Мария Барышева - Говорящие с...

- Вам показалось, - быстро сказала Эша.

- Наверное, - согласился он, поспешно закуривая, и Эша, издав восторженный возглас, протянула страждущую руку.

- Зажигалка!

- Ага, - ангел шлепнул зажигалку на шталевскую ладонь. - Если вода нужна, так у меня там есть, только, ясное дело, теплая.

- Да ты и впрямь ангел! - искренне восхитилась Шталь, и он покачал головой.

- Не. Я Толя. А ты?

- Эша, - призналась Шталь, и он вздернул брови.

- Это имя?

- Это должность.

- Ладно, - Толя профессионально отщелкнул на обочину недокуренный хабарик, - щас нормально все сделаю. Единственно что небыстро поедем. Мой больше двадцати двух в час не дает.

- Так это ж... - Эша снова приуныла.- А может мне подождать...

- Подождать?! - Толя умудрено фыркнул. - А много народу остановилось, пока ты тут загорала? Ладно, в общем, договорились.

- Договорились до чего? - запоздало взъерошилась Шталь. - Подожди-ка, а сколько будет стоить...

- Да сколько дашь? - пожали в ответ плечами.

- Я имею в виду деньги.

- Я тоже, - Толя снова фыркнул, но теперь понимающе. - Сколько не жалко. Ладно, поехали, вон палит-то как!

Он захлопнул крышку капота, и Эша, с облегчением юркнула обратно в машину, напоследок поинтересовавшись:

- Слушай, Толя, а ты почему вообще остановился-то?

- А чего еще делать? - сказал Толя.

* * *

- Да, хорошо, я понял. Спасибо.

Ейщаров положил телефон, плеснул себе еще коньяка и развернулся в кресле, глядя в распахнутое окно, за которым неподвижно стояли рябины, не шевеля ни единым листком. Не было слышно шума машин, лишь изредка, откуда-то издалека доносился легкий гул двигателя, кажущийся призрачным. Весь мир вокруг здания застыл, словно скованный чарами, - раскаленный летний мир, и через подоконник в комнату вливался густой зной и пропадал, съедаемый упорно трудящимся кондиционером. Настенные часы щелкали маятником так вяло, будто раздумывали - не остановиться ли им вовсе, и полотнище, сотканное сигаретным дымом, повисло над столом, словно парус попавшего в штиль корабля. Олег Георгиевич отпил из рюмки, не сводя глаз с окна, и, когда дверь кабинета отворилась, не повернул головы.

- Это я! - торжественно сообщил Михаил, закрывая дверь. - Я пришел.

- Я потрясен, - отозвался Ейщаров и сделал еще один глоток. - Знаешь, Миш, я очень устал, так что если ты пришел просто так, то выметайся. А если ты пришел по делу, то выметайся тем более.

- Ладно тебе, Георгич! - Михаил шагнул в сторону и привалился к стене. - Я все знаю.

- Это очень высокомерное заявление, - заметил Ейщаров. - Я еще никогда не встречал человека, который бы все знал.

- Я имею в виду, что знаю о твоей поездке и знаю, что через несколько часов ты вновь собираешься уехать, никого не известив - даже меня! Георгич, это глупо! Зачем лично заниматься тем, для чего у тебя есть мы?! К тому же, ты ведь знаешь, что за тобой поехали! Может, они уже здесь, может, еще на подходе, но в любом случае, здесь ты в большей безопасности, чем когда болтаешься за пределами города! Что и кому ты пытаешься доказать?!

Ейщаров подпер голову ладонью и взглянул на водителя с сонным раздражением.

- Почему каждый раз, когда мне выпадает возможность спокойно посидеть в креслице, вваливаешься ты и начинаешь разговаривать?

- Я умнее, чем ты думаешь! - гордо заявил Михаил.

- Ну, поскольку я об этом вообще не думаю, то, наверное, ты прав.

