Хлоя Нейл - Вампиры города ветров

Она помолчала, затем предположила, так тихо, ласково:

— Может, парень, который стоит твоего времени, — это парень, который рядом с самого начала? Который хочет тебя с самого начала?

— Я знаю. Имею в виду, умом я это понимаю. Это просто…

«Признай это, — сказала я себе. — Признай и избавься от этого, по крайней мере, оно больше не будет крутиться у тебя в голове».

— Часто я не соглашаюсь с ним, в большинстве случаев, и он сводит меня с ума, но он зацепил меня. Я знаю, что довожу его до безумия, но мне кажется… я его тоже зацепила. Он что–то во мне ценит. Я другая, Мэллори. Я не похожа на остальных. И больше не похожа на тебя.

Я посмотрела на нее и прочитала в ее глазах печаль и одобрение. Я подумала о том, что сказала Линдси, и повторила ее слова:

— Этан тоже не похож на других вампиров. Своей стратегией, разговорами о союзах; он держит дистанцию.

— Он держит дистанцию с тобой.

«Не всегда, — подумала я, — эта отдача заставляет меня возвращаться снова и снова».

— А ты держишь дистанцию со мной и с Морганом

— Я знаю, — повторила я. — Послушай, насчет Моргана у меня другие соображения. Ты не все знаешь. — Я тоже не все знаю, но не уверена, что готова рассказать об этом — рассказать Мэллори о затяжных отношениях между теперешним и бывшим Мастерами Наварры. — Не имеет значения. Все кончено.

— Кончено?

— Раньше. До того, как она нашла меня. Мы порвали.

Не то чтобы это имело значение. Он не доверял мне, никогда не доверял. Может, его собственная ненадежность; может, слухи, которые ходили обо мне; может, чувство, что я никогда не была его.

Мэллори прервала мои размышления, как обычно, справедливым замечанием:

— Больше всего мы хотим то, что не можем получить.

Я кивнула, хотя не была уверена, кого она имеет в виду — меня или Моргана.

— Я знаю.

С минуту в комнате было тихо.

— Казалось, ты умерла, — сказала она.

Я взглянула на нее и увидела слезы на ресницах. И тем не менее не могла потянуться к ней. Между нами все еще был барьер.

— Я думала, что убила тебя. — Она шмыгнула носом, отсутствующе утерла слезинку. — Катчеру пришлось удерживать меня. Вампиры сходили с ума; думаю, они хотели нас вышвырнуть. Этан проверил у тебя пульс и сказал, что ты жива. Он был весь в крови. Повсюду кровь. Ты тоже вся в порезах и царапинах — руки, щеки. Вы оба конкретно надрали друг другу задницы. Катчер взял тебя на руки, кто–то принес Этану рубашку, и мы сели в машину. Я захватила твой меч. — Она показала в угол, где катана прислонилась к стене, балансируя на головке эфеса. Она была снова в ножнах, — должно быть, Катчер почистил ее. Он с особым тщанием заботился о закаленном в крови оружии. — Он принес тебя сюда.

— Катчер?

Мэллори покачала головой, затем потерла глаза и провела ладонями по волосам, будто сбрасывала эмоционалнное напряжение.

— Этан. Он поехал с нами. Они — вампиры, твои вампиры, — следовали за ним в другой машине.

Мои вампиры. Я стала для нее чем–то иным. Другим существом.

— Катчер сказал, что тебе надо поспать и все заживет.

Я посмотрела на свои руки, которые снова стали бледными и безупречными. Все зажило, как он и сказал.

— Так что Этан принес тебя сюда, и Катчер позаботился обо мне, Линдси и Люке, и мы все ждали внизу. — Она взглянула на меня. — Ты все время была без сознания.

Я посмотрела на нее, мою лучшую подругу, и не призналась в том, что сделала.

Что я снова прошла через какую–то часть превращения и, в дурмане, охваченная жаждой, пила кровь другого существа.

Его кровь. Этана.

И это было словно возвращение домой. Я не могла даже думать об этом, переварить все.

— Я была без сознания, — сказала я.

Мэллори взглянула на меня, но кивнула, может быть не поверив до конца, но не желая затевать спор. Она вздохнула и подалась вперед, обнимая меня.

— Есть причина, почему это называют безнадежно–романтичным.

— А не рационально–романтичным?

— Взвешенно–обдуманно–романтичным.

Я хихикнула и утерла слезы костяшками пальцев.

— Чепуха.

— Не издевайся надо мной. — Она обняла меня, затем отпустила.

— Ты швырнула в меня файерболл. Нокаутировала меня.

«Заставила меня пить его кровь», — подумала я, но не произнесла, будучи не готовой к фрейдистскому анализу, который воспоследует за этим признанием. У меня есть право немножко поиздеваться.

— Это не файерболл, а способ передавать магию. Разновидность круговорота. — Мэллори вздохнула и встала.

Я не замечала, как она устало выглядит: темные круги под глазами, и без того опухшими от слез.

— Если бы я и хотела продолжить этот разговор, хотя, честно говоря, вовсе нет, уже почти рассвет. Нам обеим надо поспать. — Она встала, направилась к двери, положила руку на дверную ручку и постояла там секунду. — Мы скоро изменимся. Это изменит нас обеих. Нет гарантии, что в результате мы будем любить друг друга.

Мой живот свело, но я кивнула:

— Я знаю.

— Мы сделаем все, что сможем.

— Да.

— Спокойной ночи, Мерит, — пожелала она и выключила свет, уходя.

Я снова легла, положив одну руку под голову, другую — на живот и глядя в потолок. Не особенно приятная ночь.

Следующая ночь благоухала теплом и свежестью. Дом был тих, когда я спустилась на первый этаж с пейджером и мечом в руках. Утащила бутылку с соком из холодильника Мэллори, отказавшись от последней упаковки крови: выпитое прошлой ночью насытило меня либо полностью отбило вкус.

Не то чтобы это было ужасно. Потому что это не было ужасно. И эта мысль крутилась в моей голове, пока я снова ехала на юг.

Мой пейджер запищал, как только я подъехала к Дому. Я отстегнула его и увидела на экранчике: «ВСТР СЧАС БЛЗЛ».

Очаровательно. Весь Дом созвали обсудить мое наказание, предположила я, учитывая, что встреча проводилась в бальном зале Дома, а не где–то еще. Не знаю, в более интимном месте? Вроде кабинета Этана? В присутствии лишь меня и его?

Ворча, я припарковалась и закрыла машину, думая, что одета неподходяще для публичного унижения в старые джинсы и черную футболку в обтяжку. Форма Кадогана изорвана в клочья; я надела самое нарядное, что оставалось в моем шкафу дома у Мэл. Мне пришлось притормозить за воротами, будучи не вполне готовой к атаке.

— Ну и шоу!

Я подняла глаза и обнаружила, что охранники «РДИ» с любопытством меня разглядывают.

— Простите?

— Прошлой ночью, — сказал тот, что слева, — ты навела шороху.

— Непреднамеренно, — сухо произнесла я, переводя взгляд на Дом. В нормальном состоянии я была бы в восторге от разговора с обычно молчаливыми охранниками, но не на эту тему.

— Удачи, — пожелал тот, что справа. Я изобразила настолько признательную улыбку, насколько смогла, сделала вдох и направилась к парадной двери.