Ким Харрисон - Санкция на черную магию

– Спасибо, – прошептала я почтенной женщине-пикси. – Но со мной все в порядке. Правда. Лети, поговори с Джаксом.

Но она только метнулась к узкому каменному подоконнику под витражным окном и села так, чтобы было удобно следить за опасностью.

Мои плечи опустились, и я взглянула на брошь Вивиан, лежащую на моем комоде. Я забыла о Ковене. Мне бы повезло, если Вивиан случайно натолкнулась на меня. Я была уверена, что она все еще здесь, «готовая взять на себя просчитанный риск».

Посылка от мамы находилась на комоде, флаконы духов были аккуратно составлены на крышке моей музыкальной шкатулки, и я задалась вопросом, не Айви ли переставила их туда. Моя мать присылала мне вещи в течение последних нескольких месяцев, потому что продолжала их находить. На прошлой неделе это была полная коллекция книг о Нэнси Дрю. Айви забрала их у меня, чтобы отдать, по-видимому, молодым писателям в больнице. Как только я поняла, что последние пять лет спокойно обходилась без нее, я поняла, что действительно в ней не нуждаюсь. Все это было дорого моей матери, и тем не менее, я не особо понимала, по какой причине она решила, что я не смогу жить без них.

Игнорируя посылку размером с коробку для обуви, я открыла верхний ящик комода, чтобы достать пару носков и черное кружевное нижнее белье, которое я не носила с того момента, как мы с Маршалом расстались. Вчерашний день я провела в тюрьме, и мне хотелось почувствовать себя красивой, черт возьми. Скользнув в белье, я сняла полотенце и натянула кофту через влажную голову. Потом взяла джинсы, с прошлого солнцестояния ставшие слишком тесными для того, чтобы носить их было комфортно. Я ничего не ела двадцать четыре часа, и они могли налезть. Молния пошла вверх с удовлетворяющей легкостью, и я улыбнулась. Я бы не стала рекомендовать тюремную пищу как средство похудеть, но если мой вес уменьшился, я не жаловаться не буду.

Держа носки в руке, я села на свою кровать и медленно выдохнула. Надевать их будет больно. А перекрасить ногти на ногах будет еще тяжелее. Может, Айви поможет мне с этим.

Крылья Маталины предупреждающе застрекотали. Адреналин резко подскочил, но она смотрела на дверь, а не на окно.

– Рэйчел? – позвала Айви. – Я сделала тебе сэндвич. Ты одета?

Бог есть, и он добр ко мне. Мой желудок заурчал, и я почувствовала себя в десять раз голодней. Я больше не слышала голоса Ника, но чтобы кто-нибудь уходил, я тоже не заметила. Все также сидя на кровати с носками в руке, я закричала.

– Заходи!

Айви вошла с опущенной головой, держа тарелку с двумя сэндвичами и миску сырных крекеров.

– Я сделала два, – сказала она, ее серый шелковистый голос был наполнен мягким состраданием, она подняла взгляд, ногой закрыв за собой дверь. – Выглядишь голодной.

Я настороженно посмотрела на сэндвичи с тунцом.

– Там нет бримстона?

Ее спокойные карие глаза встретились с моими, в них был только намек на сдержанное веселье.

– Нет. Но я могу принести тебе немного печенья, если тебе хочется.

Отрицательно качнув головой, я бросила носки и потянулась к тарелке. Я уже ела раньше печенье Айви. С добавкой в виде лечебного Бримстона. Они обостряли голод и ускоряли метаболизм. Как раз то, что нужно при большой потере крови, но сейчас у меня были синяки, а не кровопотеря.

– Нет спасибо, – усмехнувшись, сказала я. – Хочу поспать сегодня.

Но когда она опустилась в ногах моей кровати, я моргнула. Она останется?

Маталина взлетела, ее стрекозиные крылья непривычно сильно зашумели.

– Айви, если ты поговоришь с Рэйчел некоторое время, то я выскочу на минутку, чтобы посмотреть, не требуется ли Дженксу что-нибудь.

О, я поняла.

Айви улыбнулась сжатыми губами и поставила миску с крекерами рядом с маминой посылкой.

– Он на кухне с Джаксом.

– Спасибо.

Маталина положила рядом свое вязание и улетела под дверь.

Я не была в восторге от того, что каждый пытался за мной присматривать, но если это могло дать Маталине шанс поговорить с Джаксом, тогда я справлюсь с этим. Усевшись в изголовье, я вытянула ноги и поставила тарелку на колени.

– Ник все еще здесь? – спросила я, откусывая кусочек сэндвича с тунцом.

Резкий вкус майонеза коснулся моего языка, и я поняла, что не могу жевать пищу настолько быстро, насколько мне хотелось.

– Очень вкусно, – пробормотала я набитым ртом. – Спасибо.

– Пирс разговаривает с ним.

Ее взгляд был устремлен на мои духи.

Она подарила мне большую часть из них в нашей химической войне против ее инстинктов.

– Он попросил меня уйти. Сказал, что им надо обсудить их «джентльменские» дела.

– О, неужели? – сэндвич был невероятно вкусным, и я заставила себя жевать помедленнее.

– Я думаю, Пирс пытается выяснить, действительно ли вы расстались, – сказала Айви.

Мои глаза закатились, и я проглотила кусок.

– Расстались? Ему что, нужна неоновая вывеска об этом? – спросила я, но внутри, почувствовала раздражение. Расставание с Ником вовсе не означает, что я стала свободна для Пирса.

– Ты уверена, что в порядке? – спросила Айви, и я кивнула, мой рот вновь был полон.

– До того времени, как они найдут еще кого-то, знающего имя вызова Ала, – поправила я, запуская пальцы в миску с крекерами. Мои мысли вернулись к Алу, сказавшему мне, что завершит нашу сделку – и даже научит меня прыгать по линиям – если я скажу ему, кто продал меня Ковену. Забавно, как меняются вещи, когда дело касается моих знакомых. Множество людей знает имя вызова Ала, и какой человек, вызывающий демонов, не продаст час работы за амнистию? Но если я отдам Ника Алу, тогда совет будет прав, и я демон, торгующий человеческой плотью.

Айви взяла миску, и, выхватив несколько крекеров оттуда, я откинула голову назад и положила их в рот, тайком бросив на нее взгляд и гадая, не пришла ли она сюда, чтобы убедить меня отдать Ника демону и покончить с этим.

– Я всегда хотела попасть на Западное побережье, – сказала я, не желая, чтобы она поднимала эту тему. – Эй, я не рассказывала тебе, что каталась там на лодке? Я видела мост и все такое. Путь был короче, чем тогда, в Макино. Напротив Алькатраса есть большая шоколадная фабрика. А по пути мы разговаривали о жестоких и необычных наказаниях.

Айви не слушала, ее глаза застыли на посылке, которую прислала моя мать.

– Когда она пришла? – спросила я, пытаясь вытащить кусочки крекера, застрявшие между зубами.

Поерзав на моей кровати, она вспыхнула, глядя куда угодно, кроме посылки.

– Когда ты уезжала.

Уезжала, а не была в тюрьме. Я оценила это. Смахнув с себя крошки, я потянулась за оставшимся сэндвичем. Айви помолчала, а потом спросила:

– Ты не хочешь открыть ее?

Я улыбнулась с набитым ртом и пошевелила пальцами. Она хуже Дженкса.