Шеррилин Кеньон - Танец с дьяволом [Зарек и Астрид]

Кто-то побывал здесь до него.

Вот он видит умирающую старуху. Склоняется над ней. Но на этот раз она говорит ему больше, чем он помнил:

— Сама смерть явилась сюда в обличье свирепого воина. Он искал тебя. Спрашивал всех, где тебя найти. Никто не знал, и тогда он разъярился и убил всех, а деревню предал огню. — Глаза ее вспыхнули гневом и презрением. — Почему ты не пришел? Как ты мог… как мог бросить нас на растерзание?

Зарек вновь ощутил ярость. Но не на себя, — на даймонов, совершивших это злодеяние.

Когда он осознал правду, сердце его гулко забилось.

В убийстве Зарек неповинен. Он не убивал тех, кого клялся защищать. В ту ночь он совершал свой обычный обход. Увидев пламя пожара, поспешил в деревню, но было уже поздно.

Танат явился в деревню при свете дня и уничтожил всех, кого там нашел. Зарек никак не смог бы их защитить.

Глядя в глаза Зареку, Сими провела его по забытому пятидневному пути к селению аполлитов, куда он отправился, ища виновников разорения Таберли.

На каждом шагу приходилось ему сражаться со спати, даймонами-воинами. Один из них рассказал Зареку о Дневном Убийце, который собирает свой народ, чтобы идти войной на Темных Охотников. Перед смертью спати смеялся и кричал Зареку, что с владычеством Темных Охотников скоро будет покончено.

Дневной Убийца покорит мир смертных, — а потом они доберутся и до олимпийских богов!

Ночь за ночью спати становилось все больше, и Зарек все лучше осознавал, какая опасность грозит миру. На пути ему не встречалось ни одного живого человека, только сожженные деревни, только мертвые, обескровленные тела. Пожранные даймонами, не желающими умирать.

Никогда он не видел такого ужаса, такого опустошения.

Будь у него Оруженосец, Зарек отправил бы его предупредить других Охотников или позвать на помощь Ашерона. Но он был один.

Всегда один. И должен был в одиночку противостоять беде.

Голодный и продрогший до костей, Зарек добрался до селения аполлитов, где скрывалось таинственное существо, именуемое Дневным Убийцей.

Он прибыл туда через час после заката. Аполлиты, как обычно, селились под землей. В холодных темных подземельях они чувствовали себя как дома. Часто они устраивали свои жилища вблизи кладбищ, чтобы иметь возможность утолить голод душой какого-нибудь свежего покойника. Кроме того, кладбища служили им защитой. Поскольку Темные Охотники лишены душ, бестелесные души стараются вселиться в них и овладеть ими, поэтому на кладбищах Охотникам находиться опасно. Катакомбы и гробницы — вот любимые укрытия аполлитов и даймонов.

Однако в этих катакомбах не было ни единой души, живой или мертвой, поэтому Зарек прошел сквозь них без приключений.

Обойдя все комнаты и коридоры подземного логова, он не нашел в них ни аполлитов, ни даймонов, лишь следы, подтверждающие, что обитатели этого мрачного дома покинули жилище второпях.

Только в одной дальней комнате он обнаружил женщину с плачущим младенцем на руках. Когда она увидела его, в глазах ее отразился ужас.

— Я тебя не трону, — попытался он ее успокоить.

Женщина завизжала.

Зарек выбежал из комнаты и захлопнул за собой дверь.

Все его мысли были сосредоточены на одном существе.

На Танате.

Умирающий спати поведал ему, что Танат создан Артемидой для расправы с непокорными Охотниками. Она, создательница Охотников, предала их, наслав на них непобедимое чудовище.

И теперь он, Зарек, должен его остановить. Как он ненавидел Артемиду! Не только за то, что она создала Таната, но и за то, что выпустила его в мир, никого не предупредив.

В одном темном проходе даймоны и аполлиты набросились на него. Зарек зарубил их всех, не разбирая, кто перед ним — даймон или аполлит. Неважно.

Он хотел отомстить.

Таната он нашел в конце длинного коридора, в покое, где аполлиты хранили ткани. С Танатом были его люди.

Зарек насчитал пять аполлитов и восемь даймонов.

Внимание его привлекла единственная женщина-аполлитка, стоящая рядом с Танатом. Она была одета как спати и готова к бою.

Танат зловеще усмехнулся.

— Посмотрите на него! — обратился он к аполлитам и даймонам. — Он один, а нас много! Поистине, Темные Охотники не так уж страшны. Они не могут объединять свои силы, это их ослабляет; а поодиночке перебить их нетрудно. Пронзите клеймо Охотника, и он умрет так же, как любой из вас.

И враги бросились на Зарека.

Зарек пытался пробиться сквозь толпу. Но аполлиты и даймоны сражались с такой силой и яростью, какой он никогда прежде не встречал. Казалось, присутствие Таната придает им сверхъестественную силу.

Они одолели его: повергли наземь, разорвали на нем одежду в поисках клейма, поставленного Артемидой, — знака Темных Охотников.

Зарек, ослабленный голодом и ранами от предыдущих боев, сопротивлялся как мог.

— На нем нет клейма Артемиды! — воскликнул кто-то из даймонов.

— Как нет? Не может быть! — Танат шагнул к нему, чтобы взглянуть на тело Зарека своими глазами.

В этот миг Зарек вырвался из рук врагов и взмахнул над головой Таната мечом.

Танат быстро шагнул назад и загородился женщиной.

Зарек не успел отдернуть руку, его меч пронзил женское тело.

Женщина не рассыпалась прахом, и Зарек понял: она — это не даймон! Она была живая!

С ужасом он наблюдал, как ее прекрасное лицо искажается болью, как глаза наполняются слезами. Как он хотел бы ей помочь!

Никогда в жизни Зарек не причинял и не хотел причинять вреда женщинам. Даже той, чья клевета его погубила.

Теперь самого себя он ненавидел еще сильнее, чем Артемиду, — за то, что не успел отдернуть меч, за то, что вместо Таната убил невиновную.

Один из аполлитов вскрикнул.

Бросился к женщине, подхватил ее на руки. В его объятиях она испустила дух.

Аполлит поднял голову. Глаза его, устремленные на Зарека, сверкали гневом и ненавистью.

Зарек узнал его лицо — лицо нового, нынешнего Таната!

Увидев это, он попытался вырваться из рук Сими. Но она крепко держала его.

Картины прошлого продолжали разворачиваться перед ним.

Схватив Зарека за горло, Танат прижал его к стене.

— Есть клеймо или нет, ты умрешь, если отрубить тебе голову!

Зарек, подавленный чувством вины, не сопротивлялся. Он хотел лишь одного — чтобы все это поскорее закончилось.

Но в этот миг за спиной у Таната, словно из ниоткуда, возник Ашерон.

— Отпусти его!

Даймоны и аполлиты в ужасе бросились кто куда. Остался лишь один, склонившийся над мертвым телом своей возлюбленной.

Танат медленно повернулся к Эшу:

— А что, если не отпущу?

Ашерон метнул в него молнию. Танат мгновенно выпустил Зарека; тот рухнул на пол, задыхаясь и хватая воздух открытым ртом.

— Как видишь, выбора у тебя не было, — заметил Ашерон.