал из внутреннего кармана золотистую конструкции, что-то тихо прошептал и та стала быстро увеличиваться в его руках, превращаясь во внушительных размеров полупрозрачный овальный сосуд с гофрированной трубкой, на конце которой была присоска с иглой в середине. Он подошел к Валерию поближе и когда Флаврос пристегнул голову лейтенанта стальным обручем к высокой спинке стального кресла для пыток и отошел, аккуратно прицелился, вонзил иглу в его солнечное сплетение и устанавливая сосуд на спинке кресла, широко улыбаясь воскликнул:

— Тимус! Самый загадочный орган или что он там из себя представляет, в теле человека. Его нет у ангелов, а соответственно нет и у демонов, и сам чёрт не знает, в чём именно заключается его предназначение. Он, — Палец Агвареса быстро нацелился в потолок — Конечно же знает, зачем человеку им даден тимус, но никогда и никому не расскажет. Ну, и не надо, я и сам об этом догадался. О, старик был хитёр, когда задумал сыграть над нами, ангелами, такую дьявольскую шутку, создав людей, вроде бы столь слабых и уязвимых, что их только и можно, что пожалеть, но в то же время невероятно живучих и обладающих таким огромным потенциалом развития. Ничего, мы и с этим как-нибудь разберёмся. Ещё не вечер. Быстро приведите этого человека в чувство и следуйте за мной. Пора начинать представление в нашем маленьком театре для двух зрителей. Тем более, что билеты в театр на сегодняшний вечер они уже купили. Правда смотреть они будут совсем не ту пьесу, которую хотели, но зато каков режиссёр и каковы декорации, а главное это будет совершенно невероятный, я бы сказал дьявольский спектакль.

Демон посмеиваясь направился к двери, а Флаврос достал из внутреннего кармана костюма небольшую ампулу и раздавил её под носом у лейтенанта Лодейникова, забрызганного кровью Абдусциуса. В воздухе сильно запахло нашатырным спиртом и Валерий дёрнулся. Два демона, сковавших его по рукам и ногам, немедленно вышли из небольшой, полутёмной комнаты в которой ничего не было кроме стального кресла и большого окна, застеклённого толстым, пуленепробиваемым стеклом. Когда за демонами захлопнулась тяжелая стальная дверь, какими обычно оснащают бомбоубежища, лейтенант окончательно пришел в себя. У него тупо ныла затылок и сильно ломило виски. Откуда-то издалека до него доносились приглушенные голоса и вдруг он услышал как бы отдалённый крик Лизы:

— Уберите руки! Я пожалуюсь мужу и он вам за это такое устроит! А-а-ай, больно же!

Вслед за этим послышался громкий смех, треск рвущейся ткани и знакомый грубый голос, сказавший:

— Сначала я займусь тобой, детка, причём в очень грубой форме, чтобы ты почувствовала боль, а потом настанет очередь твоего туповатого и самонадеянного муженька. Тут в подземелье нет спортивной арены и здесь я, буду убивать его медленно и очень мучительно, чтобы он знал, с кем связался.

Валера с трудом открыл глаза и из его груди вырвался хриплый, басовитый и какой-то звериный рёв, когда он увидел, что избитый им в гипс накануне негр, разрывает платье на его жене, которую держали два типа, поднимавшихся вместе с ним в лифте. При этом всё делалось очень демонстративно, специально для него, так как он сразу же почувствовал оковы у себя на руках, ногах и особенно голове. Обруч, туго сжимавший его голову, не давал ему повернуть ею ни вправо, ни влево. Он позволял лишь смотреть на то, как трое подонков собирались изнасиловать у него на глазах жену. Два здоровенных парня, с которыми Валера поднимался в лифте, сняли с себя пиджаки и рубашки, держали её за руки, повернув к нему лицом, а Джим Батчер, стоя за спиной Лизы, разрывал на ней платье. Валера дёрнулся на стальном стуле напрягаясь всем телом, но тот даже не пошевелился и тогда он снова взревел, как раненный зверь: