Екатерина Трубицина - Прогулка по висячему мостику

Через два дня после торжественного возвращения Влада в семью полил тропический ливень, перечеркнув своими потоками планы отправиться на прогулку по ручью Сванидзе. Лешка свалил к Татьяне Николаевне помогать по хозяйству, давно жаждущему твердую мужскую руку. Ира собиралась присоединиться к нему, но, стоило Лешке уйти, тут же позвонил Женечка.

- Привет, Палладина! Ты как там?

- Дождь…

- Чем занимаешься?

- Лешка пошел Татьяне Николаевне помогать, вот собиралась следом идти.

- Помогать Татьяне Николаевне ждать, пока Лешка ей поможет?

- Что-то вроде того…

- Слушай, Палладина, а у тебя нет ощущения, что ты по мне соскучилась? Я, конечно, понимаю, что последнее время скучать тебе не приходилось: днем оздоровительно-познавательные мероприятия с сыном, ночью оздоровительно-развлекательные мероприятия с его другом! Но все же, Палладина, может быть, где-то глубоко в душе ты все же по мне тоскуешь?

- Женечка! Ты стал романтичным и сентиментальным – никак любовные романы переводишь?

- Не без этого. Так как, может, появишься в моей скромной обители?

- Боюсь, после двух недель с Владом, на тебя у меня сил не хватит.

- Фу! Ира! Откуда в тебе эта вульгарность? – изобразил Женечка завзятого сноба.

Ира рассмеялась.

- Да появлюсь, появлюсь и с превеликим удовольствием! Я уже давно хочу тебя увидеть.

- Вот! Я так и знал! – нарочито торжествующе воскликнул Женечка и добавил уже своим обычным тоном. – Давай, жду.

Ира набрала Лешку и спросила, не возражает ли он, если она, вместо того, чтобы присоединиться к ним с Татьяной Николаевной, рванет в город. Лешка не возражал, и Ира вприпрыжку помчалась к проходу.

Иллюзия реальности

Женечка встретил Иру изысканно накрытым столом и в самом что ни на есть чудесном расположении духа. Они малость поболтали о книгах, которые переводил нынче Женечка и о туристских маршрутах Иры с Лешкой.

- Жень… – Ира замялась.

- Та-ак, госпожа Палладина никак спросить о чем-то желает?

- Ну-у-у…

- И считает, что ее вопрос из сферы праздного любопытства?

- Ну-у-у…

- Ну, ну! Спрашивай! Не бойся!

- Жень, расскажи мне, как для тебя все здесь начиналось?

- Я надеюсь, что тебя интересуют лишь последние две с половиной тысячи лет?

- Вообще-то, интересует всё.

- О как! Ир, все, что было до последних двух с половиной тысяч лет, относится к сфере праздного развлечения и ничего интересного из того, что может непраздно заинтересовать тебя, в своей сути не имеет.

- То есть, мой интерес к твоему последнему здесь воплощению, ты к праздному не относишь?

- Уже нет. Ты знаешь теперь достаточно, чтобы интересоваться этим не только ради удовлетворения праздного любопытства.

- Так значит, ты мне расскажешь?

- Особых биографических подробностей не обещаю, однако то, что для тебя действительно представляет интерес, поведаю.

- Ну?

- Ну… Слушай! Я родился здесь, на Черноморском побережье Кавказа в селении, которое находилось в районе нынешней Соболевки, и жил совершенно обычной для тех времен жизнью, которая отличалась от жизни моих ближайших соседей разве что тем, что по своему рождению я принадлежал к правящему роду – эдакий великий князь трех дворов. Ну, не трех, конечно, гораздо больше, однако семейный гонор был из этой оперы. Я вырос, обзавелся своей семьей, растил детей… в общем, достаточно продолжительное, по меркам обычной человеческой жизни, время не случалось ничего из ряда вон выходящего.

Потом была война. То есть, если рассматривать по меркам современности, и не война вовсе, а так, грандиозная драка. Это, правда, тоже не выходило за рамки обычного. Подобные драки являлись правилом. Только вот на этот раз нас оказалось раз в восемь меньше, ну и исход получился соответственный. Предводитель «вражеской армии» – некто по имени Гудэк – имел со мной личные счеты. Я его немного обидел еще в детстве, а он оказался на редкость злопамятным. И вообще – потрясающей доброты человек! Милейшее создание!

Как я узнал позднее, он запретил своим головорезам трогать меня, и я после жесточайшей резни оказался без единой царапины. Если честно, для меня для самого до сих пор загадка, как им удалось выполнить его приказ и не замочить меня в этой мясорубке в пылу сражения. Но это неважно. Перерубили всех воинов, кроме меня. Всех уцелевших женщин и детей, кроме моей семьи, вместе со скотом угнали. Все в округе выжгли. А я остался цел и невредим. Правда, я не сразу понял это.

В пылу битвы меня, как я уже говорил, умудрились даже не поцарапать и даже одежду не порвать, однако, видимо, оглушили, так как я потерял сознание и пришел в себя, уже будучи привязанным к обугленному дереву. Пока я окончательно не очухался, моя семья тоже оставалась в неприкосновенности. А потом…

Гудэк не стал меня пытать, в смысле наносить болезненный вред моему телу, в смысле бить, сдирать кожу, жечь… все это он проделал со всеми членами моей семьи на моих глазах. А потом сказал, что считает наши разногласия исчерпанными, прощает мне все и предлагает выпить за примирение. Я был уверен, что в поднесенном мне роге яд, и осушил его до дна. Там оказалось снотворное.

Проснулся я в лесу, и притом не брошенный абы как, а устроенный со всем, возможным в лесных условиях, комфортом – словно сам спать укладывался. Снотворное оказалось хорошего качества, и память мне, к моему великому сожалению, не отшибло. Мое состояние, думаю, в описании не нуждается. Я долго бродил по горам. Насколько долго, не знаю. В конце концов, мои скитания привели меня на вершину отвесной скалы. Далеко внизу змеилась река. И я просто сделал шаг в пропасть. А дальше…

Тогда я решил, что попал в потусторонний мир. Много прошло времени, прежде чем я понял, что шагнул в щель прохода. В общем… я понимаю, звучит это странно, абсурдно, даже смешно, но по-другому не скажешь. Так вот, шагнул я в пропасть и от неожиданности упал. А прикол вот в чем: я, шагнув в пропасть, ожидал, что сейчас полечу вниз и разобьюсь о камни, но вместо пустоты под ногами оказалась твердая земля, покрытая сочной травой, и я упал на нее.

Знаешь эффект, когда спускаешься по лестнице и считаешь, что впереди еще одна ступенька, а она, то есть лестница, оказывается, уже закончилась? Зачастую от неожиданности спотыкаешься и даже падаешь. Представляешь, что испытал я, будучи уверенным, что впереди ступенечка высотой эдак метров сто! В общем, я решил, что попал в потусторонний мир, а пока до меня дошло, что мир-то все тот же самый, я уже кое-чему начал учиться, а когда понял – продолжил с удвоенной силой.

Я представлял, как найду Гудэка и что с ним сделаю. Я не вел счет времени. Я верил, что становлюсь все более и более могущественным колдуном. Я неимоверно стремился ко все большему и большему могуществу, не переставая искать Гудэка. Я понял, что мне не суждено было его найти много столетий спустя, уже после того, как давно осознал, кто я, и перестал его искать.