Лилит Мазикина - Луна, луна, скройся!

— Тогда он, небось, женатый?

— Нет. Но у него вроде бы девушка есть.

— И серьёзно у них?

Я кошусь на Кристо:

— Мне кажется… не очень.

— Тогда у меня, по ходу, намечается роман.

— Гм… я не уверена, что это хорошая идея. Батори, он… очень необычный человек. Во-первых, он не завязывает длительных отношений…

— Так я, кажется, и не говорила об отношениях. Не та, знаешь ли, возрастная категория. А вот для романа — самый сок! А что во-вторых?

Я даже и не знаю, как иносказательно дать ей знать, что Батори — упырь, и мнусь.

— У тебя что, на него виды? — подсказывает Госька.

— Да нет, ты что. Ну, просто… ладно, неважно. Сами разберётесь как-нибудь.

Батори, насколько я его знаю, не станет встречаться с девушкой, если ей это может навредить. Тем более, он наверняка понимает, что за Гоську я его зарежу.

— Так он к тебе подошёл, и что?

— И предложил проводить. Я его, само собой, послала, но тут он мне сообщил, что вообще-то твой друг и ты велела передать, что жива, здорова, но скрываешься от мафии и волнуешься, что они попытаются тебя через меня искать. Попросила его за мной присмотреть. Я и верю, и не верю. Ну ладно, разрешила провожать. Только пешком, а то сядешь с ним в машину, ну… мало ли что. Ходил пешком, как миленький. Не стеснялся. И в лагерь, и из лагеря провожал. А потом… попросил разрешения пригласить нас с мамой в кино и ресторан. Меня впервые на свидание с мамой пригласили, — Госька даже мотает головой. — Слушай, а твой парень чего на меня так таращится?

— Ты ему одну знакомую напомнила, не обращай внимания. Это, кстати, мой кузен Кристо. Кристо, моя подруга Маргарета Якубович. Так что там со свиданием?

— Ну, в общем, в ресторане мама ему рассказала, что папаша мой в Загребе живёт. И Ловаш на следующий день, когда провожал, предложил мне оплатить поездку к отцу в обмен на услугу. Чтоб я, мол, подождала тебя здесь примерно до августа. Каждое воскресенье в одном из ресторанов площади у герцогского дворца…

— Так сегодня воскресенье?! Вот оно что!

— Ну, и если надо, дала бы тебе визитку кое-кого из местных друзей Ловаша.

— Да нет, в общем-то, не надо. Я собираюсь отпраздновать день рожденья в другом городе, а он уже скоро. Хотя… может, денег у него взять?

— У нас ещё есть, — замечает Кристо.

— Ну, есть и есть. Давайте поедим и гулять пойдём, что ли. Сто лет не видались!

Но гулять мы не хотим — нам бы с Кристо лучше поспать.

— Ой, так идём ко мне! Отец до вечера не вернётся, я вас размещу, — Госька, как всегда, пылает страстью всем помочь.

Якубович-старший (конечно, если он Якубович) живёт в четырёхэтажном доходном доме, занимая апартман в половину второго этажа. На первом этаже живут хозяева, туда входа нет; мы поднимаемся по железной лестнице, идущей вдоль стены дома с торца. Хатка не очень большая: маленькая спальня, маленькая гостиная, маленький кабинет, совместный санузел. Кухни не предусмотрено.

— В Загребе очень много мест, где можно недорого и вкусно поесть, — объясняет Госька. — Мы дома-то не питаемся. Только кофе делаем, вон стоит машинка. Кто первый мыться?

— Я! — я даже слегка подпрыгиваю.

— Штору не рви там, в гостях всё-таки, — говорит в спину Кристо. Конечно, когда я выхожу из ванны в Г оськином халате, он уже спит на диване. Грязнуля. Госька меня укладывает в спальне, прямо поверх покрывала, укрыв чистым пододеяльником. Я мгновенно засыпаю. Без снов.

Госька будит меня, тряхнув за плечо. В её руках — чашка с кофе.

— Кристо сказал, что ты без этого не встанешь.

— Истинно так. Поставь, пожалуйста, на тумбочку.

Госька ставит чашку, и я, приподнявшись на неверном локте, опускаю в неё лицо, отхлёбывая вкусную бежевую жидкость — подруга не пожалела сливок.

— Э, э… Дай лучше я тебя тогда напою.

— Да мне и так неплохо.

— Зато мне дурно делается, когда я на это смотрю. Ну-ка садись…

Госька поправляет подушку, так, чтобы я могла опираться на неё спиной, и подносит мне чашку к губам, с опытностью санитарки определяя, когда и насколько её наклонять.

— Никогда не видела, чтобы после сна у здорового человека давление падало так сильно. И чтобы кофе людям с пониженным давлением помогало на целый день, — замечает она. — Это что, как-то связано с тем, что ты — наполовину вампир?

Я захлёбываюсь. Кашляю; кофе выходит через нос, на глазах выступают слёзы. Мне приходится срочно вытереть лицо ладонью.

— Красноречивая реакция, — замечает Госька. — Ты только что фактически подтвердила слова Кристо, так что потом даже не отнекивайся.

Я хочу сказать что-нибудь умное, но в голову ничего не приходит. Собравшись с мыслями, я спрашиваю:

— Что именно тебе наговорил этот идиот?

— Почему сразу идиот? Его просто обеспокоило, что я увлеклась вампиром. И ты ведь тоже забеспокоилась, когда услышала. «А во-вторых… неважно», — передразнила она. — Неважно что, что Ловаш из меня кровь решил попить?

— С чего ты взяла? Ты что, у себя на теле находила порезы, следы от иглы? Чувствовала после общения с ним слабость, страдаешь анемией?

— Почему порезы? Он разве не кусать должен? У него такие клыки… выразительные.

— Клыки используются только в драках с… такими, как я. Если ими пользоваться при питании, получается неаккуратно — так делают только свежеобращённые упыри. Госька, послушай. Кристо очень не любит Батори. Каких-то особых причин у него нет, просто не любит и не доверяет, понимаешь? Но Батори исповедует принцип добровольности. У него есть добровольные доноры, и сам он, между прочим, добровольный донор. Не раз кормил меня — и Кристо, кстати! — своей кровью.

— Ничего себе! Ты питаешься кровью?!

— Ой, ёж ежович… прежде, чем я наговорю всякой ерунды, докладывай давай подробно, что именно сказал тебе мой кузен!

— Ну уж нет, лучше ты мне наговори побольше ерунды, а то я чувствую себя дура дурой. Итак, Ловаш вампир, но молча бы кровь из меня не стал пить, да? А так может быть, чтобы он за мной ухаживал только надеясь на… добровольное сотрудничество?

— Не знаю. Но вот чего знаю — романы и питание он не смешивает никогда. Так что будет только одно. А ещё — ему очень нравятся молодые брюнетки. И, наконец… Кристо переспал с его девушкой, пока мы с Батори разговаривали в соседней комнате. Так что подозреваю, что сейчас упырь точно в новом поиске. Слушай, ты правда вот взяла и так просто поверила… в вампиров?

Госька ставит пустую чашку на тумбочку.

— Не сказать, чтобы просто. До сих пор не понимаю, верить или нет. Но вы так с Кристо оба убеждённо говорите. И… ты ведь действительно так странно спишь и просыпаешься.

— Можно подумать, Кристо не странно.

— И он тоже.

— Может быть, ты просто сошла с ума и тебе кажется, что мы странно спим и говорим странные вещи. Как тебе такой вариант?