- Я знаю, что ты ищешь Лжеца. Я знаю, что ты делаешь это в одиночку, потому что считаешь его слишком опасным и не хочешь, чтобы он прихлопнул кого-нибудь из нас. Но Олег, во-первых, мы все взрослые люди и прекрасно осознаем, что к чему. Не нужно делать за нас нашу работу. А во-вторых, в одиночку ты можешь только напортить. Да и погибнешь без толку, а без тебя все тут развалится, и тогда уж точно...

- Я не планировал погибать в ближайшее время, - перебил его Олег Георгиевич, переправляя в рюмку новую порцию коньяка.

- Тебе все шуточки! - буркнул Михаил. - А люди ведь тебе поверили. Я тебе поверил. До сих пор все шло хорошо... Георгич, не надо. Поверь, я уважаю, когда человек так переживает за своих и делает все, чтобы их уберечь, но, в конце концов, каждый должен заниматься своим делом. Только тогда и будет толк. Слушай, тебе бы отдохнуть... Выглядишь ты не очень. И реакция у тебя будет не очень...

Не закончив фразы, он дернулся вниз, и бутылка, ударившись о стену над его головой, разлетелась вдребезги, обдав водителя осколками и коньячными брызгами. Шумно выдохнув, Михаил выпрямился, сердито вытер кровь с порезанной щеки, потянул носом и сокрушенно произнес:

- Дагестанский?! Ну ты и беспредельщик! - он обвиняюще ткнул в направлении Ейщарова указательным пальцем. - Вот о чем я тебе и говорил - реакция у тебя не очень, иначе ты попал бы мне в голову!

- Я попал именно туда, куда целился, - сообщил Олег Георгиевич, допивая коньяк. - Мне совершенно некогда искать нового водителя.

- И почему это стоит мне что-то сказать, как в голову мне начинают бросать всякие вещи?!

- Миша, ты только что сам все объяснил, - Ейщаров вытащил еще одну бутылку коньяка, открыл ее, и Михаил осторожно поинтересовался:

- Может, и мне предложишь? - он покосился на мокрое пятно на стене. - Только на этот раз не таким образом.

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Нина Владимировна.

- Олег Георгиевич, что-то разбилось?

- Мое сердце! - задушевно поведал Михаил, снова смахивая кровь с щеки. - Нина, я вас люблю! Выходите за меня!

- Я должна спросить у мужа! - сказала секретарша и хлопнула дверью. Михаил, хихикнув, опустился в кресло и обеими руками подтянул к себе бутылку.

- Олег, что с тобой творится в последнее время? Ты сам не свой.

- Много думаю, - Олег Георгиевич отнял у него бутылку и вместо нее протянул рюмку с коньяком. - Можешь тоже как-нибудь попробовать.

- Не, зачем? - Михаил взял рюмку и улыбнулся ей. - Слушай, а что там со Шталь? Она так и будет кататься сама по себе?

- Мне сейчас не до нее, - Ейщаров поджал губы. - Есть дела поважнее Шталь, и я...

- А ты злишься, - отметил Михаил. - Слушай, а ты злишься из-за того, что она ослушалась, или ты злишься из-за того, что тебя это злит?

- Ты сам понял, что спросил?

- Я думаю, что проще всего было бы взять и...

- Пойди помой машину, - сказал Олег Георгиевич, рассеянно заглядывая в свою рюмку, и потянулся к лимонным кругляшкам на блюдце.

- Я вымыл ее два часа назад.

- Тогда помой что-нибудь другое.

- Я бы с удовольствием помыл любую из твоих секретарш, но они мне, почему-то, этого не позволяют.

Дверь снова приоткрылась, и Нина Владимировна сообщила:

- К вам Сева пришел, Олег Георгиевич.

- Проси! - повелел Михаил, делая царственный жест рюмкой.

- Идиот! - беззлобно ответствовала секретарша и исчезла, а вместо нее на пороге возник Сева с пачкой бумаг в руке, тут же с интересом обозревший натюрморт на столе.