Ф. Каст - Предназначенный

— Зои, у твоей бабушки нет сотового телефона?

— Эээ, да-а. Вы хотите позвонить ей?

На губах Танатос заиграла улыбка.

— На дворе XXI век, даже я пользуюсь его достижениями.

Чувствуя себя идиоткой, я назвала номер телефона бабушки, в то время, как Танатос внесла его в свой iPhone.

— Я позвоню ей, но я бы предпочла сделать это в одиночестве.

Взгляд Танатос красноречиво говорил, что она не хотела, чтобы я слышала вопросы, которые она собиралась задать бабушке, и я быстро кивнула.

— Да, я понимаю. Со мной всё нормально. В любом случае мне нужно идти на шестой урок.

— Могу я сначала попросить у тебя прощения?

— Да, конечно. Но за что?

— Раньше я говорила неправду. Я бы хотела попросить у тебя прощения за это, а также запомни и держи при себе то, что я собираюсь сказать. Не делись этим даже со своим Воином или лучшей подругой.

— Хорошо, я буду держать это в секрете.

— Когда Старк спросил, могу ли я видеть Тьму, откужающую Неферет и красных недолеток Далласа, я солгала.

Я моргнула.

— Вы хотите сказать, что можете видеть Тьму?

— Могу.

Я затрясла головой.

— Вам надо просить прощения у Старка, Рефаима и Стиви Рей. Они вместе с вами могут видеть Тьму… ложь обидела бы их больше, чем меня.

— Им нельзя знать. Ты дала мне слово, что сохранишь этот секрет.

— Почему? Почему мне следует знать, а им нет?

Вместо ясного ответа, она пустилась в размышления.

— Я прожила почти пять веков. Большую часть этого времени я каждодневно встречалась со смертью. Я видела Тьму. Я видела эти побоища, эти потери, расплаты перед ней. Я легко узнаю её нити и тени. Возможно потому, что я наблюдала за этим слишком долго, поэтому могу видеть и то, что является ее противоположностью — то, что заставляет силы Тьмы слабеть, колебаться.

— О чем вы тут говорите! — мне хотелось кричать.

— О тебе, Зои Редберд. Есть в тебе что-то такое, что не может быть затронуто Тьмой; поэтому, это твоя судьба — стоять на стороне Света и вести битву со злом.

— Нет. Я не хочу вести никаких битв. Вы делаете это. Или попросите Дария. Или даже Старка. Черт, возьмите Ских и Хранителей! Они — все лидеры. Они все Воины, которые знают, как бороться. Я ничего не знаю. Я даже не знаю как обойтись без моей мамы. — Закончила я, сбив дыхание, и прижала руку к своей груди. Когда Танатос ничего не сказала, лишь посмотрела на меня своими темными глазами, я наконец совладала с возбуждением и более спокойным голосом произнесла, — Я не хочу этого. Я всего-лишь хочу быть обычным ребенком.

— Быть может, отчасти поэтому это и упало на твои плечи, молодая Верховная жрица, потому что ты этого не хочешь. Возможно сила, которая нацелилась на тебя, не сможет тебя развратить.

— Как Фродо, — прошептала я больше себе, чем Танатос. — Он никогда не хотел это проклятое кольцо.

— Дж. Р. Р. Толкиен. Хорошие книги — отличные фильмы.

Я посмотрела на нее и сказала:

— Да, я знаю. На дворе XXI век. Вероятно, у вас есть кабельное.

— Конечно у меня есть кабельное.

— Вам повезло, но давайте вернемся к Кольцу и его носителю. Хм, если я правильно помню, а я помню, потому что я видела полные расширенные версии фильмов бесчисленное количество раз, Фродо потерял себя из-за этого кольца, которое он не хотел нести.

— И тем самым он спас свой мир от Тьмы, — сказала Танатос.

Я почувствовала леденящую дрожь на своей спине.

— Я не хочу умирать. Даже для того, чтобы спасти мир.

— Смерть приходит ко всем нам, — ответила Танатос.

Я покачала головой.

— Я не Носитель Кольца. Я всего лишь ребенок.

— Ребенок, который уже не раз отвоевывал свою жизнь у Тьмы.

— Хорошо, если вам известно это и то, что Неферет на стороне Тьмы, потому что вы можете это видеть, так почему же вы притворяетесь, что не знаете?

— Я здесь, чтобы решить все споры о Неферет и ее истинной приверженности раз и навсегда.

— Тогда расскажите Высшему совету о Тьме, которая окружает ее!

— И всего лишь предостеречь ее, чтобы она вернулась, возможно сильнее, и творила еще большее зло? Что, если она и вправду Супруга Тьмы? Если это правда, то вся мощь Высшего совета должна обрушиться на нее, и для того, чтобы это произошло, у нас должны быть веские доказательства того, что она навсегда потеряна для Богини.

— Вот почему вы здесь. Чтобы получить эти доказательства.

— Да.

— Я ничего не скажу о том, что вы видите Тьму. И я скажу вам совершенно честно — будьте готовы увидеть целую группу ее приспешников. Готовитесь получить свои доказательства, потому что все внутри меня говорит, что Неферет перешла к ней. — Я почти добавила, что она уже даже не смертная. Но, нет. Это было то, что Танатос должна была обнаружить сама. — О, и я прощаю вас. Только обещайте мне, что вы не спустите с нее глаз и, когда настанет время, удостоверитесь, что Высший совет всё сделает правильно.

— Прими мою клятву.

— Хорошо, — сказала я. И затем, пока Танатос звонила бабушке, я наконец пошла на шестой урок.

Шони

Она даже представить себе не могла, как будет паршиво не быть больше близняшкой Эрин. Казалось, будто всего одна вещь — не видеть рядом Эрин в роли ЛПН — изменила весь образ её жизни.

Все так чертовски запуталось.

Когда же она перестала быть Шони и стала Близняшкой? Она действительно не знала. Они получили Метку в один и тот же день, и прибыли в Дом Ночи города Талса в один и тот же час. И они сразу же подружились. Шони когда-то думала, что это было лишь потому, что они были сестрами по духу, и было совсем не важно, что она была темнокожей, а Эрин белой. Что она была из Коннектикута, а Эрин из Талсы. Они подружились, и вдруг Шони перестала чувствовать себя одинокой. Тем более она больше никогда не была одна. В буквальном смысле. Она и Эрин были соседками, у них было одно и то же расписание занятий, они ходили на одни и те же вечеринки, даже встречались только с парнями, которые были друзьями.

Забравшись на свободное место в автобусе Шони покачала головой. Она слышала Эрин, хохочущую с Крамишей где-то позади автобуса. На долю секунды гнусная мысль пронеслась в ее голове: она взяла другую темнокожую девочку на роль ЛПН вместо меня. Но Шони сразу же выкинула из головы это дерьмо. Дело было не в цвете кожи. И никогда не было. Дело было в неспособности быть одной. Что было невероятно иронично, потому как выяснилось, что каким-то образом она поставила себя в такое положение, когда осталась одна.

— Эй, я могу здесь присесть?

Взгляд Шони скользнул от окна, в котором светлело предрассветное небо, к Дэмьену, стоящему в проходе автобуса.

— Ага, садись.

— Спасибо. — Он сел рядом с ней и положил свой тяжелый рюкзак с книгами между ног. — У меня тааак много домашних заданий. А у тебя?