Елена Гайворонская - Тринадцатый пророк

В эту поездку меня втравила Магда. Лично мне для нормального полноценного отдыха вполне хватало городского пляжа в каких-то ста метрах от нашего Кипрского отеля, что в сердце зажигательной Айя-Напы – города-праздника, где, в отличие от пафосного Пафоса, чопорного Лимассола и скучного Протараса, с утра до ночи и с ночи до утра тусовался отдыхающий люд. Где из десятков динамиков, что на каждом шагу, нёсся музон на любой вкус, от сиртаки до рэпа, и в любое время можно было оторвать пупок от нагретого лежака и, заправившись местным вином, на редкость вкусным и дешёвым, каковое бывает лишь на родине Диониса, присоединиться к вечному карнавалу молодости и любви. Солнце, воздух, море, неплохой сервис плюс секс пару раз в сутки – что ещё нужно утомлённому человеку на заслуженном отпускном отдыхе? Но у Магды вечно свербило.

«Быть на Кипре и не искупаться в бухте Афродиты?!» – вопрошала она, глядя на меня, как Господь на великого грешника. И вот я, словно законченный кретин, вместо того, чтобы ловить загар, ни свет, ни заря, тащусь через всё побережье на полном таких же умников автобусе, тоскливо обозревая картофельные поля с резво снующими мини-тракторами да чахлые от вечного дефицита дождя деревца вдоль шоссе. Только роняю голову, желая вздремнуть под мерное бормотание экскурсовода, как снова Магда:

– Ни хрена себе! Илюх, глянь!

– Что?

– Ты что, не слушаешь?! – возмущается она, больно толкая меня вбок остреньким локотком. – На свадьбу собирают не меньше тысячи человек! И каждый бабки даёт! Минимум – десять фунтов. А родственники – по стольнику. Не хило? Молодые сразу дом строят… Может, и нам здесь остаться?

Остаться Магда готова везде. В Турции: там клёвая и дешёвая кожа. Магда повёрнута на коже: даже в тридцать выше нуля на ней лайковые шорты и такой же топ. В Хорватии: там классные нудистские пляжи и полная свобода: можно трахаться средь бела дня на берегу – слова никто не скажет. В Норвегии: там такая вкусная рыбка. Во Франции…

– Тыща… Чем их кормить-то?

– Картошкой, – безапелляционно заявляет Магда, поправляя топик, – вон её здесь сколько! И вкусная, зараза!

Но тут её внимание переключается на очередную местную достопримечательность, а я могу спокойно покемарить минут пять, до нового:

– Ни хрена! Илюх, гляди!

И так каждый день. Почему я терплю этот дурдом, и как сам не спятил, ума не приложу. Или всё-таки спятил, раз терплю? Что в ней особенного, в Магде? Классная фигурка? У других девчонок были не хуже. Что ещё? Чуть раскосые глаза с чертовщинкой, горячие губы, пухлые и мягкие, как пирожки с черешней, стриженый мальчишеский затылок плюс тонна ослиного упрямства, вздорная безапелляционность суждений, склонность к анархии и непризнанию авторитетов… Вообще-то, если верить индусской теории, что все люди произошли от братьев меньших, то в Магду, несомненно, перевоплотилась независимая когтистая Мурка. Лощёная, полудикая, так и не сумевшая искоренить хищного блеска жёлто-зелёных глаз.

Мы познакомились на вечеринке в Спортбаре что на Челюстях – Новом Арбате. Мне нравится это местечко: без понтов, пиво не разбавляют (ну, или почти), диско без отвязных малолеток, готовых влезть ногами в твою тарелку, чтобы поглазеть на очередного бисексуального кумира. Но главное, разумеется, не это, а огромные экраны, поглазеть на которых очередной матч собирается целая толпа таких же, как я, неприкаянных одиночек, составляющих вместе замечательную иллюзию братства, хотя бы на время двух таймов. Я и тогда был один. Магда подсела за мой столик с таким видом, словно ей принадлежал весь мир, попросила зажигалку и заговорила со мной так, будто знала меня, по меньшей мере, полжизни.

Это потом я перестал удивляться. Иначе мне пришлось бы пребывать в этом состоянии непрерывно, что чревато нежелательными последствиями для психического здоровья. Как художник рождён, чтобы мазюкать картины, писатель – кропать книжки, артист – развлекать, Магда – удивлять, дивиться малейшему пустяку, и бесконечно наслаждаться жизнью. Единственная и любимая дочка провинциального коммерсанта средней руки, покинувшая родительский дом под предлогом неодолимой тяги к знаниям, раздаваемым в столичных вузах.

Образование Магды сводилось к своевременной оплате сессий на коммерческом отделении «какого-то экономического», чьё название она могла воспроизвести с третьего раза. Учебный план также оставался для студентки тайной за семью печатями, зато программы модных ночных заведений моя новая подружка знала назубок. Это пофигистко-философское отношение к бытию сроднило нас сразу и надолго. Магда относилась к числу тех редких девушек, для которых «сейчас» гораздо важнее «потом». Быть может, именно потому я оставался с ней. Мы не строили планов на будущее, довольствуясь днём сегодняшним, стараясь взять от жизни по максимуму с минимумом затрат. Иногда это получалось.

Теперь вы скорее поймёте, как получилось с Израилем. Миловидная девушка-гид Алина с калькулятором в голове и счётчиками банкнот в голубых глазах принялась сватать нам круиз в Землю обетованную. Мне эта затея сразу не понравилась.

– Что это за дурь – галопом по Европам. И так чуть не каждый день куда-то мотаемся. То на яхте паримся как селёдки в бочке, то в горы тащимся на убитых джипах. Дай мне, наконец, отдохнуть нормально!

– Знаю я твой отдых! – Хмыкнула Магда. – На пляже с банкой пива целый день проваляться, вечером трахнуться, и снова на бок! Как дед столетний! На диско – и то тебя домкратом надо поднимать! Надоело! Хочешь – оставайся, чёрт с тобой, а я поеду! Я, может, всю жизнь мечтала Иерусалим посмотреть! Историческую родину!

– Какую?! – я едва не схватился за живот, созерцая тонкий отнюдь не иудейский профиль.

– Ничего смешного. У меня, между прочим, прабабушка – еврейка.

– В честь которой тебя Магдой назвали? – Ехидно осведомился я. – Ты ж говорила, что полька.

– Польская еврейка, – моментально нашлась Магда и сердито насупленными бровями дала понять, что разговор исчерпан.

Я и замолчал. Неохота было собачиться, а то бы напомнил, что во время путешествия на Крит Магдины предки оказались одесскими греками.

– Не посетить Святую Землю в канун двухтысячного года, когда есть такая возможность – непростительная ошибка. – Медоточивым голосом уверяла Алина. – Люди специально приезжают со всех концов света. Вы, конечно, слышали легенду о втором пришествии Мессии? Верующие считают, что оно состоится очень скоро. А пока на землю должны прийти его ученики, или пророки, чтобы подготовить мир, напомнить людям о Боге, о том, зачем им дарована жизнь, указать грехи и возможность искупления.