Ян Валентин - Звезда Cтриндберга

– Длинная была ночь.

– Я понимаю… но для моего клиента ночь была не короче. А теперь… не могли бы вы оставить нас на минутку?

Только когда дверь за полицейским закрылась, Дон отпустил ее руку.

Она сняла плащ и повесила его на спинку стула. Под плащом оказались серый английский пиджак в елочку с подплечниками и ржаво-красная блузка, застегнутая до самого верха.

Похожа на светловолосую Ингрид Бергман, подумал Дон. Слегка квадратное лицо, и одета, как в пятидесятые. Впрочем, такой наряд всегда в моде. Вне времени, можно сказать.

Глаза у Эвы Странд были прозрачно-голубые, и если бы Дон не знал, какая теплая у нее рука, взгляд адвоката показался бы ему холодноватым, хотя… выражение глаз вроде бы сочувственное…

Он отвел от нее глаза и начал копаться в сумке. После недолгих поисков выудил на свет шестимиллиграммовую голубую овальную таблетку альпразолама, проглотил и запил глотком остывшего кофе из оставленной Усачом чашки.

– Итак, Дон… расскажите мне, что произошло.

Он начал с самого начала. Встреча в телестудии, ночные звонки Эрика с требованием приехать в Фалун и посмотреть на странный крест. Рассказал о своей научной работе. Подчеркнул, как в общем-то мало интересуют его разные мистические находки, что решение поехать в Фалун было чисто импульсивным. Рассказал про умчавшийся в ночь загадочный мотоцикл.

Адвокат прервала его, только когда он начал объяснять, как попал в дом Эрика.

– Дверь была не заперта?

Дон покачал головой.

– И вы воспользовались этим и проникли в дом?

– Я ничем не воспользовался и никуда не проникал. Решил, что он спит… или, может быть, занят и не слышит, как я стучу.

Она записала что-то в блокноте и жестом попросила его продолжать рассказ.

Дон попытался объяснить, почему он пил чужое вино, почему бродил по даче, не дожидаясь хозяина.

– Нашли что-нибудь?

Он растерянно поморгал:

– Что? Почему я должен был что-то найти?

– Вы же приехали посмотреть на крест.

Она перестала писать.

– Откуда мне знать, куда Эрик Халл сунул этот проклятый крест? – сказал он с раздражением.

– Он разве ничего не сказал вам по телефону?

– Я же не обыскивал дом в поисках креста, если вы это имеете в виду.

– Я ничего не имею в виду. – Эва слегка улыбнулась. – Полиция беспокоится, куда делся крест.

Дон под столом пощупал подкладку пиджака.

– Полиция меня обыскала, – сказал он. – Они ничего не нашли, так что им будет сложно обвинить меня, в том, что я украл крест.

– А вы украли?

– Что?!

– А вы украли что-нибудь?

Он еще раз потрогал подкладку. Открытку почти невозможно прощупать через толстый вельвет пиджака.

– Нет, конечно. Вся эта история – идиотская ошибка.

– Вот и хорошо.

Он вздохнул. Дальше последовал рассказ про окровавленные руки – это же была рефлекторная попытка оказать помощь Халлу…

Когда он наконец замолчал, Эва подчеркнула написанное и внимательно перечитала.

– Если я вас правильно поняла, вы влезли в дачу Халла, у вас на руках была его кровь и к тому же вы находились в состоянии наркотического опьянения.

– Я? Наркотического опьянения?..

– Отпечатки ваших пальцев по всему дому, вы также утверждаете, что видели и слышали гоночный мотоцикл, «БМВ», если я правильно записала. Мотоциклист якобы умчался, когда вы подъехали к даче. Но у вас нет никаких доказательств этого факта. К тому же вы используете сильнодействующие препараты в таких количествах, что трудно не считать вас хроническим наркоманом. – Она помолчала и захлопнула блокнот. – По крайней мере, теперь мы знаем, с чем работать.

Эва Странд поглядела в закрытое жалюзи окно, увидела собственное отражение и отвернулась. Не такое уж плохое отражение, подумал Дон и спрятал лицо в ладони.

– И как мы будем продолжать? – спросил он.

– Вы можете что-то добавить?

Он посмотрел на нее сквозь пальцы:

– Я…

– Что?

– У меня есть судимость.

– Вот как?

– Но это была чепуха, драка с неонацистами. Я получил условное наказание…

Она взяла его руки и мягко отвела от лица:

– Послушайте, Дон… Этим мы займемся попозже. Вы, наверное, хотите кому-нибудь сообщить, что с вами произошло?

Дон подумал о сестре. Не стоит. Отрицательно мотнул головой.

Слава богу, альпразолам наконец подействовал – веки отяжелели. Волна приятного равнодушия словно ополоснула грудь. Он положил голову на руки.

Эва взяла его за руку. Дыхание становилось все медленнее и ровнее. Свидетель заснул.

Она так и сидела около него, пока дверь со стуком не отворилась и на пороге не появились Усач с напарником. Физиономии у них были чернее тучи.

– В чем дело? – спросила Эва Странд.

Напарник замялся:

– Мы… сейчас пришла бумага от прокурора… а ей звонили из Стокгольма.

– И?..

– Эти сукины дети… – Усач чуть не кричал.

– Дело обстоит так, – прервал его напарник. – Свидетеля переводят в Стокгольм.

– Переводят? – переспросила она.

Дон тяжело приподнял всклокоченную голову. В шейном позвонке что-то хрустнуло. До него только сейчас дошло, что речь идет не о ком-то, а о нем.

– И быстро. Би-и-истро, – ядовито протянул Усач, кого-то передразнив. – Уже прибыли какие-то типы для охраны.

– Главное управление? – спросила адвокат.

Усач поднял брови и завел глаза с неприязненным смешком:

– Как же! С каких это пор Главное управление вмешивается в местное следствие?

Его напарник подошел к Эве и показал распоряжение прокурора.

– Может быть, ваш клиент что-то сможет объяснить… – Он посмотрел на Дона. – Эти ребята не из полиции. Они из СЭПО [26].

После долгих часов в полутемной комнате для допросов Дона ослепил яркий солнечный свет. Проморгавшись, он различил на асфальте свою собственную согбенную тень.

Потом посмотрел на наручники. Кому могла прийти в голову дикая мысль надеть эти железные штуки на его узкие запястья, кроме этого усатого шмендрика ? Усач вцепился в его руку с такой силой, будто не сомневался, что Дон тут же предпримет попытку побега, – прямо здесь, на тротуаре перед фалунской полицией.

Типы из СЭПО ждали на парковке поодаль, у серебристого универсала. Один из них, молодой, но уже заметно лысеющий, то и дело поправлял разлетающиеся на ветру редкие пряди. Оба были в куртках и синих джинсах. Эва Странд показывала им какие-то бумаги. Как только редковолосый увидел Дона, он сразу потерял интерес к адвокату и направился к подъезду полицейского управления.

Усач попытался что-то съязвить насчет стокгольмских снобов, но редковолосый не был расположен к шуткам – он крепко взял Дона за локоть и повел к машине. Когда они проходили мимо адвоката, у Дона вдруг подкосились ноги, так что редковолосому пришлось его подхватить и затолкать на заднее сиденье.