Владимир Колышкин - Атолл

- Не мешайте, доктор... Ну, сержант выхватил пистолет, и что дальше? - с нескрываемым интересом спросил у рассказчика Джон Кейн.

- Он выстрелил, не целясь. И, конечно, промахнулся. Как всякий полицейский, он стрелял неважно. Я выстрелил в ответ и попал ему в плечо. Специально, чтобы только вывести из строя. А не убивать. Он упал на задницу и опять выстрелил. С этой низкой позиции он и попал мне в живот. В горячке я умудрился выскочить из этого проклятого коридора. Я попал в игровой зал. Пробегая зал, я стрелял в потолок, чтобы поднять панику, и мне это удалось. Начался черт знает какой драп. Вот тут многие пострадали. Эти идиоты калечили друг друга, невзирая на лица.

- А куда подевались ваши приятели-подельники? - спросил Джон Кейн.

- Разбежались, как крысы, - язвительно вставил доктор.

- Да, вроде того, - согласился грабитель. - Они видели как я упал там, в коридоре и решили, что я убит. Добежали до катера и смылись. Я из последних сил дотащился до причала. Потом, притворившись пьяным, прошел мимо охранника причала. Он был пьян без притворства. Мы еще до начала операции поставили ему ящик пива, чтобы обеспечить себе местечко у причала... Там, знаете, все места арендованы... Так я попал на вашу посудину, господин писатель.

- Ну, что ж, - подвел итог благородному собранию писатель Джон Кейн, - я очень рад, что вы не убивали нашего симпатягу президента. Вы даже не представляете, до какой степени я рад. И для этой радости, поверьте, есть веские причины, глубоко личные причины...

- Можно подумать, - сказал доктор, - что вы собирались сделать предложение дочери Куллала Манолу и рады, что тесть остался жив.

- Ваша язвительность, дорогой Генри, была бы менее колкой, если бы вы пережили то, что пережил я...

- Если бы ВЫ пережили то, что пережил Я, - парировал доктор, - то одним патриотом западного мира было бы больше.

- Пожмем друг другу руки и заключим мир, - сказал налетчик. - Или перемирие, как вам будет угодно.

- С мистером Кейном я готов примириться, - сказал доктор, а что касается вас, любезный, то я не подаю руки преступникам.

- Ну и ладно, - согласился налетчик, - спасибо, что ваше правило не распространяется на ваш скальпель. Благодарю.

Доктор снисходительно кивнул.

- О'кей, - сказал Джон Кейн, - что вы намерены делать дальше, господин... скажите, наконец, нам ваше имя? Хотя бы выдуманное... Должны же мы вас как-то называть.

- Зовите меня... Бен.

- Бен Ганн, - подсказал писатель.

- Я не против, пусть будет Бен Ганн... А что, звучит не дурно. Я даже где-то слышал это имя...

- Если вы читали "Остров Сокровищ" Стивенсона... - начал писатель.

- Не обольщайтесь, мистер Кейн, - сказал доктор. - Он не похож на раскаявшегося пирата.

- Я книг не читаю, - без всякого сожаления ответил Бен.

- Вот как... но вы же сказали, чо узнали меня по книгам... по моим... - возразил Джон.

- Чисто случайно. В одном мотеле кто-то из предыдущих постояльцев оставил вашу книжонку. Пролистнул от нечего делать... Но так чтобы специально читать - увольте.

- Это правильно, - сказал писатель. - Книги читать вредно хотя бы потому, что надо жить собственной жизнью, а не жизнью выдуманных героев.

- И это говорите вы, писатель? - удивился Генри Уилсон.

- Да, к концу жизни я пришел к такому выводу. Кто читает книги, то есть уходит в другой мир? Те, кто недоволен этим миром. А среди таковых большинство имеют какой-то физический или душевный изъян, часто физически ущербные люди. Здоровому человеку не нужны книги.

- Вы рассуждаете, как... как... - доктор так и не решился назвать слово "нацист". Для кого же вы пишите свои книги?

- Для больных, разумеется, - решительно ответил Джон Кейн. - Если они читают про все эти идиотские убийства, значит они не здоровы... Значит, они не могут или не способны взять от жизни все, необходимое для полноценного существования. И поэтому они довольствуются суррогатом. Вот человек, - Кейн указал на Бена, - ему не хватало денег, он грабит казино, то есть живет реальной жизнью, он, конечно, преступник, но здоровый человек. А у другого тоже не хватает денег, но он трус или немощен, и тогда он читает боевик, где некий герой грабит казино. И этим суррогатом удовлетворяется. На некоторое время. Но поскольку проблемы его так остаются нерешенными, он покупает другую книгу... Это как сидеть на игле.

- Ну вы даете! - удивился доктор. - Вы отрицаете культуру!

- Я отрицаю ублюдочную культуру суррогата жизни. Я не отрицаю научные книги, классику... Но современная... - тут надо придумать особое слово для этой гадости - этот гнилой аппендикс надо удалить, как можно скорее, пока не погиб весь организм традиционной человеческой культуры.

- Я понял вас, - сделал вывод доктор, - вы - традиционалист.

- А вы консерватор. Мы с вами близки по духу.

- Это несколько разные вещи...

- Во многом схожи...

Джон Кейн налил себе виски, выпил и закончил мысль:

- И в первую очередь в этом виноваты американец и англичанин. Роковые камушки, которые вызвали лавину кровавых описаний, первыми бросили Эдгар По, со своим "Убийством на улице Морг", и Конан Дойл, впервые придумавший серийного сыщика Шерлока Холмса... Вот так, мой дорогой друг.

- Серьезные обвинения, - сказал доктор, тоже наливая себе виски.

- Ну, ладно, - сказал Бен, поднимаясь, - вы тут пока пофилософствуйте, а я пойду на палубу, подышу свежим воздухом.

- Бен, вы, разве, с нами не выпьете? - сказал Кейн.

- С удовольствием выпью, когда прибуду на место. А пока: воздержание и бдительность - вот мой лозунг на данный момент.

- Воистину вы - железный человек.

- Я обыкновенный человек, который просто хочет выжить в этом гребаном мире.

- Секундочку, Бен! Вы нам так и не сообщили о конечном пункте прибытия.

- Конечный пункт прибытия для меня будет, надеюсь, еще не скоро. А что касается промежуточного пункта, где мы с вами расстанемся, это остров Пако. Завтра утром мы будем ввиду его берегов.

24

На следующий день, когда солнце, встав на цыпочки, только-только выглядывало из-за горизонта, чтобы выпрыгнуть на небо, из утреннего тумана проступили очертания острова. Он появился как бы сгущаясь из субстанции тумана - сначала как некое темное образование, с каждой минутой делаясь все отчетливее. И вот перед взором предстал небольшой остров, несомненно, вулканического происхождения, густо покрытый тропической зеленью.

- Это и есть ваш остров Пако? - спросил Джон Кейн, стоявшего рядом Бена Ганна.

- Да, это он, - ответил налетчик, зорко вглядываясь в приближающуюся землю. - У вас бинокля не найдется?

Кейн открыл специальное отделение возле штурвала, достал оттуда бинокль, передал его Бену. В отделении также были сложены на полках, ракетница и сигнальные факелы, дающие цветной дым.

Бен Ганн конфисковал ракетницу и выкинул её за борт, факелы милостиво оставил.