Мария Барышева - Говорящие с...

- Да-да... - пробормотала Эша, глядя на исчерканный лист блокнота, - конечно. А что, нашли грабителей-то?

- Каких грабителей?

Спокойно, Шталь, спокойно, это же ребенок.

- А-а, грабителей! Не-а. Их, может, и вовсе искать не будут.

- Это почему же? - искренне удивилась Эша.

- Мамка сказала, тетя Римма и дядя Леша даже заявление не писали. Милицию соседи вызвали. И я слышала, как они говорили, что тетя Римма просто стояла во дворе и смотрела, как мимо носят ее вещи и грузят. А еще говорят, - Ларка наклонилась к ее уху, заговорщически блеснув глазами, - говорят, она и сейчас там стоит.

* * *

- Я пока упаковал свое только с первого этажа, - Слава кивнул на несколько здоровенных ящиков, - и то наспех. Разбираться уж буду на месте. Работы еще, Георгич, - он страдальчески закатил глаза, - страшно подумать!

- Тогда лучше не думай, - Ейщаров, хмурясь, поставил на столешницу бронзовую статуэтку пляшущей пастушки, повернулся и углядел в проеме приоткрытой двери лицо Михаила. - Симонов!

- А он куда-то ушел, - сказало лицо и исчезло.

- Симонов - это ты, между прочим.

Михаил вернулся с раздраженным видом бывалого карманника, попавшегося на краже пустого кошелька.

- Ну, что, какие еще ко мне претензии?! Я здесь...

- Вот именно. Почему ты здесь? Ты должен быть в Шае.

- Чего мне там делать?! - возмутился Михаил. - Домовых я доставил, с ними разбираются, что мне там - сидеть им сказки на ночь читать, что ли?! А тут самая работа! Да и все равно я только десять минут назад приехал - полдня гнал! Я хотел взять вертолет, но Семеныч не дал, а на машине...

- Неважно, - Олег Георгиевич взглянул на часы. - Слав, я тебя не тороплю, но ты учти, что времени в обрез.

- Ну, собственно, как обычно, - констатировал человечек, покидая комнату. - Я бы работал быстрее, но эти павлины...

Михаил ногой притворил за ним дверь и вопросительно воззрился на Ейщарова.

- Кажется, ты хотел сделать мне выговор, но тут же заявляешь, что это неважно, так что я что-то не допонял...

- Возьмешь на себя руководство по очистке. Людей особо не подгоняй, чтоб ничего не пропустили, но и расслабляться не давай - закончить нужно максимально быстро, чтоб внимания не привлекать. Без ненужной беготни и прощальных песен у руин. И чтобы, кстати, никаких руин не было. Была гостиница - и нет ее.

- С руинами было бы правдоподобней, - заметил Михаил, глядя на Ейщарова с растущим подозрением. - Вот в прошлый раз... ладно, понял я, набегался по этому веселому домику от души! Не будет руин. Олег, а ты что пил?

- Тебе зачем? - Ейщаров развернул карту.

- Ты никогда раньше не давал мне руководства. Ты даже...

- Миш, мы оба прекрасно знаем, что во всем, что касается психологии, ты олух.

- Вот и я удивляюсь... - Михаил, осекшись, возмутился: - Я не олух!

- Но ты провел в этом доме достаточно времени, ты дотошный, ты все доводишь до конца и даже то, что в некотором отношении ты педант...

Водитель немедленно превратился в высоченный укор совести.

- Я за все время нашего общения тебе слова плохого не сказал!..

- Я имел в виду, что ты часто излишне ревностно относишься к порядку в мелочах, - Ейщаров усмехнулся, и Михаил тоже усмехнулся - с явным облегчением.

- А-а, так... ну да, бывает. Конечно, я справлюсь, чего там... Погоди, погоди, - его добродушное лицо вновь заволоклось подозрением. - А ты... Я понял - ты решил, что я кинусь на это руководство, как псина на кость, а ты тем временем опять тихо в одиночку смоешься?! Не будет этого! Если собрался куда-то ехать, я поеду с тобой! А если не я, то хоть кто-то, кто в состоянии сберечь твою упрямую башку! Георгич, что опять за секретные дела?! Куда ты собрался?!

