Леонид Крупатин - Дню Победы! Крылья в небе

Вечером мы находились в казарме. Было, согласно распорядка, личное время. Каждый занимался, чем хотел: подшивали «подворотнички», писали письма и т.д. Кондрат ничем заниматься не хотел, он сидел на своей кровати грустный и нахмуренный, что несвойственно его натуре. Время года было как раз после праздника Дня Советской Армии, спокойный 1969 год , место – Чечено-Ингушетия, г. Грозный (Катаяма) Грозненский Учебно—авиационный Центр ДОСААФ (Добровольного спортивного общества содействия Армии, Авиации и Флоту), который выпускал в небо ежегодно в Армию около 100 человек пилотов – истребителей, таких как Юра Гагарин. Наконец Кондрат вздохнув промолвил:

-Вот жизнь пошла –штаны на коленке лопнули, открыток с 8-м марта в киоске нету и увольнение в город старшина не даёт.

-Не расстраивайся. У меня есть две открытки, я тебе дам, -сказал сосед Серёга с соседней койки.

- Давай, спасибо! Но мне нужно штук пятнадцать!

-Тогда не дам – обойдёшься.

-Почему? Ты что? Давай хоть две!

-Не дам, потому что ты пишешь не тем, кому необходимо, а от скуки «мозги девчатам компостируешь», - ответил Серёга.

-Да ты что? Я же их люблю! Эх, если бы они знали! Как я их люблю!- вздохнув на полном серьёзе с душой высказал Кондрат.

-Эх, Саня!- хмыкнул Серёга и лёг на койку с книжкой.

Кондрат опять безнадёжно вздохнув повесил голову, задумался. Немного подумав он промолвил грустно и выстрадано:

-А всё же, как хорошо, что я не женщиной родился! Эх, и шалава из меня получилась бы! Не дай Бог! Я сам таких не люблю…. Разве что - по пьяни…

ГУАЦ-Грозненский Учебно-авиационный Центр ДОСААФ(для тех кто не знает Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту) Весна 1969 года.Заканчиваем теоретическое изучение боевого самолёта Миг-17.На нём большими буквами написано ДОСААФ, а под «носом»(передней частью фюзеляжа) три пушки скорострельностью 200 и 400 выстрелов в минуту.Из наших вышел Юра Гагарин.

Такие УАЦ (каждый)давали стране около 100 лётчиков истребителей ежегодно.До этого мы летали на ЯК-18-У и учебно-тренировочном реактивном Л-29.

Вечером мы в казарме, личное время. Подходит ко мне курсант Кондратьев, которого мы по-просту зовём Кондрат, а меня в то время звали Фантомас, потому что я голову брил.Кондрат - это безобидный хохмила по-жизни, но всё время попадает в нехорошие переплёты. Подходит он ко мне, глаза его озабоченно бегают:

-Фантомас! Идея созрела! Ты мне поможешь?- обращается ко мне Кондрат.

-Что за идея? Колись!- зная его авантюризм поосторожничал я.

Он взял с кровати простыню, какой-то свёрток и одеколон из тумбочки.

-Фантомас, у тебя соль есть? – спрашивает он

-Есть. Зачем? Что ты хочешь?

- Сейчас узнаешь. Неси соль в бытовку, только побыстрее.

Я пришёл с солью в бытовку. Кондрат, как раз выдворял из бытовки последнего «гладильщика».

-Держи дверь, Фантомас, никого не пускай. Смотри!- он вынул из свёртка клоунское приспособление-«очки, горбатый нос, усы», одел, вынул что-то непонятное, воткнул в рот…Фу! Гадость! Изо рта торчали какие-то желтоватые безобразные клыки. Увидев мою реакцию, он вынул, показал:

-Из картошки вырезал!- засунул опять, накинул на голову простыню, оставив лицо не закрытым. Взял ватку, накрутил её на конец карандаша, полил одеколоном, посыпал солью, зажёг, скомандовал мне:

-Выключай свет!

