Сергей Пономаренко - Лик Девы

— У меня? Автомобиль?! Да пошел ты! Иди проспись! — И Валентин повесил трубку.

Какие-то события-воспоминания завертелись в его пьяной голове, но он нашел бутылку с остатками водки, допил ее и вскоре погрузился в тяжелый сон без сновидений.

Денис на какое-то время застыл с трубкой, в которой раздавались короткие гудки. «Вновь перезвонить Валентину, попытаться помочь ему вспомнить свое настоящее прошлое? Или подождать, когда он проспится, и встретиться с ним? — подумал он и отбросил эту мысль. — Хорошо, предположим, он вспомнит свое подлинное прошлое, и что от этого изменится в его этом настоящем? Ровным счетом ничего! Разве что его будет мучить мысль, что раньше у него все ладилось, и он не просил подаяний у продавщиц. Их рассказам никто не поверит, посчитают, что после полученной травмы во время аварии у них что-то случилось с головой, и отправят лечиться в психиатрическую больницу. Найти ту девушку, Мару? А что от этого изменится? Понятно, что у нее получилось то, чего она сама не ожидала. Даже если она могла вернуть все на прежние места, разве я хочу поменять свое настоящее? В той прошлой жизни я был студентом с неопределенным будущим. Сейчас я — преуспевающий менеджер в рекламном агентстве с хорошими перспективами. Зачем мне это надо?!» — С этими мыслями он вышел из офиса. Исчезло фантастическое очарование осеннего вечера. Было сыро, промозгло, моросил мелкий противный дождик, туман делал освещение улиц тусклым. Вступил в лужу и набрал воды, выругался.

«Это все мне пригрезилось! — подумал он. — Фантом воспоминаний того, чего на самом деле не было. И зовут меня не Денис, а Константин. Может, в самом деле стоит обратиться к психиатру?» Рядом с офисом стояла молодая парочка и, очевидно, также ожидала такси. Он решил схитрить, отошел от них шагов на десять, рассчитывая остановить такси раньше их. Сейчас он мысленно ругал себя за то, что поддался соблазну и выпил немного коньяку. Теперь приходится мучиться ожиданием, имея собственный автомобиль, который находится буквально в нескольких шагах. Вдали показались фары быстро приближающегося автомобиля, и он замахал рукой. Авто ехало на хорошей скорости, не имело опознавательных знаков такси, но резко затормозило, по инерции проехав несколько метров и оказавшись посредине между голосующими. Константин бросился вперед, но парень успел раньше. Открыв дверцу, он уже договаривался с водителем.

— Вы не на левый берег? В сторону Харьковского? — спросил Константин, увидев, как парень приглашающе открыл дверцу перед черноволосой девушкой.

— На левый, но не на Харьковский, и мы очень спешим, — отрезал парень, устраиваясь рядом с девушкой, и захлопнул дверь.

— Он тебе не понравился, поэтому ты ему отказал? — улыбаясь, спросила Маша. — Ведь это одно направление, ему только чуть дальше надо проехать.

— Он какой-то и наглый, и потерянный одновременно. И, зачем нам кто-то, когда мы вдвоем? — ответил Саша, светловолосый парень. И быстро добавил: — Водитель не в счет.

— Ты это неправильно сказал, парень. Водитель в счет, так как он все вносит в счет, — отозвался пожилой полный мужчина с одутловатым лицом и воспаленными глазами. — Вы на сегодня последние, пора мне ехать делать баиньки, так как завтра шеф ждет меня у подъезда в пять утра. У него, видишь ли, рыбалка-гулянка, а у меня недосыпалка.

Маша, не слушая водителя, прижалась к Саше. Они встречались уже больше месяца. Он учился в аспирантуре в ее университете, она его и раньше часто видела, но особо не обращала внимания. А как-то раз они разговорились в читалке библиотеки и начали встречаться. Он не был таким уж красавцем, но с ним Маше было хорошо, а в последнее время она заметила, что когда рядом с ней нет Саши, болезненно ощущается его отсутствие и падает настроение.

