Джозеф Ле Фаню - Дом у кладбища

Дверь закрылась, прошло минут пять, и тут, совершенно внезапно, по дому разнесся душераздирающий крик — и сразу за ним второй.

Служанка Бетти и миссис Мак, которые сидели в маленькой комнате по ту сторону холла, в ужасе уставились друг на друга. Схватив Бетти за запястье, пожилая леди пробормотала краткую молитву, и Бетти с криком: «О боже, что стряслось с моей бедной госпожой?» — ринулась через холл, а миссис Мак — за ней; у дверей послышался скрип отпираемого изнутри замка.

Не помня себя, женщины ворвались в комнату: бедная маленькая миссис Наттер лежала на полу в обмороке; ее побледневшее лицо и перед платья были забрызганы водой.

— Миссис Макнамара, у вас с собой флакончик с нюхательной солью — дайте ей, — произнесла загадочная гостья в черном холодно, но с едва заметным оттенком торжества, когда увидела испуганные лица женщин.

Миссис Наттер долго лежала без сознания, но все же наконец очнулась; взгляд ее блуждал, пока не остановился на миссис Мэтчуелл, черной тенью застывшей у стены между окнами; миссис Наттер еще раз пронзительно взвизгнула и, обняв миссис Мак за шею, стала кричать:

— О! Миссис Мак, она здесь … здесь … она здесь !

Эти отчаянные крики и прочие признаки крайнего ужаса заставили даму в черном, с бледных уст которой не сходила странная улыбка, выскользнуть из гостиной; похожая на злого духа, отложившего на время свой наполовину исполненный замысел, она удалилась в маленькую комнату по ту сторону холла.

— Она здесь… здесь! — вскрикивала бедная маленькая миссис Наттер.

— Нет, дорогая, нет… ее нет уже… она ушла, дорогая, в самом деле ушла, — уговаривала ее миссис Мак, тоже очень испуганная.

— О! Ушла?.. Правда, ушла?.. Она ушла? — восклицала миссис Наттер и, как ребенок после страшного сна, обводила глазами комнату.

— Ушла, моя дорогая мэм… нет ее… истинный крест, ушла! — заверила Бетти; девушка хлопотала вместе с миссис Макнамарой, испуганная и расстроенная не меньше ее.

— О! О! Бетти, куда она ушла? О! Миссис Мак… О нет, нет!.. Никогда! Этого не может быть… не может. Это не он… он этого не делал.

— Боже мой, мэм, да она повредилась в уме! — вскрикнула бедняжка Бетти, вконец растерянная.

— Ну что вы… успокойтесь , Салли, дорогая… ну, ну, — в страхе залепетала миссис Мак, похлопывая приятельницу по спине.

— Там… я его вижу там… я вижу, — продолжала выкрикивать миссис Наттер. — О Чарли! Чарли, нет… я не разглядела, нет… это только привиделось.

— Не волнуйтесь так, мэм, дорогая, — взмолилась Бетти.

Но миссис Макнамара через ее плечо проследила взгляд миссис Наттер; завидев в открытой двери смуглое лицо Наттера, на котором ослепительно сверкали белки, миссис Макнамара была поражена и не знала, сам ли Наттер явился сюда во плоти или это его образ, вызванный заклинаниями Мэри Мэтчуелл.

— Салли… душечка, что с тобой? — заговорил Наттер, мгновенно очутившись рядом.

— О Чарли… это был сон… и ничего больше… просто плохой сон, Чарли. О, скажи, что это сон, — вскричало бедное испуганное создание. — О, она возвращается… возвращается! — снова прозвучал пронзительный крик.

— Кто?.. Что все это значит?

Теряясь и свирепея, Наттер обернулся туда, куда смотрела его бедная жена, и обнаружил зловещую женщину, вошедшую в комнату вслед за ним. Наттер смотрел на это бледное злое лицо, черную фигуру, и, видимо, чары, которые испытали уже на себе миссис Мак и бедная миссис Наттер, на несколько минут приковали его к месту. Его лицо, обычно схожее по цвету с красным деревом, болезненно побледнело и напоминало теперь бук; глаза, как каменные шары, грозили выскочить из орбит.

Прошло несколько секунд, и Наттер, судорожно вдохнув, как человек, пробудившийся от кошмара, произнес:

— Бетти, уведи госпожу в ее комнату. — И обращаясь к жене: — Иди к себе, душечка. Миссис Макнамара, мне необходимо это выяснить, — добавил он, взял миссис Макнамару за руку, молча вывел ее за дверь и сделал знак кучеру.

— О, спасибо, мистер Наттер, — запинаясь, проговорила миссис Мак, — но это не мой экипаж; на нем прибыла та леди, что осталась с миссис Наттер.

До этого момента Наттер вел себя как сомнамбула, а теперь внезапно вцепился в предплечье миссис Мак, так что она вздрогнула.

— А та леди, кто она, черт возьми?

— Та леди? — нерешительно отозвалась миссис Мак. — Она, мне кажется… это миссис Мэтчуелл… та… та самая леди, что дает объявления в газете.

— Ах, вот оно что! Знаю: предсказательница судьбы и сваха, чтоб ее!

Миссис Мак была рада, что Наттер замолк и, погрузившись в недобрые размышления, оставил ее в покое и забыл проститься. Она не стала ждать, пока он исполнит долг вежливости, и поспешила в Чейплизод. После того, что произошло за последние полчаса, испуганная миссис Мак понимала одно: нужно убраться подальше от этой ужасной женщины; и еще ее угнетало сознание, что в загадочной беде, приключившейся с миссис Наттер, есть доля ее вины.

Страхи и сомнения не смогли полностью парализовать любопытство миссис Мак. Шагая по дороге, она рассеянно задавала себе вопрос, какие ухищрения адского искусства Мэри Мэтчуелл так губительно повлияли на чувства маленькой миссис Наттер. Быть может, пророчица вызвала красноглазого черного ворона, который уселся на плечо бедняжки (подобное случалось — об этом рассказала миссис Мак старая Элис Ли во время их последнего совместного чаепития), и зловещая птица возгласила миссис Наттер ее судьбу; а может быть, ей явился во плоти сам враг рода человеческого или в стакане воды она увидела мертвое лицо Наттера?

Пока в воображении миссис Мак мелькали все эти образы, она поспешала вперед во всю прыть; то и дело ей чудилось, что позади слышится грохот окаянной коляски, и она мечтала встретить родную униформу Королевской ирландской артиллерии, фасады знакомой приветливой улочки и, главное, надежно спрятаться среди родных пенатов.

Когда Наттер вернулся в гостиную, его жена была все еще там.

— Ступай наверх, я сам здесь присмотрю, — сказал Наттер, обращаясь к Бетти. И говорил и выглядел он очень странно и казался необычайно взвинченным.

Видя, что хозяин настроен грозно и решительно, Бетти не стала медлить и вышла. Дверь комнаты была двойная — такие делались в старину в домах с толстыми стенами, — Наттер резко захлопнул одну дверь, а затем вторую. Честная служанка задержалась в холле и, надо сказать, только что не приросла ухом к двери, но так ничего и не узнала.

До ее слуха доносился неразборчивый разговор, крики, рыдания и снова звуки речи. Затем дверь внезапно распахнулась, и из гостиной вышла Мэри Мэтчуелл; глаза ее сверкали, бледные губы кривила презрительная, победная усмешка; бросив на служанку наводящий трепет взгляд, она скрылась в своей карете.