Б. Олшеври-младший - Вампиры замка Карди

Правда, когда, в ответ на свои вопросы о Курте, Лизе-Лотте и Магде, Гели услышала, что они все больны — ее радость несколько поумерилась. Она-то надеялась встретиться здесь с возлюбленным и делиться всеми открытиями с подругой… Гели попросилась навестить их, но Отто сказал, что это невозможно: болезнь очень заразная. Правда, не опасная, так что гели совершенно незачем плакать и грустить. В замке великолепная библиотека, пусть найдет себе книжечку. Можно и по саду погулять, только до рассвета и после заката выходить из замка нельзя.

Затем Отто отвел Гели в предназначенную для нее комнату и оставил, сказав, что у него больше нет времени.

Гели разобрала вещи, развесила платья, разложила белье по ящикам старинного комода. Немного полежала на кровати — великолепной, широкой, резной, с тяжелым бархатным пологом, основательно поеденным молью. Потом взялась за свой дневник. Она иногда писала о своих мыслях и чувствах в хорошенькую книжечку с кожаным переплетом и золотыми уголками. Пока записей было маловато, но Гели надеялась, что пребывание в замке даст ей материал для целого романа. Но сейчас ничего дельного ей в голову не пришло и она ограничилась записью: «Сегодня прибыла в замок Карди. Здесь все так таинственно!» — и решительно захлопнула дневник. Поднялась с кровати и отправилась исследовать замок.

Библиотека действительно была великолепна. Но не хуже — кабинет, две гостиные — малая и большая, столовая, ванная… Все здесь было по-старинному элегантным и добротным. К великому сожалению Гели, часть комнат солдаты переделали для своих нужд, и все, что там осталось — расписные потолки и украшения на стенах. А в часовню и в склеп ее и вовсе не пустили, заявив, что эти помещения занял доктор Гисслер под свою лабораторию. Доктора Гисслера Гели побаивалась и настаивать на посещении часовни не стала.

Поздним вечером, утомившись исследованием замка и как следует проголодавшись, Гели подошла к одному из солдат, державшемуся на удивление напряженно, и спросила, где можно получить еду. Солдат отправил Гели на кухню, где ей выдали большую миску каши с тушенкой, два куска хлеба, кусок сыра, кусок рулета с вареньем и стакан компота. Гели умяла все это с аппетитом, вызвавшим такой восторг у повара — невысокого курносого парня с совершенно поросячьим лицом — что он выдал ей еще один кусок рулета. Который Гели тут же слопала. Аппетит у нее всегда был хороший — все только диву давались, почему же она такая худая, куда девается все, что она съедает?!

После еды Гели клонило в сон, к тому же за окнами стемнело и лейтенант Штиффер, явившийся на кухню за ужином, очень строго велел ей запереться в своей комнате и в любом случае нигде не оставаться одной. Он сказал, что возле ее комнаты поставят охрану. Гели позабавили все эти предосторожности, но действительно решила пойти спать. Только прежде — последовать совету Отто Хофера и выбрать себе какую-нибудь книгу, чтобы было что почитать перед сном.

В библиотеке стояла кромешная темнота и Гели, сколько не шарила по стене, так и не смогла найти выключатель.

— Сюда электричество так и не провели. Не удосужились, — прозвучал тихий голос.

Настолько тихий, что Гели в первый миг показалось, что этот голос ей чудится: он словно бы звучал прямо у нее в голове!

И в первый момент она не узнала в этом голосе — голос своего возлюбленного Курта.

Но он выступил из темноты, и луч лунного света четко обрисовал его точеный профиль. Гели ахнула от восторга: Курт так невероятно похорошел! Белая кожа его светилась, словно фарфоровая, светлые волосы сверкали начищенным серебром, а глаза… Глаза были — как ослепительные голубые звезды! Прежде Гели и представить себе не могла, что у человека могут так ярко светиться глаза, как они светились сейчас у Курта.

— Я знал, что ты приехала. Сначала хотел позвать тебя в сад, когда стемнеет… А потом решил, что ты наверняка придешь в библиотеку. И здесь мы сможем с тобой встретиться, — с улыбкой сказал Курт. — Видишь, я не ошибся…

Улыбка у него была чуть-чуть печальная, и вообще — что-то новое появилось в нем: новая красота, да, — но и какая-то взрослость… Скорбная складочка между бровей. Чуть опущены уголки рта. Но от этого он сделался только привлекательнее. Теперь он казался уязвимым — и сердце Гели пронзила острая нежность к нему.

— Они мне сказали, что ты болен, — робко пролепетала Гели, вглядываясь в его изменившееся лицо.

— Они сказали тебе правду, — как-то безжизненно ответил Курт. — Но эта болезнь оказалась не очень мучительной… Как видишь, я не прикован к постели.

— Они сказали, что это заразно, — совсем смутившись, прошептала Гели.

— О, да. Это заразно, — усмехнулся Курт.

— Но я не боюсь! — встрепенулась Гели. — Я готова рисковать, лишь бы побыть с тобой… Я соскучилась! — добавила она с решимостью, какой от себя не ожидала.

— Ты славная, — меланхолически улыбнулся Курт. — Какая же ты славная! Нежная, как голубка. И, должно быть, сладенькая, как сахарочек… Как же это я раньше не замечал, как ты прелестна? Подойди ко мне ближе, не бойся!

Гели раскраснелась, смущенная неожиданными комплиментами, и сделала шаг к Курту.

Как сияли его глаза в темноте библиотеки!

Как завораживал его голос!

Он взял ее за руку, склонился и поцеловал: сначала — тыльную сторону ладони, потом — перевернул и провел губами там, где на запястье проступали голубые вены… Он нежно пощипывал губами ее кожу, потом — лизнул, и от этого интимного жеста у Гели мурашки побежали по всему телу. Ей было стыдно и приятно одновременно. Ей хотелось убежать… И остаться рядом с ним навсегда!

— Ты дрожишь. Ты смущена. Глупенькая. Моя прелестная, целомудренная девочка… Скажи, ты ведь любишь меня? — прошептал Курт.

Гели смотрела Курту в лицо, прямо в сияющие глаза, не могла оторвать взгляда… И солгать, глядя в эти невероятные глаза, тоже не могла! Не смогла даже смолчать, хотя именно этого требовали от нее заученные с детства правила приличия. Правда, в этот момент все, чему ее учили, все правила поведения в обществе, все законы взаимоотношений порядочной девушки с достойным молодым человеком — все куда-то отступило, показалось мелким и абсолютно неважным.

— Да. Да, я люблю тебя. Всегда любила, — прошептала Гели.

Курт улыбнулся. Потом взял ее лицо в ладони и долго, долго смотрел. В его глазах крутился ослепительный радужный водоворот, и душу Гели засасывало через этот водоворот в какую-то черную бездну… Она таяла под его взглядом. Растворялась в нем. Когда Курт склонился, чтобы коснуться губами ее губ, Гели в первый момент даже не осознала, что он ее целует… А потом задохнулась от счастья — и от какой-то странной слабости. Курт поцеловал ее! Это все-таки случилось!