Хизер Грэм - Смертельная ночь

— Это Дженни. У моего мужа, Фила, не осталось других родных. Она хоть и на восемь лет младше, но они были очень близки. И я, признаться, ее любила. Она очень по-доброму относилась к моим детям. Их родители-алкоголики давно умерли. Она много работала, сама оплачивала учебу в колледже. Ученики в школе любили ее. Еще она давала частные уроки, а летом подрабатывала официанткой на банкетах в одном ресторане, чтобы скопить на эту поездку. — Она замолчала и нахмурилась. — А кто вас нанял, мистер Флинн? Вы сказали, что вы частный детектив, не так ли?

Не то чтобы у него не было наготове увертки насчет его интересов в этом деле, но он решил, что эта женщина заслуживает лучшего.

— Меня никто не нанимал. Недавно у меня появилась собственность близ Нового Орлеана, я услышал о Дженни и подумал, не смогу ли я чем-нибудь помочь.

Вдруг по щеке Бетти скатилась слеза. Он удивился.

— У меня нет денег, — сказала она ему.

У нее был такой вид, будто она готова лишиться чувств.

Билли, игравший в конструктор «Лего», поднял голову.

— Мама? — встревоженно позвал он.

— С мамой все хорошо, Билли. — Бетти быстро вытерла слезы.

— Мне не нужно денег, миссис Трент, — твердо заявил Эйдан. — Но если не возражаете, я хотел бы говорить, что вы меня наняли.

Она взглянула на него, качая головой:

— Нет… я не ищу милости… Фил умер так внезапно, от сердечного приступа. Он был совсем молодой, и у нас не было страховки. Но я не жалуюсь. Вокруг столько людей, которые лишились всего, а у меня есть мои мальчики. И я не пользуюсь благотворительностью…

— Миссис Трент, — перебил Эйдан, — этим вы сделаете мне одолжение. — Он отложил в сторону фотографию и взял ее руки в свои. — Признаюсь вам, полиция смотрит на меня как на сук… — он осекся, вспомнив о присутствии Билли, — на сумасшедшего. А если мы заключим с вами контракт, у меня будут все права надоедать им и действовать так, как я считаю нужным. Предлагаю составить контракт, по которому вы платите мне один доллар. Как вам это?

— Но… почему? Почему вы делаете это для меня? Для Дженни?

Почему?

— Мне нужно знать, — честно ответил он. — Я… Это не дает мне покоя. А сейчас, прошу вас, расскажите мне о Дженни. Каким человеком она была, что она любила, что не любила. У нее был бойфренд? — Помолчав, он продолжал: — Бетти, у вас остались ее вещи? Машину ее нашли, но что стало с багажом?

Бетти печально покачала головой:

— Нет, у меня нет ее вещей. Признаться, я никогда об этом не задумывалась. И я давно перестала ждать ее звонка. Первое время я надеялась, что она поехала куда-то еще, может, встретила кого-нибудь… Хотя всегда знала, что это неправда.

— Почему?

— Потому что я знала Дженни. Она бы позвонила. Она любила меня и любила мальчиков. Ох, ФБР проверило все. Они думали, что она, может быть, уехала за границу. А я всегда знала, что никуда она не уехала. — Она глубоко вздохнула. — Я знаю, что Дженни мертва. Я чувствую это. Но мне все-таки хотелось бы, чтобы кто-нибудь докопался до правды. Чтобы знать, кто ее убил. Говорят, что хорошие христиане не должны поддерживать смертную казнь, но за Дженни я бы сама убила любого. То есть того, кто убил ее. Она заслуживала жизни, понимаете? Она и мухи не обидела. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы помочь вам найти преступника.

— Заплатите мне один доллар, миссис Трент. Этого достаточно.

Он еще раз посмотрел на фотографию миловидной молодой женщины, с взглядом полным надежд на будущее.

И отчего-то, подобно Бетти Трент, он почувствовал, что Дженни мертва.

И он был почти уверен, что касался части ее земных останков.

Кендалл смотрела на карту, а карта в ответ словно тоже смотрела на нее. И усмехалась. Кендалл могла бы поклясться, что слышит дьявольский смех, словно Смерть радовалась подарку, а она, зная об этом, не могла ничего изменить. Она вся похолодела от ужаса, как будто ее сжимали ледяные пальцы скелета.

— Что? Боже, что такое? — вскричала испуганная Энн.

Кендалл зажмурилась в попытке прогнать видение.

Затем она подняла голову, чтобы сосредоточить внимание на девушке.

— Ничего. — Ее голос дрожал. Она усилием воли принуждала себя смотреть на Энн, а не вниз на карту. — Извините, если испугала вас.

— Но это же… Смерть.

— Нет.

— Да посмотрите же!

— Нет, нет, честное слово, — убеждала ее Кендалл. — Увидев эту карту, люди сразу думают худшее. Но поверьте, это совсем не так. Эта карта означает грядущую перемену, что одно закончится, а другое начнется, — продолжала она, стараясь говорить спокойным, непринужденным тоном.

Хотя у нее было чувство, что она сходит с ума.

— Одно закончится, а другое начнется? — тупо переспросила девушка.

— Вы, наверное, недавно порвали с кем-то, — предположила Кендалл.

У изумленной Энн отвисла челюсть.

— Откуда вы знаете?

Волна облегчения окатила Кендалл. Все будет хорошо. Энн будет жить. Все это какое-то недоразумение.

Она обратилась к другим картам:

— Вот, посмотрите. Вы планируете путешествие?

— Да-да, — закивала Энн. — Я отправляюсь в круиз.

— Чудесно, — сказала Кендалл, про себя добавив: «Уезжай отсюда, и поскорее».

«О боже, почему я так подумала?»

Энн нахмурилась, не подозревая, о чем думает Кендалл.

— Но я же не вернусь к Родни, верно?

— Нет, если проявите выдержку, — ответила Кендалл. Ну, это уже проще.

— Родни и я… Он мерзавец, просто мерзавец. Он изменял мне, теперь я это знаю. А однажды даже ударил. А потом он стал извиняться, просить прощения, и я его простила, идиотка. Но теперь с ним покончено.

— Карты всего лишь указывают нам на то, что мы должны искать в себе, — сказала Кендалл. — Важно всегда помнить, что наша судьба в наших руках.

— Верно.

Кендалл взяла следующую карту, избегая глядеть на ухмыляющийся скелет. Надо больше спать. А Энн не умрет, она поедет в свой круиз и благополучно вернется. Но голова шла кругом от мыслей.

А вчера? Мисс Эйди и рак?

«Такого не бывает, — убеждала она себя, — это невозможно».

Но факты убеждали в обратном.

Ее рука, лежавшая на столе, вдруг судорожно вздрогнула.

Энн снова насторожилась, а Кендалл, принужденно улыбаясь, принялась оправдываться:

— Простите, это у меня после вчерашнего. Бессонная ночь.

— Подождите, я вас узнала, — сказала Энн.

— Да?

— Я видела вас вчера — вас и того парня, Винни. Это было потрясающе!

— Спасибо.

Энн стала говорить ей о том, какой Винни симпатичный, милый, замечательный. Кендалл рассеянно кивала. Винни всегда производил впечатление на женщин. Она даже не пыталась вникнуть в слова Энн. Она думала о тех вещах, которые творились с ней.

Странные ощущения. Карты… ожившие. Раньше такого не было, хотя раз или два во время сеансов ей становилось не по себе, она нервничала, а карты… они врали.