Стивен Кинг - Роза Марена

«Ты справишься, Рози, — заверил ее внутренний голос, но теперь его убежденность звучала фальшиво. — У тебя все прекрасно получилось на уличном перекрестке, ты справишься и здесь».

Она совсем не удивилась, почувствовав, что внутренний голос не убедил ее. Однако ее по-настоящему поразила последовавшая затем мысль: «Женщина на картине не испугалась бы; такой чепухи женщина в мареновом хитоне ни капельки не испугалась бы».

Это же смешно, люди добрые; если бы женщина на картине была настоящей, она жила бы в античном мире, где кометы считались предвестниками несчастья, боги бродили по верхушкам гор, а большинство людей от рождения до смерти даже не видели, что представляет собой книга. Если бы женщина из тех времен перенеслась в такую комнату, этот стеклянный кубик с холодным светом и стальной змеиной головой, торчащей из крышки единственного стола, она либо с воплем бросилась к двери, либо потеряла бы сознание на месте.

Но тут Рози почему-то показалось, что светловолосая женщина в мареновом хитоне на вершине холма ни разу в жизни не теряла сознания на месте, и для того, чтобы заставить ее закричать, обыкновенной обстановки современной студии звукозаписи отнюдь не достаточно.

«Ты думаешь о ней так, словно она настоящая, — произнес голос в глубине ее сознания. В нем ощущалась явная нервозность. — Ты уверена, что поступаешь правильно?»

«Если она поможет мне пройти через это испытание, то да», — подумала она в ответ.

— Рози? — донесся из динамиков голос Роды Саймоне. — С вами все в порядке?

— Да, — ответила она, с облегчением отмечая, что все еще способна издавать звуки, правда, слегка квакающие. — Во-первых, у меня в горле пересохло. Во-вторых, мне страшно до смерти.

— Слева под столом вы найдете небольшой холодильник с водой «Эвиан» и фруктовыми соками, — сказала Рода. — Что касается страха, это вполне естественно. Он пройдет, не переживайте.

— Пожалуйста поговорите еще немного, Рози, — попросил Куртис. Он уже надел наушники и возился со своей аппаратурой, щелкая переключателями и передвигая рычажки настройки.

Паника действительно проходила — благодаря женщине в мареновом хитоне. В качестве успокоительного средства мысли о ней могли сравниться с пятнадцатью минутами раскачивания в кресле Винни-Пуха.

«Нет, это не она, это ты, — заверил ее глубинный голос. — Это ты стоишь на вершине холма, подружка, по крайней мере сейчас, и не она помогла тебе; ты сама успокоилась. И сделай мне одолжение, будь столь любезна, независимо от того, чем закончится прослушивание, договорились? Постарайся не забыть, кто здесь настоящая Рози, а кто— Рози Настоящая».

— Неважно, о чем, просто говорите, — добавил Куртис. — О чем, не имеет значения.

На мгновение она совершенно растерялась. Взгляд ее опустился к лежащим на столе листкам. Первый представлял собой репродукцию обложки книги. На ней изображалась плохо одетая женщина, к которой приближался угрожающего вида сутулый и небритый мужчина с ножом. У мужчины были усы, и мысль, настолько мимолетная, что она едва успела уловить ее

(давай повеселимся крошка мы сделаем это по-собачьи)

пролетела мимо ее сознания, как зловонный выдох.

— Я собираюсь прочесть книгу, которая называется «Сияющий луч», — заговорила она, надеясь, что ее голос звучит нормально. — Она была издана в тысяча девятьсот пятьдесят первом году издательством «Лайон Букс», маленькой компанией, выпускавшей книги в мягких переплетах. Хотя на обложке написано, что автором является… хватит или еще?

— Магнитофон настроен, — сообщил Куртис, отталкиваясь ногами и перекатываясь в кресле на колесиках от одного конца панели с аппаратурой к другому. — Поговорите еще чуть-чуть, пока я займусь эквалайзером.

