Дженнифер Рардин - Двум смертям не бывать

Так вот, было совершенно несправедливо, что единственный из них из всех, еще не севший в машину, обладал способностью замечать федеральных агентов за пятьдесят ярдов. Очевидно, он также обладал способностью с ними разбираться, потому что жестом пригласил своих трех приятелей выйти из машины и составить ему компанию. Они двинулись в нашу сторону, остановились все четверо за пятнадцать шагов — мне хотелось назвать это дуэльной дистанцией.

Как «Перестрелка в О.К. Коралле», только помасштабнее. Мальчики производили потрясающее впечатление — даже без «Тех-9» в небрежно опущенных руках. У меня шкура напряглась от той легкости, с какой каждый из них нес смертельное оружие. Эти ребята сперва стреляют, а потом и вопросов не задают. И чего я боялась чудовищ под кроватью? Вот кого надо было бояться .

Тот из бандитов, который нас заметил, был, несмотря на пронизывающий январский ветер, одет в серую безрукавку, выгодно подчеркивавшую татуированные бицепсы. Рядом с ним стоял высокий рыжий парень, усы свисали по обе стороны рта до шеи и ниже, сливаясь с волосами на груди. А в глазах его читалось: «Случалось мне убивать лопатой по черепу. Кайф…»

У третьего правую щеку делил пополам ярко-красный рубец. Оставивший этот след нож подарил ему еще и молочное бельмо на глазу, чтобы в следующий раз быстрее уворачивался. У четвертого были раскосые глаза китайца, тело русского штангиста и борода американского байкера. Он ухмылялся, показывая пару золотых зубов, и длинным ногтем в чехле тыкал в мою сторону.

— У вас проблема? — протянул он, явно ожидая, что я сейчас намочу в штаны и упаду от страха, корчась, как недостойный подданный перед императором — и этого мне хватило. Настроение у меня резко переменилось на «а пошло оно все к той самой матери» и растоптало во мне страх. Весьма опасный подход, но мне так легче жить.

— Ага, она за мной тянется с детства, — начала я, но осеклась, увидев, как из лимузина появляется черная туфелька с высоким каблуком, надетая на изящную ногу в чулке.

— Не нравится мне, как это выглядит, — сказала я Вайлю вполголоса.

Он только хмыкнул, глядя на это представление. К первой ноге присоединилась вторая. Блеснули серебряные блестки до колен подола. Элегантная рука ухватилась за татуированную лапу, и наконец-то обладательница всех этих рук и ног предстала перед нами целиком.

— Смотри-ка, Вайль, — сказала я тихо, — вампирская Барби!

От платиновых волос до талии и до хирургически улучшенных буферов дама выглядела мечтой голливудского режиссера. Вырез оставлял от платья так мало, что клей на крепежной ленте должен был быть сильнее цемента. Огромные фиалковые, чуть раскосые глаза придавали ей экзотический вид игрушки из гарема шейха.

— Полное совершенство, — признала я. — Идеально накрашена, идеальные ногти, идеальная фигура — ну так и хочется сунуть ее мордой в дымящуюся конскую кучу. Вот почему когда нужен конный полицейский, так его не докричишься?

Вайль не ответил. Ничего не ответил. Стал неподвижен, как изображение на плакате.

— Ты знаешь эту женщину? — спросила я его. Снова не получив ответа, я его встряхнула. Он посмотрел на меня — глаза сделались пустыми. Мертвыми. — Кто она?

— Лилиана. Моя покойная жена.

Не проходит и дня, чтобы я не вспоминала с тоской бабулю Мэй. Когда ушла мама… ну, если честно, я даже какое-то испытала облегчение. Но смерть ее мамы все еще ощущается потерей, хотя три года прошло. Иногда мне так хочется ее увидеть, что это больно почти физически. Вот сейчас мне только ее поддержка и могла помочь, потому что черт меня побери, если у меня голова не пошла кругом.

Я смотрела, как Вайль глядит на идущую к нам Лилиану — и даже представить себе не могла, что он чувствует. Зато точно знаю, что чувствовала я: мир начал вращаться в другую сторону.

— Твоя… покойная жена? — спросила я шепотом.

Вайль кивнул — слегка дернул головой.

— Она умерла, потом убила меня. Эрго… моя покойная жена.

У меня в голове загудела какая-то старая песенка, но помнились из нее только повторяющиеся слова: «Как странно. Как странно…»

Голос Вайля прозвучал, как у робота — запрограммированное начало разговора, без сколько-нибудь значительных деталей.

— Что бы ни случилось, Жасмин, ни за что не снимай Кирилай.

Что? А, да. Кольцо.

Абсолютно ничего не понимая, я положилась на источник, который бабуля Мэй называла моим «паучьим чувством». (Она была поклонницей комиксов «Марвел», и вся ее коллекция досталась Дэйву — везунчик!) Бабушка имела в виду мою женскую интуицию, которая даже без моих теперешних отточенных чувств, ее подкрепляющих, гудела как натянутая паутина. Ритм гудения сделался еще тревожнее, когда Вайль сказал:

— И ни при каких обстоятельствах ты не должна вытаскивать оружие.

«Скорбь», приятной тяжестью ощущавшаяся под пиджаком, снабжена некоторыми придуманными Бергманом штучками, которые на Лилиану оказали бы весьма эффектное действие. И он требует, чтобы я ее не вытаскивала? Псих!

— Вайль…

Чужой, ледяной взгляд заставил меня замолчать. Я вдруг почувствовала себя в меньшинстве.

— Это не тот случай, когда мы можем спастись применением силы, — сказал он, слегка оттаивая под моим взглядом.

— А угрозой применения силы?

У него чуть подернулись губы.

— Всякий, кто тебя видит, угрозу чувствует. Сегодня им достаточно просто будет понять, что ты опасна.

Я не была согласна. Очень мне не по душе сомневаться в преданности Вайля мне или Управлению, но вот сейчас он меня просто оглушил большой бомбой. Что он еще скрывает? И не должна ли я, упаси боже, включить его имя сразу после Марты в список подозреваемых?

Глядеть в его пустые глаза было как смотреть на портрет. Много раз я видела в них жизнь, но сейчас мне было стыдно за свою глупость: я полагала, что его жизнь имеет хоть что-то общее с моей. Он не монстр, я много их повидала и понимаю разницу. Но он и не человек. Как я могу знать , как могу доверять личности, столь непохожей на меня и мою породу?

Мыс Вайлем смотрели друг на друга, качаясь на концах отлично уравновешенной доски. Должна ли я сойти? Сойдет ли он?

— О чем ты думаешь? — спросил он.

— Что ничего хорошего от тебя ждать не приходится, — вздохнула я. — Надеюсь, что права была бабуля Мэй.

— О чем?

— О том, что надо верить своему пау… своей интуиции.

— Обычно бабули в этом хорошо разбираются.

Это да, но моя-то ни разу в жизни вампира не видела.

Лилиана решительно шагала вперед, явно досадуя, что мы не расстелили перед ней ковровую дорожку. Я одарила ее взглядом, задуманным как непроницаемый.