Ульрике Швайкерт - Власть тьмы

Конечно, это был меридиан, который проходил под обсерваторией и Лувром вплоть до убежища Эрика под оперой.

— Летучие мыши? — спросила Алиса.

Франц Леопольд покачал головой.

— Нет, крысы, — сказал он с ноткой сожаления. — Это должно быть легче. Хотя мысль о том, чтобы подметать брюхом весь этот мусор, не приводит меня в восторг.

— Мы должны объединить наши силы, — произнесла Алиса. — Осторожность есть осторожность. Я не хочу застрять в превращении.

Франц Леопольд немного поколебался.

— Хорошо.

— Эй, минуточку! — воскликнул Лучиано, который молча слушал их разговор. — А как же я? Вы обо мне подумали?

— Мы вместе сможем тебе помочь. Мы накопим достаточно энергии для твоего превращения, — немного неуверенно предложила Алиса.

Франц Леопольд был категорически против.

— Это и так достаточно сложно. Подумай о том, что нам нужно будет вновь принять человеческий облик. Или как иначе ты собираешься разговаривать с Призраком?

Алиса заколебалась. Слова Франца Леопольда были разумными, хотя она и удивилась, что он не хвастался, как обычно, своими неизмеримыми возможностями, а допустил вероятность того, что это находится на пределе его сил. Если она из дружеских чувств к Лучиано решится выполнить его просьбу, может случиться, что она тем самым причинит ему огромный вред. Да, они все могли оказаться в опасности. То, что с неполным превращением шутить нельзя, Лучиано уже доводилось почувствовать на собственной шкуре весьма болезненным образом. И рядом не было могущественной друидки, и даже Иви не сможет вмешаться вовремя.

— Франц Леопольд прав. Ты должен остаться здесь. — Алиса в темноте взяла Лучиано за руку и сжала ее, извиняясь.

Лучиано вырвал руку и отступил назад.

— Что? Ты не можешь говорить это серьезно! От Лео ничего другого я и не ожидал, но тебя я считал своей подругой. — Его голос выдавал то, как глубоко он был обижен.

— Лучиано, пожалуйста, не усложняй нам задачу. Конечно, я твоя подруга, и именно поэтому я не могу позволить, чтобы ты подвергался опасности, которую не можешь по достоинству оценить.

— Кроме того, это твоя вина, — добавил Франц Леопольд. Его голос звучал жестко. — Если бы ты был таким же способным, как я или Алиса, тогда и проблем бы не возникло.

Алиса услышала, как Лучиано заскрипел зубами, и представила, сколько самообладания ему потребовалось, чтобы не вцепиться Дракас в глотку.

— Лео, закрой рот и сконцентрируйся лучше на источнике силы, — приказала ему Фамалия. Против ее превращения он ничего не возразил. Она мягко сказала Лучиано:

— Иди обратно в зал. Мы скоро вернемся вместе с Криком. Тогда ты снова сможешь к нам присоединиться.

— О, как великодушна сегодня ночью наша фрейлейн Фамалия, — фыркнул Лучиано. — Не обращай на меня внимания. Я не буду стоять у вас на пути. Ни сегодня, ни когда-либо еще!

Он повернулся и исчез во тьме. Они слышали, как он ударился о каменный угол и громко выругался. Затем его шаги стихли. Алиса едва не поддалась желанию броситься следом за ним. Как она могла это выдержать? Как они могли отправить своего друга обратно в таком отчаянии? Но Франц Леопольд схватил ее за запястье.

— Сейчас есть более важные дела. Если Лучиано этого не понимает, это его проблема. Ты хочешь из-за его капризов рисковать жизнью вампиров? Время не на нашей стороне. Возможно, наши слуги окажутся следующими? Этой ночью они уже не так слабы, но их состоянию еще далеко до нормального. Не важно, что это за яд, его действие в любом случае не прекратится сразу, даже если больше никто не подвергнется его воздействию.

— Да, это не то что в Собачьей пещере, — уныло согласилась Алиса и протянула ему обе руки. — Начнем.

Они закрыли глаза и сконцентрировались друг на друге. Алиса пыталась открыть свое сознание, чтобы Дракас мог объединиться с ней. Ее начала сотрясать дрожь, когда его дух с усилием коснулся ее. Это было так просто и в то же время немного жутко, — то, как близки они были друг к другу. Барьеры, которые поначалу неизменно отталкивали его, казалось, исчезли. Вместе они нащупали энергию земли, протекающую вдоль меридиана. Можно было начинать. В их сознании сформировались образы двух крыс, которыми они хотели стать. Облако тумана сгустилось и окутало их тела, которые начали приподниматься, вытягиваться и затем, казалось, полностью растворились. Но нет, они лишь уменьшались в объеме, пока на влажном полу пещеры не появилось два маленьких мохнатых грызуна. Они напряженно принюхались друг к другу.

«Прекрати щекотать меня своими усами и не трись о мою шерсть!»

Алиса показала другой крысе желтые зубы.

«Извини. Я только хотела убедиться, что ты в порядке».

«Я лучше всех, хотя и не хочу знать, в чем сейчас утопают мои лапы. Ладно, побежали быстрей, чтобы я смог избавиться от этого отвратительного обличья».

Алиса не считала, что быть крысой так уж неприятно. Скорее интересно и необычно, потому что восприятие животного было совсем другим. Тем не менее она могла лишь согласиться с Францем Леопольдом, когда он набрал скорость. Быстрыми мелкими шажками оба грызуна прошмыгнули сквозь решетку и помчались по коридору на север к убежищу под зданием оперы.

Когда он приблизился к отелю, его шаги замедлились, пока он не остановился на углу улицы, устремив взгляд на ярко освещенный вход. Подъезжали экипажи, высаживали своих состоятельных пассажиров и снова уезжали. Останавливались пустые дрожки. Слуги в ливреях открывали дверцы, опускали ступени и помогали дамам и господам при посадке. Пешком также приходили и уходили гости. Дамы всегда были в сопровождении одного или нескольких господ. После наступления темноты общества горничной или компаньонки было уже недостаточно. Женщины, которые проходили мимо Брэма Стокера в отель поодиночке или маленькими группами через боковой вход, принадлежали к иному слою общества. Для них отель не был местом развлечения или исходным пунктом волнующего светского вечера. Для них это было место, где они вели ежедневную борьбу, пытаясь заработать достаточно, чтобы прокормить себя, а иногда и своих детей.

Что он, собственно говоря, здесь делал?

Он следил за обоими выходами и изучал взглядом каждую женщину, выходящую отсюда. По какому праву?

«Я только забочусь о ее безопасности», — оправдывался он. Ее слова накануне вечером встревожили его. Она пыталась принять решение, и, очевидно, на этот раз речь шла не о юном вампире Малколме. Кто же тогда втянул ее в эту историю? Слухи о якобы пленном фантоме снова поползли по городу, но вряд ли под чудовищем за решеткой она подразумевала Призрака Оперы. Но как Латоне удалось разыскать это существо? Ответ лежал на поверхности: она проследила за своим дядей-охотником. Брэм боялся, что ее обостренное чувство справедливости может толкнуть ее на необдуманные поступки.