— Отлично, отлично, — вставила Рода, и Рози подумала, что облегченные интонации в голосе режиссера ей не почудились.

Слегка приободрившись, она снова обратилась к микрофону.

— На обложке значится, что автор книги — некий Ричард Расин, однако мистер Леффертс — Роб — говорит, что на самом деле книгу написала женщина по имени Кристина Белл. Книга является частью несокращенного радиосериала «Женщины в масках», и я получила эту работу, потому что женщине, которая должна была читать романы Кристины Белл, предложили…

— У меня все, — перебил ее Куртис Гамильтон.

— Боже мой, она говорит, как Лиз Тейлор в «Баттерфилд-8», — заметила Рода и вдруг зааплодировала.

Робби кивнул. Он улыбался, явно довольный и Рози, и собой.

— Рода будет подсказывать и помогать вам, но если вы прочитаете так, как читали «Темные аллеи» возле «Либерти-Сити», мы все будем счастливы.

Рози наклонилась, едва успев остановиться, чтобы не стукнуться головой о крышку стола, и достала из холодильника бутылку воды «Эвиан». Открывая ее, она обратила внимание на заметную дрожь в руках.

— Я постараюсь сделать все, что могу. Обещаю.

— Мы знаем, — откликнулся он.

«Думай о женщине на холме, — велела себе Рози. — Подумай о том, как она стоит на вершине прямо сейчас, не боясь ничего — того, что приближается к ней в ее мире, того, что подкрадывается за ее спиной из моего.

Она безоружна, и все же не боится — тебе совсем не обязательно заглядывать ей в лицо, чтобы понять это, ты видишь, что ей не страшно, по изгибу спины. Она…»

— …готова ко всему , — пробормотала Рози, Робби приник к стеклу со своей стороны.

— Простите? Я не расслышал.

— Я сказала, что готова, — произнесла Рози.

— Уровень отличный, — вставил Куртис и повернулся к Роде, которая положила перед собой рядом с блокнотом свою копию романа. — Начинаем по вашей команде, маэстро.

— Отлично. Рози, давайте покажем им, как надо работать, — сказала Рода.

— Кристина Белл. «Сияющий луч». Заказчик — «Аудио консептс». Режиссер — Рода Саймоне. Читает Рози Макклендон. Лента пошла. Начинайте читать на счет раз, и… раз !

«Господи, я не могу!» — в неведомо какой раз подумала Рози. Затем сузила поле своего сознания до единственного ослепительно яркого образа: она представила золотой браслет, надетый на правую руку женщины в мареновом хитоне чуть выше локтя. И когда образ выкристаллизовался в мозгу, свежие волны паники отступили.

— Глава первая.

Нелла догадалась, что ее преследует мужчина в поношенном плаще, только тогда, когда оказалась между уличным фонарем и замусоренным переулком слева, разверстым, как челюсти старика, умершего с непережеванной пищей во рту. Но было уже поздно. Она услышала топот ботинок со стальными набойками на каблуках. Топот приближался, и большая грязная рука потянулась к ней из темноты…»

Рози вставила ключ в замочную скважину двери своей квартирки на втором этаже дома на Трентон-стрит в пятнадцать минут восьмого. Ее одолевала усталость, ей было жарко — в этом году лето пришло в город очень рано, — однако все чувства подавляло счастье. На руке Рози висела большая сумка с покупками. На самом верху лежала стопка желтых листовок, сообщавших о предстоящем летнем пикнике и концерте, который устраивают «Дочери и сестры». Рози заглянула в «Дочери и сестры», чтобы рассказать, как прошел первый день на работе (ее буквально распирало от желания поделиться своей радостью), и перед уходом Робин Сент-Джеймс спросила, не могла бы она захватить с собой пачку листовок и раздать их соседям. Рози, стараясь не показать, какую гордость она испытывает оттого, что у нее есть соседи , согласилась взять столько, сколько ей дадут.