Николай Берг - Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза

'Длинное ухо' выдает: 'Чисто! К машинам!' Ну, отлично, можно выскочить из этой кабины — скороварки на свежий воздух. Здорово!

Первая тройка уже возится у невзрачных дверей — явно боковой вход, не парадный. Над парадным в таких поликлиниках такое дурацкое круглое окно здоровенное зачем-то советские архитекторы сделали.

Странно, что я как будто слышу музыку. Вроде как кто-то наяривает неподалеку что-то из так называемого с какого-то бодуна 'шансона'. Я-то по простоте душевной всегда считал, что шансон — это Азнавур или там Брэль, а не обычный блатняк 'тынц-тынц-тынц', ан видно нет. Где тот Азнавур? А 'тюрьма мой дом родной, сидеть мне бедному еще, а дамы ходют где-то там' — вот оно. С надрывом, все как надо. Интересно — район как вымерший, судя по выстрелам тут — около ТРЕХ медицинских учреждений всего было шесть зомби. Очень странно, тем более что тут и неотложная помощь явно была — вон стоит расквашенный микроавтобус характерной расцветки с оторванной дверцей. Непонятно. И ведь когда ехали — тоже зомби, считай, не видели — куда подевались-то?

Мне машут рукой — пора входить, дверь нараспашку и первая тройка уже в поликлинике.

Ишь, резвые какие, обычно-то они в бронетранспортере сидят, а тут видно решили размяться. Мы шустро следуем за ними. За невзрачными дверями — площадка, наверх уходит лестница, ту же вход в лифт и — как положено таким поликлиникам — полуподвальный этаж.

Непривычно тихо и чисто. Первое учреждение, в котором все так спокойно, словно просто выходной день. Первая тройка уже выкатилась выше этажом, контролирует площадку. Все чисто и там. Под прикрытием третьей и четвертой идем с работавшей тут стоматологиней. Удивляется тому, что мы так удивляемся. Ну да она же в город не таскается, да и в поликлинике Кронштадта она стала работать, когда там уже все выдраили и чуть ли не пулевые отметины на стенках заштукатурили. С планировкой поликлиники разбираемся быстро — мне точно в такой же зубья сверлили. Только в этой и впрямь магазинчик — прямо в холле первого этажа. Электричества и в помине нет, но тут так устроено, что в центре поликлиники на втором этаже — внутренний дворик и там установлены световые фонари — через них достаточно попадает отраженных от внутренних стен солнечных лучей, потому видно все неплохо. Магазинчик — как раз за находящейся в центре холла регистратурой, несколько ступенек вниз — и вуаля, двери открываются. Подсвечивая фонариком стоматологиня проходит туда-обратно, после чего на минутку задумывается и решительно говорит: 'Отсюда выносим все. Подчистую'.

Я успеваю шепнуть майору, что и стоящий в холле аптечный киоск стоит вымести тоже. Слышавший это Ильяс ухмыляется, очевидно вспоминая, как проходила наша с ним встреча в моей поликлинике.

Дальше наши ребята и пара шоферов начинают играть в 'Варкрафт', как называет процесс погрузки Саша. Дескать, там работяги тоже тягают без передышки всякое нужное — точь в точь как мы — тупо бесконечно и целеустремленно.

Мы со стоматологиней и Надеждой обходим кабинеты первого этажа, собирая в картонные коробки то, что нужно для вывоза. По всему видно, что наша проводница очень бы хотела не тянуть все из поликлиники, а начать работать здесь на всем готовом, но это невозможно — нет воды, нет электричества, да и безопасности тоже вообще-то нет. Совершенно неожиданно — сворачивая за угол, видим там бородатого человека. Я чуть не бросаю коробку на пол, но Надя уже держит мужика под прицелом и звонко требует, чтобы он сказал что-нибудь.

— Что-нибудь — растерянно отзывается мужик, опасливо глядя на пистолет, направленный ему в лоб.

Похоже, что это охранник. Я делаю такой смелый вывод на основании многих признаков — росте, весе, бороде и, конечно же, форменной черной одежде с надписью 'охрана'.

После пяти минут разговора выясняется следующее — он дежурил в день этого безобразия, сменщик не явился, сторожа тоже, а отдежурившая свое ночная тетка-сторожиха убежала, вот остался один. Вечером собрался было идти домой — но тут такое вокруг творилось, что забоялся, да и с поликлиникой непонятно что делать было. До начальства было не дозвониться. Бросать все и уходить — нехорошо как-то, тем более жил один, дома никто не ждал. Сначала решил покараулить поликлинику 'на всякий случай', потом просто уже понял, что выходить нельзя — прямо на его глазах под окнами две пугающего вида девчонки-подростка загрызли насмерть здоровенного мужика, по комплекции превосходившего самого охранника мало не вдвое. Первые два дня было просто страшно, а на третий, как ни присматривался — ни из одного окошка живых не было видно. Только мертвяки. Оставалось ему немного — закрыл окна первого этажа шторами, придвинул к ним шкафы и всякую мебель. Забаррикадировал стеклянные двери парадного входа стеллажами из регистратуры и остался робинзонничать. Взял запасные ключи и прошелся по кабинетам и комнатушкам.

Нашел в буфете на третьем этаже запас быстрокаш и чего-то в том же духе. Нашел пустые канистры столитровые, из которых пахло спиртом. Попробовал слить остатки — понял, что пить нельзя, денатурат в них был. Залил туда воду, потом пригодилось, когда обрезало водопровод. Нашел и пару таких жбанов уже с денатуратом. Вот на нем, на спирту — варил каши и чай грел, электричество тоже быстро кончилось. Спиртом же и обтирался вместо мытья в бане, благо ваты и полотенец был запас.

Меня это сильно удивляет — зачем стоматологам столько денатурата? Разгадка отыскивается очень скоро — когда наша ведущая открывает двери с вырубившимися кодовыми замками на третьем этаже — это оказывается царство протезистов, здоровенная мастерская и почти на каждом рабочем месте стоит спиртовка. Ну, правильно же — слепки челюстей тут обрабатываются, работа с воском с пластиками. Продолжаем вытаскивать то, что она показывает. Вижу, что смотрит с тоской — тут-то все налажено было и отработано, привычное рабочее место. Зачем-то таскаем коробки с гипсом. Потом небольшую установку для 'гибких протезов', некое ноу-хау вроде. Не вполне понимаю, о чем она отрывками объясняет, но вроде как это вместо тех пресловутых челюстей, которые на ночь старики в стакан кладут. Эти, дескать, держишь чуток в теплой воде, они становятся мягкими и потом садятся плотно и не мешают. Правда уточняет — для них нужно, чтоб несколько зубов во рту у пациента было. Начинаю подбивать клинья, чтоб первыми на диковинном агрегате обслужили наших беззубых снайперов. Минутку она думает. Потом соглашается — видно по ее расчетам мы попадаем в категорию 'выгодных клиентов', что не может не радовать. Куя не остывшее железо, договариваюсь о времени приема для снимания слепков. Тут она меня быстро охолаживает — сначала обязательно пролечить полость рта, проверить оставшиеся зубы, а здесь, скорее всего, будут проблемы.