«А может, дело в том, что я просто привыкла к нему, как привыкают ко всему хорошему?» — подумала она.

Саша наклонился, посмотрел ей в глаза и нежно поцеловал.

«Ну и пусть у него карие глаза! — подумала она, отвечая на поцелуй. — Они тоже даже очень ничего!» Ей вспомнился афоризм Хелен Келлер: «Когда одна дверь счастья закрывается, открывается другая, но мы часто не замечаем ее, уставившись взглядом в закрытую дверь». «У меня такого не может произойти, для меня закрытая дверь — это закрытая дверь, — решила она. — Прошлое подлежит забвению, если там нет ничего хорошего, ничего, о чем стоит вспоминать!»

Константин, пока дождался такси, основательно замерз.

«И что на меня сегодня нашло! Сырая промозглая погода, а я гуляю по городу, пью коньяк, пристаю к девушкам! Неудивительно, что в голову полезла всякая чушь», — твердил он себе, но никак не мог себя убедить. Его внутреннее «я» было готово больше поверить фантастическим бредням, чем тому, чем он сейчас потчевал себя. «А какое имя мне больше идет: Денис или Константин?» — неожиданно всплыло в голове. А такси приближало его к дому, где в трехкомнатной квартире на третьем этаже волновалась, ожидая его, чужая жена и впереди была чужая жизнь.

Звонок в дверь оторвал Владлена Петровича от записей. Он не любил, когда к нему приходили без предварительной договоренности, и об этом знали все его друзья, так что если кто и появлялся, значит, это был экстренный случай. Он взглянул в глазок входной двери. Спиной к нему стояла черноволосая девушка с распущенными волосами, которые выбивались из-под вязаного берета. Она явно не хотела показывать ему лицо, и это означало либо сюрприз, либо неприятную неожиданность.

«Одна из прежних любовниц, которая решила таким образом возобновить нашу связь?» — подумал он, не чувствуя никаких эмоций. Со спины было трудно узнать девушку, и он не стал гадать, а просто открыл дверь. Черноволосая девушка повернулась, и… Владлен Петрович захлопнул бы дверь, если бы она ужом не проскользнула внутрь. Меньше всего он ожидал этой встречи. Это было гораздо хуже давней любовницы, явившейся с какими-то требованиями. Это была Мара, аквалангистка из базы дайверов в Судаке, с которой были связаны неприятные события. Насколько ему было известно, она длительное время лечилась, лежала в разных больницах, последней из них была психиатрическая.

— Чем могу быть полезен? — спросил он, стараясь говорить с интонацией, противоположной смыслу сказанного, дескать, не пошла бы ты куда подальше?! Мара, не отвечая, прошла в комнату, затем, обернувшись, хрипло спросила:

— Узнаешь?

— Узнаю, — признался Владлен Петрович и спросил без обиняков: — Что тебе надо?! Извини, но у меня мало времени — дел по горло.

— Хорошо. Отдай мне маску Орейлохе, и я оставлю тебя в покое.

— Ты что, с ума сошла вновь? Нет у меня маски — она находится в музее!

— Я уже все проверила. Ее в музее нет, и никогда не было. Она нигде не фигурирует — даже в милицейских протоколах, и в этом я сама тебе помогла. Помнишь, когда ты взял у меня маску, я тогда лежала вся разбитая, не имея сил даже пошевелиться. А ты приходил ко мне в больницу, поучая, какие я должна давать показания, чтобы ничего о ней не сказать. Взамен обещал замять историю с обрядом, в результате которого три человека превратились в идиотов. Ты год ею владел, теперь пришла моя очередь. Я — истинная наследница этого амулета. Не спрашиваю тебя, что ты хочешь за нее, — ты сам назовешь цену. Предупреждаю, я ни перед чем не остановлюсь, чтобы ею завладеть! Это талисман моего народа и он должен вернуться к нему.