Злата Линник - Приключения вампирши Элеоноры

– Да, склеп в подвале нашего фамильного замка. Это был настоящий замок, таких ты не могла видеть даже в исторических фильмах. Он стоял очень далеко отсюда, на многие километры вокруг него простирались глухие еловые леса и только дорога связывала нас с внешним миром. Наша семья издавна владела этими местами…

Мужчина берет девушку под руку и вот они уже за воротами кладбища, а вскоре оказываются за столиком маленького уютного кафе. На столике у окна горит свеча, а перед собеседниками стоит по бокалу красного вина.

– И что же дальше?

– У нас была большая семья – родители, трое моих сестер и двое братьев. Нет, все они были обычными людьми, такой был я один, самый старший.

– ???

– У нас существовало что-то вроде семейной традиции, свято соблюдаемой на протяжении многих веков. Когда-то давно, один из наших предков решил заняться алхимией. Вместо золота он вызвал к жизни некое потустороннее существо, которое пообещало ему богатство и процветание его рода, но за очень дорогую цену. Кто-то один в каждом поколении должен был стать вампиром. Причем, не кто попало, а непременно первенец мужского пола. Когда ему исполнялось двадцать семь лет, он должен был провести ночь в павильоне, где когда-то была мастерская алхимика. Если кто-то посмеет не подчиниться – смерть ждет всех остальных членов семьи. После той ночи, он переселялся в покои, находящиеся в подвале замка. Я был совсем маленьким, когда это произошло с моим дядей, старшим братом отца. Вскоре после этого он исчез, говорили, что уехал к родственникам.

– А потом настала и моя очередь. Я надеялся, что все обойдется, ведь я был молод, полон сил и влюблен. Ты понимаешь, что старшие сыновья нашего рода не были желанными гостями в тех домах, где имелись дочери на выданьи. Но Катарина была мне, что называется, не ровня, она была, по слухам, побочной дочерью соседа, чьи владения граничили с нашими. Поэтому на то, что между нами возникло нечто большее, чем дружба, смотрели сквозь пальцы.

– И вам позволили пожениться?

– Да, она даже хотела разделить мою судьбу, но я не мог ей этого позволить, а потом я исчез. С официальной точки зрения, я умер и хотел, чтобы она думала так же. К тому же, наша дочка рано или поздно выросла бы и стала задавать вопросы, ответы на которые были слишком страшны. Или вопросы бы задавали ей и, ты понимаешь, чем это могло для нее кончиться. В лучшем случае она провела бы всю жизнь в монастыре и, уж во всяком случае, никто бы не взял в жены девушку с таким происхождением. Поэтому вскоре Катарина уехала и вышла замуж за одного небогатого дворянина. Моя дочь тоже прожила довольно счастливую человеческую жизнь и я этому рад.

– А вам было тяжело привыкать, что вы стали… другим?

– Да, мне приходилось всему учиться самому. Если бы все шло обычным порядком, то моим наставником стал бы мой дядя, но его тогда уже не было с нами. Как мне рассказали несколько лет спустя, он так и не оправился от потрясения и покончил с собой, выйдя на солнце. В моем распоряжении были, конечно, мемуары моих родственников, которых постигла та же судьба; родные любили меня по-прежнему. Они навещали меня в моем подземном жилище и, вообще, старались вести себя так, как будто ничего особенного не произошло.

Нет, зверем, наводящим ужас на округу я не стал; никаких пропавших детей, никаких девушек, в истерике прибежавших из леса. Для всех окружающих ничего особенно не изменилось, как, впрочем, не менялось оно и раньше. Соседи с недоверием восприняли известие о несчастном случае со мной во время охоты, некоторое время вспоминались легенды связанные с нашим семейством, а потом все вернулось в обычную колею, нас даже перестали сторониться. У меня же оказалось достаточно сил, чтобы не сойти с ума и не стать диким существом, опасным даже для своих родных. В лесу было достаточно дичи для еще одного волка, а, если доходили слухи о таинственной гибели каких-нибудь разбойников, то все только с облегчением вздыхали. Никакой угрозы для окружающих наша семья не представляла. И все же, однажды…

Мужчина замолкает, берет свой бокал и смотрит сквозь него на пламя свечи. Вино в бокале светится красным как драгоценный камень или как… нет, не будем об этом.

– Может быть, не стоит рассказывать тебе о таких печальных событиях, ты я вижу, еще переживаешь то, что увидела на кладбище.

Девушка отпивает глоток из своего бокала, ставит его на стол перед собой, наклоняет в разные стороны, отчего жидкость в нем плавно колышется, а потом вдруг храбро заявляет:

– Вы только не подумайте, что я о чем-то жалею. Меньше чем за месяц я узнала гораздо больше, чем за всю мою предыдущую жизнь. Просто смешно вспомнить, насколько я ни в чем не разбиралась! В школе все время – Серая Мышка, весь техникум – в уголке за последним столом. В нашей группе училось несколько девушек, совсем не похожих на меня. Они были такие современные, такие раскованные; мне так хотелось, чтобы они удостоили меня если не дружбы, то, хотя бы, своего внимания. Я мечтала, что смогу стать такой же, хоть немного. Но для них я всегда была не более чем пустым местом. Да и тетка никогда бы не позволила мне с ними дружить. Она навязывала мне в подруги двух других девушек, те, в свою очередь, пытались общаться со мной. Они были слишком похожи на меня, достаточно, чтобы я невзлюбила их, так же, как и себя… Но, извините, я, кажется, вас перебила. Что же случилось дальше?

Мужчина чуть заметно улыбается, потом достает пачку дорогих сигарет и зажигалку из темного металла с рельефной головой волка. В глаза волка вставлены зеленые камушки, в полумраке, царящем в кафе, они смотрятся почти как живые. Мужчина открывает пачку, потом, то ли уловив интерес в глазах собеседницы, то ли прочитав ее мысли, протягивает пачку ей:

– Конечно, можно. Теперь, Элеонора, ты совсем другая личность, и тебе можно все.

Дальнейших слов никто из сидящих за соседними столиками не может услышать: они звучат только в голове у девушки. Людям такое общение не доступно, но беседующие вовсе и не люди.

– Нет, смешной и неловкой ты выглядеть не будешь. Запомни: все, что делаешь ты – хорошо и красиво, просто потому что по-другому быть не может. Страх перед чужим мнением должен уйти вместе с Мариной. Окружающие будут думать только то, что захочется тебе.

Девушка вынимает сигарету, потом чуть наклоняется над огоньком зажигалки, которую мужчина вежливо протягивает ей, затягивается и выдыхает немного дыма. В ее движениях нет ни малейшей неловкости или скованности, как будто она делает что-то давно привычное для себя. Девушка чуть заметно светится от гордости: она справилась! Мужчина одобрительно улыбается ей в ответ. Огонек свечи отражается в его глазах, и они на мгновение вспыхивают золотистым светом. Через некоторое время девушка опять спрашивает: