Брайан Ламли - Некроскоп

Уверенный, что победил, Драгошани пустил в ход воображаемую стрелу мысленного ужаса, но в то же мгновение дверь за спиной Гарри с треском распахнулась и вырвала его из руки Драгошани. Он упал на пол и оказался под прикрытием дверной створки, в то самое время как вся сила мысленного удара Драгошани пришлась на существо, неуверенной походкой вошедшее в кабинет. Слишком поздно Драгошани увидел, кто именно появился на пороге, слишком поздно вспомнил предостережение Макса Бату о том, что нельзя причинить зло мертвецу, ибо он не может умереть во второй раз.

Стрела изменила направление, развернулась и ударила в самого Драгошани. В рассказе Бату человек был полностью уничтожен подобным ударом, но с Драгошани дела обстояли не столь плохо — а может быть, еще хуже.

Будто чья-то огромная рука подхватила его и швырнула через всю комнату. Кости ног, ударившись о стол, с треском переломились, и он по инерции перевернулся, врезался в стену и застыл, скорчившись на полу. Кое-как приняв сидячее положение, он завопил от боли и голос его напоминал при этом скрипение огромного куска мела по грифельной доске. Сломанные ноги безжизненно и неподвижно лежали на полу, а руками он беспорядочно, как слепой, размахивал перед собой.

Он и был слепым, потому что именно по глазам ударила возвратившаяся обратно стрела энергии!

Вынырнув из-за прикрывшей его двери, Гарри увидел сидевшего у стены некроманта и судорожно сглотнул. Глаза Драгошани словно взорвались изнутри, превратившись в два огромных кратера со свисающими по краям розовато-красными нитями и кусками ткани. Гарри понял, что с некромантом покончено, но все никак не мог прийти в себя от потрясения. Медленно отвернувшись от Драгошани, он увидел двоих ожидавших его приказаний оруженосцев — Покончим с этим, — сказал он, и две фигуры стали потихоньку приближаться к поверженному чудовищу.

Драгошани ослеп, но ослеп и сидевший внутри вампир, смотревший на мир глазами своего хозяина. И хотя он не был достаточно взрослым, чувства его были развиты настолько, что он смог ощутить, как на него надвигается вечный мрак и забвение. Он почувствовал нацеленный на него деревянный кол и высоко поднятую для удара проржавевшую саблю. От изуродованного тела Драгошани вампиру теперь не было никакой пользы. И злой дух — а именно им вампир и являлся — покинул тело.

Перестав стонать, Драгошани как будто подавился и схватился руками за горло. Из широко раскрытого огромного рта хлынула струя крови и слизи, он бешено затряс головой и замотал ею из стороны в сторону. Тело конвульсивно задергалось и забилось от пронзившей его невероятной боли, не идущей ни в какое сравнение с болью в сломанных ногах и разорвавшихся глазах. Любой другой, окажись он на его месте, непременно умер бы, не выдержав таких мучений. Но только не Драгошани! Шея его раздулась, серое лицо сначала покраснело, потом посинело. Вампир покинул его разум, отцепился от внутренних органов, от нервов и спинного мозга. На теле появились шипы, с помощью которых он продвигался головой вперед вверх по пищеводу, трахее и через горло наружу. Выплевывая кровь и слизь, Драгошани не переставая кашлял, а мерзкое существо медленно выползало из него и сворачивалось кольцами на его груди, — огромная пиявка с плоской, как у кобры, головкой, ярко-красная от наполнявшей ее крови хозяина.

Вот здесь-то вампира и настиг деревянный кол, пронзивший его пульсирующее тело и воткнувшийся в грудь Драгошани. От крепко удерживавших кол рук отваливались и падали вниз мелкие косточки. Второй татарин завершил работу одним ударом резко просвистевшей сабли, отсекшей мерзкую плоскую головку от извивающегося в безумной агонии тела.

Опустошенный, измученный, почти лишившийся рассудка Драгошани, бессильно раскинув руки, лежал на полу.

— А теперь покончите с ним, — приказал татарам Гарри, но именно в этот момент дрожащая рука Драгошани нащупала валявшийся на полу автомат.

В его пылающем мозгу возник голос Кифа, и несмотря на близкую смерть, его злобная, мстительная натура одержала последнюю победу. Да, он умирает, но он умрет не один! Оружие в сведенных судорогой руках кашлянуло, коротко выстрелило, а затем выплюнуло длинную очередь и замолкло, лишь когда опустел магазин — буквально через полсекунды после того, как древняя татарская сабля надвое рассекла от уха до уха чудовищный череп Драгошани. Боль! Невыносимая боль! И смерть. Для обоих. Пополам перерезанный очередью Гарри нашел дверь Мёбиуса и перевалился через порог. Теперь уже не имело смысла тащить за собой искалеченное тело. Все кончено. Остался лишь разум. Очутившись в бесконечности Мёбиуса, Гарри увлек за собой разум Драгошани. Боль покинула обоих, и первый вопрос Драгошани был:

— Где я?

— Там, куда я веду тебя, — ответил ему Гарри. Он нашел дверь в прошлое и открыл ее. Тонкая красная полоса протянулась от Драгошани сквозь сияющую голубизну. Это след его Прошлого существования как вампира.

— Следуй по ней, — сказал Гарри и втолкнул Драгошани в отверстие двери.

Очутившись в прошлом, Драгошани вцепился в красную нить, и она повлекла его за собой все дальше и дальше. Даже если бы он захотел, то не смог бы теперь освободиться от нити, потому что она была им самим.

Гарри наблюдал, как исчезает вдали красная нить, унося с собой Драгошани. Потом нашел дверь в будущее. Где-то там найдет продолжение оборванная нить его жизни, где-то там она начнется снова. Все, что от него требуется, это найти ее.

И он окунулся в голубую бесконечность будущего...

Алек Кайл взглянул на часы. Было пятнадцать минут пятого вечера, и он уже на четверть часа опоздал на важнейшее правительственное заседание. Но время, как бы относительно оно ни было, прошло, и Кайл чувствовал себя совершенно измученным. Перед ним лежала толстая пачка исписанной бумаги. Тело его затекло, а мышцы правой руки свело судорогой. Больше он не смог бы написать ни слова.

— Я пропустил заседание, — сказал он и едва узнал собственный голос. Слова вылетали с каким-то сухим треском. Он попытался рассмеяться, но вместо этого лишь закашлялся. — К тому же, я потерял пару фунтов. Я не сходил с этого места в течение более чем семи часов, но это была лучшая спортивная тренировка в моей жизни. Костюм теперь велик мне. И кроме того, он весь грязный!

Призрак кивнул.

— Да, знаю, — сказал он. — И мне очень жаль. Я подверг испытанию не только ваш мозг, но и ваше тело. Но вам не кажется, что игра стоила свеч?

— Стоила? — Кайлу на этот раз удалось рассмеяться. — Советский отдел экстрасенсорики уничтожен...

— Будет уничтожен, — поправил его призрак, — через неделю.