Дж Уорд - Освобожденный любовник

Джон нахмурился и посмотрел на Блэя, взгляд которого уперся в пол. Так, что-то было…

— Джон, — твердо сказал Куин: — бывают несчастные случаи.

Джон не поверил парню, особенно учитывая, что Блэй все еще прятал глаза, но, имея свою тайну, он не любил лезть в чужие дела.

«Да, конечно», ответил Джон. Затем просвистел на прощание и вышел.

Он закрыл дверь, услышал их низкие голоса, и положил руку на дерево. Он хотел быть там же, где они, так сильно, но касательно секса… Нет, ему нужно превращение, чтобы стать мужчиной и отомстить за отца. Не для того, чтобы спать с женщинами. По факту, может ему стоит взять пример с Фьюри?

Безбрачие может многое предложить. Фьюри воздерживался, хм, всю жизнь, и посмотрите на него. Он был очень собранным парнем и хорошо контролировал себя.

Неплохая дорожка, чтобы по ней пойти.

— Кем ты станешь? — выпалил Бутч.

Вишес посмотрел на своего соседа по комнате, и гребаное слово встало поперек горла.

— Праймэйлом. Избранных.

— Это что, черт возьми, такое?

— По существу, донор спермы.

— Постой… так ты собираешься сделать ЭКО 41 41 ЭКО (экстракорпоральное оплодотворение, «оплодотворение в пробирке», «искусственное оплодотворение»). Суть метода ЭКО состоит в следующем: яйцеклетку извлекают из организма женщины и оплодотворяют искусственно в условиях «в пробирке», полученный эмбрион содержат в условиях инкубатора, где он развивается в течение 2–5 дней, после чего эмбрион переносят в полость матки для дальнейшего развития. ?

Ви запустил руку в волосы, подумав при этом, как хорошо было бы пробить кулаком стену.

— Активной работы побольше.

Говоря об активности: он давно не занимался с женщиной нормальным сексом. Сможет ли он дойти до оргазма в течение официального ритуального секса с Избранной?

— Почему ты?

— Должен быть член Братства. — Ви расхаживал по темной комнате, решив пока оставить личность своей матери в тайне. — Маленький резерв для выбора. Который становится еще меньше.

— Ты будешь жить на Другой Стороне? — спросил Фьюри.

— На Другой Стороне? — встрял Бутч. — В смысле, ты не сможешь сражаться вместе с нами? Или, типа… зависать с нами?

— Нет, это одно из условий сделки.

Когда Бутч выдохнул от облегчения, Ви попытался вконец не расклеиться оттого, что сосед по комнате хотел видеть его так же сильно, как и сам Ви хотел быть увиденным.

— Когда это произойдет?

— Через несколько дней.

— Роф знает? — громко спросил Фьюри.

— Ага.

Ви подумал, на что подписался, и его сердце начало выпрыгивать из груди, как машущая крыльями птица, пытающаяся вырваться из его грудной клетки. И то, что двое его братьев и Ривендж смотрели на него с ужасом в глазах, делало панику еще сильнее.

— Слушайте, эээ, я отойду? Мне нужно… черт, мне нужно проветриться.

— Я с тобой, — сказал Бутч.

— Нет. — Ви был в отчаянии. Если и была ночь, в которую он мог сделать что-то ужасно неуместное, то она настала. И то плохо, что чувства к его напарнику оставались невысказанной тайной; но претворение их в реальность своими действиями привело бы к катастрофе, с которой не справится ни он, ни Бутч, ни Марисса. — Мне нужно побыть в одиночестве.

Ви запихнул проклятый кулон в задний карман и покинул давящую тишину офиса. Он быстро направился через боковую дверь в переулок с целью найти лессера. Должен был найти его. Молился Деве-Лето…

Ви застыл. Вот черт. Чертовски уверен, что не станет больше молиться своей матери. Или употреблять эту фразу.

Черт… возьми.

Ви прислонился к холодному кирпичу здания ЗироСама, и, как бы ни было больно, не смог остановить вспоминания своей жизни в военном лагере.

Лагерь располагался в глубокой пещере в центре Европы. Около тридцати воинов использовали ее в качестве дома, но были и другие обитатели. Дюжину претрансов послали сюда для тренировок, другая дюжина, или около того, шлюх, кормила и обслуживала мужчин.

Бладлеттер управлял лагерем годами и выпустил нескольких лучших бойцов расы за все времена. Четверо членов Братства начинало там при отце Ви. Но многие другие, всех мастей, не выживали.

Первые воспоминания Ви были о голоде и холоде, о том, как он наблюдал за трапезой других, пока бурчал его живот. В течение его первых лет, им руководил голод, как и у других претрансов, его единственным побуждением было, неважно как, но накормить себя.

Вишес ждал в тенях пещеры, оставаясь вне подрагивающего света, отбрасываемого пламенем костра. Семь свежих оленей были поглощены в диком бешенстве, солдаты срезали мясо с костей и вгрызались как животные, кровь окропила их лица и руки. В стороне от ужинающих, претрансы дрожали от жадности.

Как и остальные, Вишес умирал от голода. Но он не стоял рядом с парнями. Он ждал во мраке, не отрывая глаз от своей жертвы.

Солдат, за которым он следил, был жирным как боров, с мясистыми складками, вываливающимися из кожаных штанов, и опухшими, нечеткими чертами лица. Обжора почти все время ходил без рубашки, его выдающаяся грудь и рыхлый живот тряслись, когда он расхаживал вокруг, пиная бродячих собак, живущих в лагере, или когда бегал за шлюхами. Однако, при всей своей лени, он был жестоким убийцей, и недостаток скорости компенсировал зверской силой. Из-за огромных рук, размером с голову взрослого мужчины, ходили слухи, что он отрывал конечности лессеров и съедал их.

Во время каждого приема пищи он в числе первых добирался до мяса, ел он быстро, хотя это сопровождалось недостатком аккуратности. Он не особо обращал внимание на то, что в действительности попадало в его рот: куски оленьей плоти, поток крови и кости покрывали его грудь и живот, словно окровавленная рубаха из его неряшливости.

Этой ночью мужчина закончил раньше и развалился на своих ляжках, держа в кулаке ногу оленя. И хотя он наелся, он задержался у туши, которую обгладывал, отгоняя остальных солдат забавы ради.

Когда пришло время для наказаний, солдаты переместились от костра к трибуне Бладлеттера. В свете фонарей солдаты, проигравшие во время тренировки, склонились у ног Бладлеттера, их насиловали победители. Тем временем, претрансы слетались на то, что осталось от оленя, а женщины лагеря наблюдали с напряженными взглядами, ожидая своей очереди.

Жертва Ви не сильно интересовалась унижениями. Жирный солдат наблюдал недолго, а потом вырубился с оленьей ногой в руке. Его грязная койка располагалась в самом конце места, где спали солдаты, потому что его вонь, была оскорбительна даже для их носов.

Вытянувшись, он выглядел словно холмистое поле, с телом, похожим на серию холмов и долин. Оленья нога лежала на животе, как приз на вершине горы.