Шеррилин Кеньон - Танец с дьяволом [Зарек и Астрид]

Зарек нахмурился. Никаких аполлитов он не помнил, да и не было их там, в деревне.

— Каких аполлитов?

Астрид повторила вопрос.

Сими заговорила медленно и четко, словно имела дело с очень непонятливыми собеседниками:

— Да тех самых аполлитов, которых Танат собрал и повел на войну. Вы что, ничего не знаете о даймонах и аполлитах? Танат может собрать аполлитов и заставить их делать все, что прикажет. Иногда это ему даже с людьми удается. Так вот: Артемида отправила Таната убить какого-то Темного Охотника в Шотландии. Но после этого он отправился за другими Охотниками. Он хотел перебить их всех, чтобы аполлиты жили в мире и спокойно ели людей, и никто бы им не мешал.

Астрид вздрогнула: слова Сими живо напомнили ей то, что произошло девять столетий назад. — Значит, Танат казнил Майлза в Шотландии?

— Ну да, — подтвердила Сими.

— А потом отправился за Зареком?

Сими нетерпеливо вздохнула:

— Ну конечно! Он же Темный Охотник, правильно? Вы что, оба заболели этим… ну, этой человеческой болезнью, когда люди не понимают, что им говорят?

Астрид успокаивающе похлопала Сими по руке.

— Извини, Сими. Просто ты говоришь о таких вещах, о которых мы ничего не знаем.

Склонив голову, Сими уставилась на Зарека.

— Ну ладно. Хотя странно: о Танате вы уж точно кое-что знаете! Ну, что он может вас убить, и так далее.

Почувствовав, что Зарек готов заговорить, Астрид сделала ему знак молчать и продолжала расспрашивать Сими:

— Сими, почему Зарек не помнит, что за ним гнался тот, первый Танат?

— Потому что не должен помнить. Акри пришлось убить Таната прямо у него на глазах. Вот он и сделал так, чтобы Зарек об этом забыл.

Зарек медленно выдохнул. Смысл слов Сими доходил до него постепенно. Итак, Эш сделал так, что Зарек все забыл.

— Ашерон промыл мне мозги?!

Лицо Астрид озарилось радостью.

— Зарек, ты невиновен!

— Значит, за то, что Ашерон убил Таната, меня загнали в эту проклятую дыру? Что за дерьмо?! — взорвался Зарек. Он вскочил и начал мерить шагами подземелье. — Я убью этого ублюдка!

Сими мгновенно преобразилась в дракона. Не слишком большого — такого, чтобы поместился в подземелье. Глаза ее засверкали.

— Ты хочешь обидеть акри?! — гневно прошипела она.

Зарек, готовый к схватке, хотел уже открыть рот, чтобы сказать «еще как!», — но Астрид, шагнув вперед, загородила его собой.

— Нет, Сими! У Зарека есть полное право злиться. Его отправили в изгнание за то, чего он не совершал!

Сими приняла прежний облик.

— Неправда. Его отправили в изгнание за то, что он убил аполлитов.

Она превратилась в Артемиду:

— «Я же говорила тебе, Ашерон, он безумен! Зачем он перебил их всех? Неужели нельзя было без этого обойтись?»

И снова от лица Ашерона:

— «А что ему оставалось? Они набросились на него, пытались убить — это была самозащита!»

— «Нет, убийство!»

— «Артемида, если ты казнишь Зарека, — клянусь тебе, я выйду в эту дверь и никогда не вернусь назад!»

И, снова приняв свой обычный вид, Сими заключила:

— Вот поэтому его и изгнали. Рыжая стерва не хотела, чтобы акри ушел, так что согласилась оставить Зарека в живых. Только с условием, чтобы он жил там, где нет людей.

Сими досадливо оглядела темное и тесное подземелье.

— Честно говоря, я и сама скорее бы умерла, чем жить вот так! У вас тут еще скучнее, чем в Катотеросе! А я думала, скучнее, чем в Катотеросе, быть не может. В следующий раз, когда акри скажет, что дома не так уж плохо, я, пожалуй, поверю. У вас тут не то что приличной еды — даже телевизора нет!

Зарек прислонился к стене и, не слушая больше болтовню Сими, невидящим взором уставился в пространство. Он старался вспомнить прошлое.

Кажется, и сейчас в ушах его звучали крики жителей деревни. Но теперь он задумался…

Чьи же крики слышал он на самом деле?

Астрид ощупью пробралась к нему, взяла за руку. От ее близости Зареку сразу стало теплее, а прикосновение ее, как обычно, зажгло в нем огонь. Что такое скрыто в этой женщине, что одно ее касание сводит его с ума?

И пробуждает в нем безумное желание.

— С тобой все в порядке? — спросила она.

— По правде сказать, нет. Я хочу знать, что произошло той ночью!

Астрид кивнула.

— Сими, скажи, есть ли какой-нибудь способ вернуть Зареку память, которую стер Ашерон?

— Никакого! — помотала головой Сими. — Акри непогрешим! То есть никогда не ошибается. Ну, почти никогда. Только об этом лучше не говорить, а то он очень расстраивается. Но обычно он непогрешим. Совсем как я. «Непогрешим» — правда, здорово звучит?

— Все безнадежно, — прошептал сквозь стиснутые зубы Зарек. — Доказательств моей невиновности нет, и я никогда не узнаю, что же там произошло.

— А я так не думаю, — улыбнулась ему Астрид. — Не сдавайся, Зарек! Если мы докажем то, о чем говорит Сими, я смогу вынести обоснованное оправдание. Я заявлю, что ты невиновен, и никто не сможет с этим спорить. Мои сестры не допустят осуждения невинного.

Зарек нахмурился:

— Когда меня забили камнями, принцесса, я тоже был невиновен. Прости, но что-то я не слишком верю в справедливость твоих сестер.

Астрид вздохнула. Это верно: в жизни часто страдают невинные. Ее мать стремится со всеми поступать по справедливости, но ни она, ни сестры не могут идти против законов вселенной.

А вселенная полна несправедливости и жестокости.

Зарек — тому прекрасный пример.

И все же нужно выяснить правду о том, что с ним произошло! Хотя бы этого он заслуживает.

— Скажи, Сими, а ты не можешь как-нибудь показать Зареку, что случилось той ночью?

Сими задумалась, приложив палец ко лбу.

— Пожалуй, могу. Акри велел мне не разговаривать с ним, — но он ведь не сказал: «Ничего ему не показывай!»

Астрид улыбнулась. Сими всегда понимала и исполняла приказы Ашерона буквально.

— Пожалуйста, Сими, покажи!

Сими подошла к Зареку. Взяла его за подбородок.

Зарек хотел отстраниться, но вдруг ощутил, что не может пошевелиться. Какая-то сила, истекающая из ее детской ладошки, приковала его к месту.

Сими повернула его голову так, чтобы он смотрел ей в глаза, теперь — кроваво-красные, сверкающие отблесками нездешнего пламени.

И он увидел прошлое.

Все померкло перед ним, кроме сверкающих алых глаз Сими. В зрачках их показались образы, а в следующий миг они выстроились перед его внутренним зрением в полную картину. Зарек ничего не помнил. Он как будто смотрел фильм о собственной жизни.

Он видел горящую деревню. Тела, разбросанные повсюду. То, что преследовало его все эти столетия. Но теперь — не только это…

Видел он и кое-что еще.

Забытые образы, стертые из его памяти.

Он видел себя. Вот он бродит по пожарищу, обуреваемый бессильным гневом. Он не сумел спасти этих людей! Но в том, что случилось, нет его вины.