Я выключил… Ба-а-а-а! Вот это –да! У меня несколько раз за несколько мгновений в сознании промелькнуло: Это Кондрат! Не Кондрат! Это Кондрат! Нет - не Кондрат… От освещения таким факелом цветА предметов заметно менялись. Простыня была серовато-зеленоватого цвета, руки, лицо Кондрата были мертвенного землисто-серого цвета и при торчащих гнилых клыках, «очки, горбатый нос с чёрными усами»… Жутко! Я включил свет. Кондрат вынул клыки:

-Ну, как? Есть эффект?

-Эффект – налицо !- ответил я.

-У тебя на лице!-заржал Кондрат- Страшно?

-Да, уж!- подтвердил я.

-Подожди. Это ещё не всё. Надо три человечка и чуть - чуть подрепетировать. Они будут подпевать монотонно: Джим – БАМ- бола-бола ! Джим-бам-бола! Джим-бам-бола-бола! Джим-бам-бола! Найдёшь добровольцев?- спросил Кондрат.

-Ну, я, Серёга и Вовка из моего экипажа. Пойдёт?

-Давай! Тащи их сюда.Скажи, чтоб никто не заходил пока.

Я привёл ребят, подрепетировали и я пошёл выключать светв казарме.

Гаснет свет.Справа, слева выкрики:

-Эй! Кто-там? А , ну врубите на место!- но выкрики утихают и воцаряется мёртвая тишина с выплывающим из-за угла страшным «чудом» сопровождаемым монотонным хором:

-Джим-бам-бола-бола! Джим-бам-бола!- и так далее...

«Чудо» движется по казарме приближаясь к койкам с замершими в ужасе ребятами- стеклянный взгляд через очки, горбатый нос, чёрные усы, тело и простыня зеленовато- мертвенного цвета, факел… и вдруг, летит сапог в голову Кондрата! Ещё –сапог! Ещё! Ещё!

-Атас! Фантомас! Врубай свет!- закричал Кондрат, убегая.

Я включил свет.На месте, где стоял Кондрат, была куча яловых, тяжёлых сапог.

-Ну, как, -спросил я у Кондрата, -Эффект на лице?

-Это точно!-усмехнулся Кондрат потирая шишки на голове и фингал под глазом, но вдруг он оживился:

-Стой! Зови пацанов! Пошли в самолётный класс! Там вечерами двоечники сидят, готовятся.

Самолётный класс у нас большой с высоким потолком и внутри стоит настоящий МИГ-17 только со снятой обшивкой с боковины фюзеляжа, центроплана, консолей, киля и стабилизатора – для наглядности.

Пошли, у двери подготовились. Я захожу первый, выключаю свет, пропускаю Кондрата и присоединяюсь к «хору». В кабинете за одним столом сидят только двое и сразу закричали:

-Ну, кто играется? Включите!

Примерно тоже послышалось сверху из самолёта – кто-то в кабине сидел, изучал «внутренности». Эти за столом сразу замолчали, как только увидели наше «чудо», потом и тот вверху замолк, как только Кондрат вышел на середину кабинета. Под заунывные звуки «хора» он медленно приближается к сидящим за столом и мы видим, как округляются у них от страха глаза, отвисают челюсти и они медленно, синхронно привстают со своих мест и вдруг оба, как по команде, вскакивают на ноги, хватают свой стол за края и поднимают его, загораживаясь от этого неземного «чуда» с криками:

-Сгинь, зараза! Не подходи!

Кондрат довольный вернулся к самолёту и стал взбираться по трапу и мы видим при мерцающем свете факела тот же эффект у курсанта, сидящего в кабине: распахнутые от ужаса глаза и он издал сначала нечленораздельный звук:

-Э-э-э-э!- потом заорал,- Не подходи! Я сейчас катапультируюсь!- и мы видим через прозрачную боковину, что он хватается за красный поручень блокировки отстрела катапульты и вот-вот выдернет чеку… Кондрат быстро вытащил клыки изо рта и говорит: