Фрэнсис Вилсон - Ночной мир

Джек ничего не ответил. Снова сел и скептически посмотрел на Глэкена.

— Это правда, — сказал Билл, выводя из кухни Ника.

Он опустился в кресло, на которое падали лучи утреннего солнца. Ник тупо уставился в стену.

— Я видел их, — продолжал Билл. — Они медленно плывут в ночном небе. Каждый величиной с целый город.

Хорошо, что хоть день в нашем распоряжении, — сказал Джек — пусть даже он сокращается. Расалом, пожалуй, допустил ошибку, дав нам такую поблажку.

— Вовсе нет. Дневное время пробуждает все худшее, что в нас есть. Постоянная угроза сплотила бы нас, выявила бы наши лучшие качества. А дневная передышка позволяет воспоминаниям об ужасах ночи прошедшей и страхам перед ночью предстоящей овладеть нами. Позволяет страху деморализовать нас. Страх — вот ключ к могуществу Расалома. Страх — та сила, которая разъединяет людей. Все зло, начиная от войн и расизма вплоть до самых обыденных пороков — таких, как жадность и обжорство, — берет свое начало в страхе. А что в конечном счете есть религия, если не ответ на страх — страх перед смертью, страх перед превратностями судьбы и случайностями, которыми пронизана вся наша жизнь? — Он показал рукой в направлении окна: — Сейчас там властвует страх. Он разъединяет нас, уродует, пробуждает худшее в каждом из нас. И готовит всем нам конец. — Он обернулся к Джеку: — Вот почему вы отправляетесь на Мауи, чтобы вернуть эти ожерелья.

— Я найду способ это сделать, — сказал Джек мягко. — Всегда можно что-нибудь придумать.

Глэкен был уверен, что Джек что-нибудь придумает и вернет ему ожерелья. Но что будет дальше? Он почувствовал напряжение в груди, потом в руках и ногах. Чтобы снять его, он сжал пальцы, пораженные артритом. В самом деле, что же будет дальше? Зная о происхождении металла, из которого сделаны эти ожерелья, он боялся даже находиться в одной комнате с ними. Что будет, если он до них дотронется? Или хотя бы близко подойдет? Остается лишь надеяться, что с ним ничего не случиться. Но он не может рисковать. Он должен держаться на некотором расстоянии от них.

Тут Джек заговорил:

— Знаете, раз дело принимает такой оборот, хорошо бы иметь в пути помощника.

— Я могу отправиться с вами, если хотите, — сказал Билл.

Глэкен вначале сильно удивился, услышав предложение Билла. Взглянул на бывшего священника и прочел в его глазах отчаяние. В чем дело? И вдруг Глэкена осенило. Билл чувствовал себя потерянным, оторванным от корней, жителем той далекой страны, в которую скоро переселятся почти все. Бедняга. Его разыскивает нью-йоркская полиция, как находящегося в бегах подозреваемого в убийстве. Он порвал с Церковью, все члены его семьи мертвы, а единственный уцелевший друг сидит здесь, то выходя из состояния ступора, то снова в него впадая. Что же касается Кэрол Трис, то к ней, подозревал Глэкен, Билл питает чувства куда более глубокие, чем готов признать.

Неудивительно, что ему сейчас море по колено.

Глэкен надеялся, что у Джека хватит здравого смысла не принимать это предложение.

— Мммм… Не имею ничего против вас, Билл, — замялся Джек, — но мне нужен кто-нибудь, кто хоть немного знаком с приемами рукопашного боя.

— Будь я чуть помоложе… — сказал Глэкен не без зависти.

Он мог припомнить времена, когда проклинал годы, проведенные в телесной оболочке тридцатилетнего возраста. Теперь у Глэкена, сбросившего с себя бремя вечности, бывали моменты, когда он мечтал о крепких мускулах, подвижных суставах и гибкой спине.

— Да, — сказал Джек, улыбаясь, — мы составили бы неплохую пару, мне кажется. Но со вчерашнего дня я не перестаю думать об огромном вьетнамце. Подходит ли он для этого дела?

— Ба? Не знаю. Сомневаюсь, что он согласится оставить миссис Нэш без защиты, но попытка не пытка. Если хотите, позвоню ему.

— Пожалуй, лучше я сам с ним переговорю. Возможно, он не сможет устоять против моего неотразимого обаяния.

Билл громко рассмеялся. Джек искоса посмотрел на него:

— Что тут смешного, приятель?

Билл ухмыльнулся:

— Сначалая не мог разобраться, что ты за человек, но сейчас вижу — ты парень что надо.

— Кому какое дело до твоих личностных оценок? Ни одна из них не верна.

Глэкен дал Джеку координаты Тоад-Холла и пообещал предупредить по телефону о его приходе.

После ухода Джека Глэкен потянулся к пульту телевизора, но не успел включить звук, как заговорил Ник своим обычным, невыразительным голосом:

— Их будет недостаточно.

Билл сел перед ним и заглянул ему в глаза:

— Что ты сказал, Ник? Чего будет недостаточно?

— Ожерелий. Они не исправят положения. Для этого вам понадобится что-то еще. Кусочки чего-то другого. Остальные кусочки.

— Что ты имеешь в виду, Ник? Какие кусочки?

Но Ник снова отключился.

— Вы догадались, о чем он говорит?

Глэкен застыл, почувствовав слабость и неотрывно глядя на Ника.

— Боюсь, что да.

Из передачи радио ФМ-диапазона:

«Итак, новости поступают одна хуже другой. По сообщениям Мидвеста и равнинных штатов, прошлой ночью поголовью скота был причинен большой урон. Приняты меры для его защиты, но никто не может сказать, окажутся ли они эффективными. Мои вам совет: наслаждайтесь бигмаками сегодня, потом будет поздно. А сейчас продолжаем нашу воскресную передачу «Рок-н-ролл по заявкам», послушайте Марвина Гая, который поет песню с очень злободневным названием».

(Звучит песня «Что происходит?»)

— Пойдем, Кэрол, — поторапливал Хэнк, — у нас времени в обрез.

— В нашем распоряжении целый день, — возразила Кэрол, с трудом скрывая свое раздражение.

— Но дни уже не те, что были раньше. Пойдем скорее!

Кэрол догнала его на лестничной площадке, когда он вызывал лифт.

— Куда мы сейчас отправимся? — спросила она, как только захлопнулись двери лифта.

— Ты не забыла взять список?

— Нет. — Она тяжело вздохнула, нащупав в кармане плаща листок бумаги.

— Мы поделим его пополам.

— Не думаю, что это самая удачная мысль.

— Это просто необходимо, я много думал и пришел к выводу, что это самый эффективный способ все закупить.

Его глаза горели лихорадочным блеском. Почти всю ночь он составлял список того, что нужно сегодня купить. Он то и дело поднимался на верхний этаж проверить, плотно ли закрыты окна. Несколько раз обнаруживал насекомое той или иной разновидности, вцепившееся в сетку, но в целом ночь прошла спокойно.

Однако по радио и по телевизору передавали предупреждения…

Лифт остановился на четвертом этаже. Двери открылись, и к ним присоединилась еще одна супружеская чета с чемоданами в руках. Оба бледные, измученные, потрясенные. Женщину Кэрол узнала — они несколько раз встречались с ней в коридоре.