- Никаких секретных дел нет, - заверил Олег Георгиевич предельно скучающим голосом. - Просто одно мелкое дельце - настолько мелкое, что и...

- Если это так, то с ним справится кто угодно. Если оно настолько мелкое, как ты утверждаешь, то с этим и неговорящий справится, - Михаил свирепо погрозил пальцем. - Олег, я тебя хорошо изучил. Когда у тебя такое выражение лица, значит дело касается твоей бывшей безумной ищейки. Что там опять такое?!

- С гостиницей нужно заканчивать как можно быстрее, - Ейщаров выпрямился. - Я ни единого человека сейчас не могу отвлекать.

- А себя, значит, можешь... Нет уж!

- Миш, - Олег Георгиевич развел руками, - ну ты чего? Я же не против. Закончите с гостиницей - можете ехать следом хоть всей толпой.

Михаил передвинулся и решительно загородил собой дверь.

- Господи, да лучше б меня в телохранители к той же Шталь определили - она, по крайней мере, никогда не против компании! Короче, один ты никуда не поедешь!

- Миш, что за детский сад? - Ейщаров вытащил пачку сигарет, и Михаил с готовностью угостился из нее, ни на секунду не утратив настороженности и напряженности в движениях и ни на миллиметр не отступив от дверного проема. - Найду, изыму, да и поеду прямиком в Шаю. Или сюда, что, впрочем, зависит уже от твоего руководства...

- Да с чего вдруг?! Только недавно ты гово...

- Недавно было четыре часа назад, - Олег Георгиевич закурил, глядя на Михаила как-то сожалеюще, - Телефон у нее не отвечает, и мне это очень не нравится. Не мешай мне, Миш.

Водитель прищурился, внимательней вглядываясь Ейщарову в лицо, и панически замотал головой.

- Олег, нет, не надо. Это нечестно! Ты же обещал... Ты даже не мне - ты себе обещал!..

- В общем, я поехал, а ты занимайся очисткой. Я на тебя рассчитываю - ты ведь меня не подведешь, а, Миш? - Ейщаров похлопал его по плечу, и Михаил, чуть вздрогнув, расплылся в широкой улыбке и отступил от двери.

- Можешь не сомневаться! Все сделаю, как надо, а потом, если что, мы подъедем. Возьмешь мою машину?.. то есть, твою мою машину?

Олег Георгиевич поймал звякнувшие ключи и, вздохнув, еще раз хлопнул водителя по плечу.

- Прости, Миш.

- Да все в порядке, - восторженно сказал Михаил ему вслед. - Что я - не понимаю, что ли?

- Нет, - ответил Ейщаров и тихонько прикрыл за собой дверь.

* * *

Две девицы под окном пили поздно вечерком...

Господи, какая же чепуха лезет в больную шталевскую голову! Да и истине особо не соответствует. Кроме двух девиц. Девиц действительно было две, но сидели они перед окном, а не под, причем одна сидела у другой на плече, и у нее было восемь ног. Хотя, конечно, Бонни - девица, как ни крути. Девица Шталь прихлебывала "Колдрекс", чихала и сипло ругалась. Девица Бонни, то и дело подбрасываемая поддергивающимся шталевским плечом, безмолвствовала. Вместо вечерка за окошком был бесконечно дождливый день, и обе девицы мрачно смотрели на него во все свои десять глаз.

- Скукота! - наконец подвела итог Эша голосом похмельного тролля, и словно в ответ на это заявление телефон исполнил зловещее вступление к разговору с бывшим начальником. Шталь резко развернулась, Бонни кувыркнулась с ее плеча и с негодующим видом засеменила по простыне к дальнему концу кровати. Хмыкнув, Эша потянулась к телефону. Что еще нужно Ейщарову - вспомнил, какую гадость хотел ей сказать? Тоже мне, солидный бизнесмен - только и делает, что командует да обзывается!..