Б. Олшеври-младший - Вампиры замка Карди

— Нет, фрау Шарлотта. Не крестьянка, — ответил Курт, пристально глядя на нее. — Все сходится…

— Все это — только домыслы, Курт. Выпив кровь Отто, ты заразился от него тягой к научному обоснованию всего на свете. А многое происходит просто так! Безо всякого обоснования! И совпадения тоже бывают…

— Но не такие!

— В этом ты прав, — грустно улыбнулась Лизе-Лотта. — Это — всем совпадением совпадение! Джейми приехал, я могу его увидеть… Если решусь предстать перед ним такой, какой я стала!

— В глазах смертного ты — просто очень красивая женщина. Особенно если найдешь, кем покормиться перед встречей… И не станешь парить перед ним по воздуху. Хотя, боюсь, с кормом у нас становится напряженно. Придется сделать вылазку в деревню.

— А что такое?

— Солдаты разбежались. Как только обнаружили, что Отто исчез. Они просто взломали сейф, забрали все деньги и ушли. Впрочем, их и оставалось-то немного…

— Ну, не скажи! На несколько ночей нам хватило бы. А теперь что делать? — огорчилась Лизе-Лотта.

— Я же говорю: охотиться в деревне! Раду, как проснулся, сразу ушел туда.

В этот момент где-то вдалеке, в глубине коридора раздались тихие шаги. Это мог быть только человек — вампиры передвигаются беззвучно, разве что платье прошелестит… Курт поднял голову, принюхался и на лице его отразилось удовольствие:

— Женщина! Молодая. Здоровая. Да еще и с ребенком!

— С ребенком, — печальным эхом откликнулась Лизе-Лотта.

Потом они ждали в молчании, пока из коридора не вышла молодая румынка с распущенными волосами, в ночной рубашке. Широко раскрытые глаза ее были пусты и бессмысленны. На руках она несла спящего малыша полутора лет.

Следом за женщиной вошел Раду. Мрачно взглянул на Лизе-Лотту, совершенно проигнорировав вскочившего в нетерпении Курта.

— Теперь тебе, милая, придется изменить своим вкусовым пристрастиям. Солдаты были негодяями и их кровь пить было легко… Но солдат здесь больше нет. Придется пить кровь невинных. Такова наша участь. Ничто не дается легко… Особенно — бессмертие!

Раду взял ребенка из рук женщины:

— Его я отнесу моим троим красавицам. Детская кровь — чистый эликсир, сил от нее можно получить больше, чем от крови троих взрослых. А вам с Куртом оставляю эту… Курт, проследи, чтобы Лизе-Лотта не осталась голодной.

— Слушаюсь, Хозяин! — бодро отрапортовал Курт.

Раду ушел.

Лизе-Лотта в растерянности смотрела на женщину.

Курт подошел к крестьянке, провел ладонью по ее черным волосам, по смуглой, румяной щеке, коснулся пальцем губ, затем отбросил ее волосы с шеи и погладил кожу там, где бился пульс. Его рука скользнула ниже — к груди. Несколько мгновений он ласкал тяжелую грудь женщины, словно хотел обольстить ее прежде, чем забрать ее кровь… Потом поднес свои ладони к лицу и с наслаждением понюхал.

— Надо же! Она до сих пор кормит ребенка грудью… Как долго!

А в следующую секунду он схватил женщину, опустил ее на колени и вгрызся в ее шею — так быстро, что взгляд смертного с трудом уловил бы это мгновенное движение.

Запах свежей крови обжег Лизе-Лотту. Голод ледяным крюком впивался в ее тело. Но запах крови мешался с запахом грудного молока и со сладким запахом спящего младенца, которого всего несколько минут назад оторвали от этой груди.

Лизе-Лотта не могла пить кровь этой женщины!

Не могла… Но не могла и смотреть, как Курт пьет!

Потому что голод нарастал с каждой долей секунды, лишая ее разума.

Курт на секунду оторвался от горла своей жертвы. Посмотрел на Лизе-Лотту красными, горящими глазами. И прошептал хрипло:

— Иди сюда. Когда-то надо начинать… Теперь это — твоя судьба! Ты же знаешь, Раду предпочитает детскую кровь — для себя. Возможно, он будет делиться с тобой… А может быть, нам останется пить кровь матерей. Иди ко мне, Лизе-Лотта!

И снова припал к ране, жадно глотая.

Застонав, Лизе-Лотта бросилась прочь, во мрак коридора…

Курт поднял голову от шеи женщины. Посмотрел вслед Лизе-Лотте. Победно улыбнулся. По подбородку его стекала струйка крови. Затем он снова припал к шее жертвы и не отрывался от нее, пока не почувствовал судорожное, предсмертное биение ее сердца.

Тогда он положил женщину на пол.

А сам направился наверх, в пустой замок.

Безошибочным чутьем неумершего он нашел сундуки со старой одеждой, сложенные в одной из комнатушек. Долго перебирал спрессовавшиеся от времени, пахнущие лавандой тряпки. Здесь хранилось столько вещей, что не составило труда подобрать себе что-то подходящего размера. В конце концов выбрал тонкое батистовое белье девятнадцатого столетья, чуть более старые шелковые чулки и рубашку из драгоценного голландского полотна с пышными кружевными манжетами и кружевным жабо на груди, серые бархатные панталоны, черный бархатный камзол, атласный жилет, покрытый тонкой вышивкой… Правда, из туфель ему подошли только белые бальные на высоком каблуке. Но все-таки лучше, чем заскорузлые от воздействия влаги солдатские сапоги!

Курт прошел в ванную, наполнил ее холодной водой, сбросил свою мокрую, грязную одежду и принялся остервенело мыться. Потом долго и тщательно причесывал отросшие белокурые волосы. Потом долго и старательно одевался.

Он жалел, что не может взглянуть на себя в зеркало. То, что вампиры якобы не отражаются в зеркалах — не более чем миф. Они отражаются. Но магнетизм их взгляда так силен, что вампир, подобно василиску, способен самого себя своим же взглядом заворожить и убить!

Курт не мог посмотреть на себя в зеркало, но он знал, что выглядит прекрасно.

Именно так, как должен выглядеть новый Хозяин вампиров замка Карди!

Под утро, когда Рита, Мария и Магда уже ложились в свои гробы, в их каменном закутке появился Курт. Старинная одежда и чистые, хотя и влажные еще волосы, удивительно преобразили его, но главное — под мышкой он нес огромный дубовый гроб.

— Это гроб моего мужа, — меланхолически произнесла Мария. — Бедный Фредерик!

— Это же гроб Лизе-Лотты! Неужели она теперь тоже будет спать с нами? обрадовалась Рита.

— Лизе-Лотта уже не будет спать в этом гробу, — холодно ответил Курт.

— Неужели Хозяин нашел для нее что-нибудь более роскошное? — ревниво спросила Рита, оглядываясь на свой гроб, похожий на хорошенькую шкатулку.

— Хозяин велит нам всем сменить место дневного отдыха. Мы должны унести свои гробы отсюда, — заявил, вместо ответа, Курт.

— А почему Хозяин сам не скажет об этом нам? С каких это пор он доверяет свои распоряжения — тебе? — возмутилась Мария.

— Ты готова ослушаться приказа Хозяина? Дело твое, — зло улыбнулся Курт и скомандовал:

— Идем, Магда.

Магда покорно пошла за ним, подняв свой дощатый, облезлый гроб.