Ф. Каст - Предназначенный

— Ну, бабушка, я… — начала я, но она остановила меня.

— Я должна сделать это сама, у-ве-тси-а-ге-я. Хотя я все равно должна тебя попросить.

— О чем угодно, — сказала я.

— Через семь дней ты придешь к ферме со своими друзьями? Станешь ли ты в круг и выполнишь свой очищающий ритуал?

— Обещаю, — кивнула я, и мой пристальный взгляд обратился к друзьям, которые окружили меня.

— Обещаем, — сказала Стиви Рей. Ее слова были поддержаны ребятами, которые стояли передо мной и вокруг меня.

— Тогда, именно так и поступим, — твердо произнесла бабушка. — Черокские традиции траура и чистки будет объеденены с вампирским ритуалом. Хорошо, что это так, поскольку моя семья расширилась, чтобы принять очень много вампиров и недолеток. — Ее взгляд скользил по моим друзьям. — Я попрошу еще об одной вещи. Чтобы каждый из вас воскрешал яркие воспоминания обо мне и матери Зои в течении следующих семи дней. Не имеет значения, что Линда часто колебалась в жизни. Значение имеет лишь то, что ее помнят с любовью и добрыми мыслями.

"Обещаем” и “Конечно, бабушка” слышалось отовсюду вокруг меня.

— Теперь мне нужно идти, у-ве-тси-а-ге-я. Скоро восход солнца, и я хочу встретить рассвет на своей земле.

Держа мою руку в своей, бабушка и я шли к двери. Когда она проходила мимо моих друзей, каждый из них касался ее и говорил:

— До свидания, бабушка, — которая дарила свою улыбку сквозь слезы.

У дверей мы смогли остаться наедине, и я обняла ее, говоря:

— Я понимаю, почему ты должна это сделать, но я действительно не хочу, чтобы ты уезжала.

— Я знаю, но через семь дней..

Открываясь, дернулась дверь и внезапно показалась Неферет, выглядя мрачной и обманчиво красивой.

— Сильвия, я слышала о вашей потере. Пожалуйста, примите мои искренние соболезнования, что ваша дочь была убита.

Бабушка напряглась от звука голоса Неферет и разомкнула мои объятия. Она сделала глубокий вдох и встретила пристальный взгляд вампирши.

— Я принимаю ваши соболезнования, Неферет. И я чувствую вашу искренность.

— Может ли Дом Ночи что-то сделать для вас? Вам что-нибудь нужно?

— Стихии уже укрепили меня, а Богиня благословила мою дочь в Потустороннем мире.

Неферет кивнула.

— Зои и ее друзья добры, а Богиня очень великодушна.

— Я не думаю, что за действиями Зои и ее друзей или Богини стояли доброта или великодушие. Я полагаю, это была любовь. Разве вы так не думаете, Верховная жрица?

Неферет сделала паузу, как будто она действительно размышляла над вопросом бабушки, и потом сказала:

— Я думаю, что вы возможно правы.

— Да, я права. И есть одна вещь, о которой я прошу Дом Ночи.

— Для нас большая честь помочь Знахарке во время нужды, — сказал Неферет.

— Спасибо. Я прошу, чтобы Зои и ее кругу разрешили приехать на мои земли через семь дней, чтобы выполнить ритуал очищения. Это закончило бы мой траур и очистило мой дом, освобождая от любого оставшегося зла.

Я видела, что-то проскользнуло в пристальном взгляде Неферет — всего лишь на мгновение, но кажется это был страх. Но когда она заговорила ее выражения и голос отражали только вежливое беспокойство.

— Конечно. Я свободно даю разрешение для этого ритуала.

— Спасибо, Неферет, — поблагодарила бабушка, а затем обняла меня еще раз и мягко целовала.

— Через семь дней, у-ве-тси-а-ге-я. Тогда я увижу тебя снова.

Я быстро заморгала, сдерживая свои слезы. Я не хотел, чтобы последний взгляд бабушки на меня ассоциировался с соплями и криком.

— Семь дней. Я люблю тебя, бабушка. Никогда не забывай это.

— Я больше не смогу это забыть, так же как не могу забыть дышать. Я тоже люблю тебя, дочка.

Тогда бабушка развернулась и ушла. Я стояла в дверном проеме, наблюдая за ее прямой, сильной спиной, пока ночь не скрыла ее от меня.

— Пошли Зет. — Старк скользнул рукой по моим плечам. — Я думаю, что у нас было достаточно всего в течение этого долгого дня. Пойдем домой.

— Да, Зет. Пойдем домой, — сказала Стиви Рей

Я кивнула, готовясь согласиться с ними, когда почувствовала, как жар стремительно разрастался у меня на груди. Сначала это смутило меня. Я подняла руку, чтобы потереть камень и коснуться твердого круга, который начал излучать высокую температуру.

И тогда Аурокс показался в зоне видимости. Он был с Драконом Ланкфордом.

— Зои, я слышал новости о твоей маме. Я соболезную, — сказал Дракон.

— Сс-спасибо, — пробормотала я. Я не смотрела на Аурокса. Я помнила слова Ленобии, что я должна надевать непроницаемую маску рядом с ним, но я чувствовала себя слишком неопытной, слишком израненной, чтобы сделать что-либо, кроме как выпались Старку:

— Я хочу пойти домой, но сначала мне нужна минута, чтобы побыть в одиночестве.

Прежде, чем он даже успел сказать "хорошо", я выбралась из его крепких рук и проскользнула мимо Дракона и Аурокса.

— Зои? — окликнул меня Старк. — Куда ты..

— Я буду у фонтана, что находится во внутреннем дворике рядом с автостоянкой, — сказала я ему через плечо. Я могла видеть, что он хмурился, тревожась обо мне, но я не могла ему помочь. Я должна была уйти отсюда. — Предупреди меня, когда автобус будет готов к отправлению. Хорошо?

Я не ждала его ответа. Я опустила голову и поспешно пошла по тротуару, который вился вокруг главного школьного здания. Почти бежа трусцой, я повернула направо и подошла к железной скамье, которая была под одним из деревьев в кругу, окружавших фонтан и небольшую, похожую на сад область, которую недолетки называли внутренним двориком преподавателей, потому что он был рядом с той частью школы, в которой они размещались. Я знала, если бы кто-то выглянул из больших, декоративных окон, то заметили бы меня, но я также знала, что все преподаватели должны были заканчивать шестой урок в классных комнатах, и это означало, что было всего одно место в кампусе в это время, где я могла без лишних свидетелей побыть одна.

Так что я сидела там, в тени большого вяза, пытаясь обрести контроль над своими мыслями. Присутствие Аурокса вносило беспорядок в мой разум, и я не знаю, почему. Прямо сейчас, прямо в эту секунду, меня это не заботило. Мама умерла. Что бы Неферет и Тьма ни запланировали для меня, они могут идти к черту с этим. Пусть все идут к черту. Мои мысли были вульгарны и жестоки, но слеза, скользящая по щеке, говорила совсем о других чувствах.

Мамы больше нет. Она не ждет дома шагов неудачника и не возится на кухне. Я не могу позвонить ей и заставить злиться на меня, а затем отчитать за то, что я дрянная дочь. Это было странное чувство — остаться без матери. Я имею в виду, что она и я не были близки больше трех лет, но все же в глубине моего сознания всегда была надежда, что однажды она придет в себя, оставит этого идиота, с которым она напортачила и вышла замуж, и вернется к нам. Мама.