Николай Берг - Мы из Кронштадта. Подотдел очистки коммунхоза

– Ну, разумеется. Его и шарнуло. Старик-то на войне ногу потерял, вот на протезе и стоял, когда работал, а протез-то деревянный был. Ну, сопляк этого не знал, вот и закоротил собой.

– А чегой-то вам на скорой помощи про электриков рассказывали? – удивляется воспитанник Демидов.

– Да помогать кидались лекаря, наверное, и сами огребали по малограмотности, так?

– Ну, не зря же инструктаж проводят – прежде чем кидаться помощь оказывать – обеспечь безопасность. А то и под машины попадали и угарным газом травились – прошлой зимой многие газовые плиты под отопление приспосабливали. Вот и угорали. Бригада на вызов прибывает – угорает тоже. Смертей среди медиков не было, но тяжелые отравления были.

– И что вам говорили? Не дышать?

– Думать. Оценивать ситуацию. Понимать сходу – что с пострадавшими случилось, чтоб рядом не лечь. Не поймешь – ляжешь. И протянешь ноги.

– Ноги-то протянуть – это завсегда можно. Вам говорили, как нужно ходить, если зона опасна в плане убоя электричеством?

– А то ж! И говорили и показывали. Ступни от земли не отрываешь, так и шаркаешь как старый робот. И выдвигаешь за раз не больше чем на полступни. И чтоб ноги рядом все время держать, как связанные.

– Правильно.

– Погодь – осведомляется ожесточенно раздумывающий Демидов – а если ноги раздвинуть?

– А тогда у тебя они станут как провода, а мошонка – как стосвечовая лампочка.

– Мошонка, это что? – подозрительно осведомляется малограмотный бывший беспризорник.

– Мешочек с яйцами. У каждого самца такое есть.

– И у мышонка есть мошонка – уверенно поддерживает разговор Енот.

– Чо, серьезно?

– Совершенно.

– Да не, я про яйца, что как лампочка? Чо, светятся? Серьезно?

Первым начинает ржать Рукокрыл. Потом Саша, потом все остальные. По старой традиции присвоения Демидову ежедневного титула тут же общим советом присваиваем ему звание «Светила науки».

Отсмеявшись осведомляемся у Брыся, в чем смысл задачки на сегодня.

– Основная боевая задача – взятие под контроль Павловских казарм. Там биллинговый центр мобильной связи. Командование посчитало, что есть прямой резон восстановить мобильную связь.

– Нафига? Рации же есть? – удивляется Ремер.

– Сам подумай – лаконично отзывается майор.

– А для престижа. Для того, чтоб гражданы видели – власть об них печется. Как больница, например – тоже статусная по нынешним временам вещуга – заявляет Ленька.

– Или для экстренных вызовов.

– Или для тех, кто рацией пользоваться не умеет. Мобилами-то все научились – хоть гопники, хоть старушки-бабушки. Вот межанклавно связываться. Объединяет.

– Или все это туфта, а задачка скажем техникум заочный зачистить или еще проще – кто из уцелевших жильцов с Аптекарского переулка обратно в своей квартире жить захотел, вот начальство и упросил – меланхолично замечает Андрей.

Дальше наши умники начинают спорить о каких-то протоколах, софте, биллинге, ретрансляторах и прочих словах, которые для меня не шибко понятны. Ну, в общем, мое дело маленькое – лучше бы конечно, чтоб вообще сегодня без медицины обойтись. Сумки-то мы с Надеждой набили как на ярмарку, но дорого бы дал, чтоб все это не пригодилось.

Наконец двинулись – плывем по Финскому заливу к городу. Издалека – все совершенно, как и раньше. Но это только издалека.

В Крепости явно ажиотаж. Народ суетится, неожиданно многолюдно, да и техники густо – или просто так выглядит из-за того, что ее собрали в кучу. Нас встречает группка старых знакомых – вместе пойдем. Майор уходит в здание штаба – Гауптвахты для получения последних перед началом операции инструкций, нам велено не расходиться. Я было дернулся заскочить в медпункт, но Ильяс сурово тормознул. Ну да, конечно, вот сейчас мы все немедленно рванем в бой, а меня искать придется. Ладно, посидим. Тем более, что в группе нашего усиления старый знакомый казах-пелеметчик. Прибыл со свитой, даже важничает. По-моему. Пулемет, аккуратно завернутый в брезент, притащил сам, с явным бережением, как музыкант виолончель, а вот сзади пара ребят помоложе волокут станок и ящики с лентами. Пулемет, как я замечаю новенький – типовой ПК.

– Салам, Ербол! Куда Гочкис дел?

– Здравствуйте вам! Гоч? На основной позиции остался, со сменным расчетом.

– Воспитал смену?

– Шутишь! Какая из них смена, так, на подменку годятся. Их еще учить и учить. А у вас что нового?

– А что за неделю нового будет? Вот твой знакомец – анестезиолог полетел в Инфарктиду, напугал всех нас сильно, теперь вытягиваем. Медсестров наготовили три десятка. Полегче теперь у нас будет. Серега твою методу отрабатывал, но как-то не впечатлило.

– Похоже, ты не туда смотрел – сердито вмешивается Серега.

– Ну, может и так – соглашаюсь я, понимая, что сейчас оба пулеметчика углубятся в дебри узкоспециальной терминологии. Везет мне сегодня на профессиональный жаргон -то с этим пейджингом-роумингом-биллингом, то вот сейчас с новой, то есть хорошо забытой старой методикой. Оказалось, что Ербола – так зовут казаха, обучали в старое время серьезно и в том числе и таким трюкам, как работа из станкового пулемета с закрытой позиции, навесным огнем. Древний трюк, самое раннее – еще с Первой Мировой, а может и еще раньше так веселились. Пулемет, стреляющий таким образом, противника мучает, а не видно его, артиллерией не пристукнешь. Сидит где-то корректировщик, отдает приказы, а пулемет посыпает и посыпает сосредоточенным огнем минимум метров с шестисот. Не очень точно, конечно, по одиноким пехотинцам смысла так лупить нет никакого, а вот атакующую пехоту или конницу или скажем артбатарею так доставать можно лихо.

В прошлый раз в разговоре еще и артмузейский знакомец мой Пал Саныч участие принимал, оказалось, что и во Вторую мировую так работали, да даже и позже. Это сейчас позабыли и разучились. Вот Серега и ухватился за Ербола, чтоб научил. Конечно, по морфам или шустерам так стрелять бесполезно, но что касается живого противника, который как оказалось куда гаже любого морфа – вполне годится. Другое дело, что в этом способе стрельбы есть масса нюансов, да и корректировка должна быть толковой. Вот в последних стрельбах – а занятия у нас бывает и по два раза в неделю – нюансы и вылезли.

Мне помнится, в чьих-то мемуарах попадался эпизод, когда таким образом немецкую танковую колонну остановили, что совсем никак не возможно. А получилось, хотя расклад был совсем несуразный – жалкий огрызок пехотной части при четырех станкачах, да остановленная пехтурой кучка драпающих артиллеристов с единственной сорокопяткой и смешным количеством снарядов. Местечко – шоссе с булыжником, по краям болота. Есть бутылочное горло – пара холмов с недостроенным дотом, который противник со своей стороны видит отлично – голый дот, без обсыпки и маскировки. Если выскочат гансы из трубы этого шоссе за холмы – пойдут по оперативному простору со свистом.