Джон Конноли - Книга потерянных вещей

— …ты можешь есть все, что пожелаешь, — предупреждающе погрозив пальцем Собрату Номер Три, закончил Собрат Номер Один.

Гномы перебрались через канаву на другой стороне дороги и по едва заметной тропинке зашагали к лесу.

— Простите, — окликнул их Дэвид. — А нельзя ли мне остаться у вас на ночь? Я потерялся и очень устал.

Товарищ Собрат Номер Один задумался.

— Ей это не понравится, — сказал Собрат Номер Четыре.

— Но в то же время, — заметил Собрат Номер Два, — она всегда жалуется, что ей не с кем поговорить. Может, увидев новое лицо, она придет в хорошее расположение духа.

— Хорошее расположение духа, — мечтательно повторил Собрат Номер Один, как будто ощутил изумительный аромат мороженого, которого давным-давно не пробовал. — Хорошо, товарищ, — обратился он к Дэвиду. — Пойдем с нами. Посмотрим, какой ты есть.

Дэвид так обрадовался, что вприпрыжку побежал за гномами.

Пока они шли, Дэвид узнал о гномах чуть больше. Правда, ему казалось, что он сумеет узнать о них гораздо больше, но он плохо понимал, о чем они ему говорили. Он выслушал много какой-то чепухи о «собственности „рабочих“ на средства производства» и «принципах Второго Конгресса Третьего Комитета», но никак не Третьего Конгресса Второго Комитета, который, похоже, закончился дракой из-за того, кому мыть чашки.

У Дэвида были соображения насчет того, кем может оказаться эта «она», но из вежливости он решил уточнить. На всякий случай.

— С вами живет какая-то дама? — спросил он Собрата Номер Один.

И болтовня, которой были увлечены гномы, тут же прекратилась.

— Да, к сожалению, — сказал Собрат Номер Один.

— Со всеми семерыми? — продолжил Дэвид.

Он сам не знал почему, но было что-то странное в том, что женщина живет с семью маленькими человечками.

— Отдельные кровати, — сказал гном. — Никакого озорства.

— Да нет же, — воскликнул Дэвид. Он попытался представить себе, о каком таком озорстве упомянул гном, но решил, что лучше вовсе об этом не думать. — Э-э, ее имя случайно не Белоснежка?

Товарищ Собрат Номер Один остановился как вкопанный, так что за ним образовалась небольшая свалка.

— Она ведь не твоя подружка? — подозрительно осведомился он.

— О нет, вовсе нет, — заверил его Дэвид. — Я никогда не встречал эту даму. Я слышал о ней, вот и все.

— А-а, — протянул удовлетворенный ответом гном и снова зашагал по тропинке. — Все о ней слышали. «О-о-о, Белоснежка, она живет с гномами и ест их поедом и дома, и не дома. Они даже прикончить ее толком не могут». Да уж, о Белоснежке все знают.

— Э-э, прикончить? — переспросил Дэвид.

— Отравленным яблоком, — объяснил гном. — Не слишком хорошо сработало. Мы не рассчитали дозу.

— Я думал, ее отравила злая мачеха, — удивился Дэвид.

— Ты не читал документы, — сказал гном. — Оказалось, что у злой мачехи есть алиби.

— Нужно было сначала проверить, — вступил в разговор Собрат Номер Пять. — Кажется, как раз в это время она травила кого-то еще. Невероятное совпадение. Просто не повезло.

Теперь настала очередь Дэвида застыть в замешательстве.

— Так вы хотите сказать, что это вы пытались отравить Белоснежку?

— Мы просто хотели, чтобы она какое-то время поспала, — сказал Собрат Номер Два.

— Какое-то очень долгое время, — уточнил Номер Три.

— Но зачем? — спросил Дэвид.

— Скоро сам увидишь, — сказал Собрат Номер Один. — Как бы то ни было, мы скормили ей яблоко: ням-ням, баюшки-баю, ах-ах, «мы ее теряем, но жизнь продолжается». Мы положили ее в гроб, окружили цветами и маленькими рыдающими крольчатами — ну, сам знаешь, все эти штучки, как вдруг появился этот долбаный принц и поцеловал ее. У нас тут и принца-то никакого поблизости не было. Он возник черт знает откуда на своем чертовом белом коне. А потом слез и набросился на Белоснежку, как гончая на кроличью нору. Не знаю, о чем он там думал, когда решил мимоходом поцеловать странную, вроде как мертвую женщину.

— Извращенец, — фыркнул Собрат Номер Три. — Таким место в дурдоме.

— Короче, притащился он на своем белом коне, как большой надушенный чехол на чайнике, и влез в чужие дела. Дальше, как тебе известно, она проснулась, причем — о-о-о-о! — в ужасном настроении. Принц получил изрядную выволочку, и это после того, как она врезала ему за «непозволительные вольности». Пять минут он ее послушал и, вместо того чтобы жениться, снова влез на своего коня и скрылся в лучах заходящего солнца. Больше его здесь не видели. В яблочных штучках мы обвинили местную злую мачеху, но в итоге получили урок: если уж ты собираешься ложно обвинить кого-то в дурном деле, убедись, что ты выбрал подходящего человека. В общем, был суд, мы получили условные приговоры за подстрекательство при отсутствии доказательств, а еще нас предупредили, что если когда-либо что-нибудь случится с Белоснежкой — хоть она ноготь сломает, — то нам крышка.

Чтобы Дэвид понял, о какой крышке идет речь, товарищ Собрат Номер Один изобразил затягивающуюся на его шее петлю.

— Ой, — сказал Дэвид. — Но это совсем не та сказка, какую я слышал.

— Сказка! — фыркнул гном. — Кому-нибудь другому будешь рассказывать, как «стали они жить-поживать да добра наживать». Похоже, что у нас много «добра»? Нет у нас никакого «добра». Живем-поживаем да зла наживаем.

— Надо было оставить ее медведям, — хмуро произнес Собрат Номер Пять. — Уж они-то умеют организовать хорошее убийство.

— Златовласка, — одобрительно кивнул Собрат Номер Один. — Это классика, настоящая классика.

— О, она была отвратительна, — сказал Собрат Номер Пять. — Право, их не в чем упрекнуть.

— Подождите, — возмутился Дэвид. — Златовласка убежала из медвежьего дома и больше туда не возвращалась.

Он замолчал. Гномы уставились на него, будто он был слегка не в себе.

— Э-э, разве нет? — добавил он.

— Ей пришлась по вкусу их каша, — сказал Собрат Номер Один, слегка постукивая себя по носу, как будто открывал Дэвиду большой секрет. — И ей все время было мало. В конце концов медведям это надоело, ну вот и все. «Она убежала в лес и больше никогда не возвращалась к медведям». Правдоподобная история!

— Вы хотите сказать… они убили ее? — спросил Дэвид.

— Они съели ее, — ответил Собрат Номер Один. — С кашей. Вот что в этих краях означает «убежала и больше никогда не возвращалась». Это означает «съели».

— Гм, а как насчет «и жили они долго и счастливо»? — несколько неуверенно спросил Дэвид. — Что это означает?

— Съели быстро, — сказал Собрат Номер Один.

И с этими словами они подошли к домику гномов.

— Вы опоздали!

Барабанные перепонки Дэвида зазвенели, как колокола, когда товарищ Собрат Номер Один открыл парадную дверь и очень нервно закричал: