Сергей Дубянский - Египтянка (сборник)

Теснота, когда люди, кто лежа, кто стоя на коленях, неловко толкали друг друга, пытаясь дотянуться до стаканов и закуски, мешала приятной расслабленности, вливавшейся в организм вместе с водкой. Лена привалилась к Лешиным ногам, используя их в качестве опоры, и только потом спросила:

– Можно?

Вопрос не подразумевал ответа. Леша замер; потом осторожно опустил свободную руку Лене на плечо, а после очередного тоста рука невесомо сползла ей на грудь и замерла, не встретив сопротивления…

– Леш, накладные подпиши, – Яна остановилась в дверях.

Леша скосил глаза в угол экрана. …Блин, уже четверть десятого! Придется воспоминания отложить до вечера… хотя, может, воспоминаниями и не ограничится – смотря какие у Ленки планы… Не глядя расписался, и Яна ушла. …Так, надо хоть начать составлять заявки…

Вообще-то, это следовало сделать еще вчера, но мысли о «FAIRY» и «Пемолюксе» почему-то не лезли в голову. Он тупо смотрел на строчки и представлял, как Лена сейчас сидит всего лишь через стенку, за таким же компьютером и ползает курсором по тем же самым страницам, набирая заказ очередному клиенту.

Лешино воображение двинулось дальше, и клиент исчез, вместе с рабочим столом; свет сделался красноватым, а большой, разложенный диван манил уютной белизной…

…Надо работать! – Леша мотнул головой, возвращаясь в мир стиральных порошков и чистящих паст.

– Можно, Алексей Викторович? – в дверь просунулась голова Лены. На работе она обращалась к нему подчеркнуто официально. Это выглядело немножко смешно, потому что для всех остальных он давно уже стал просто «Лешей».

– Конечно.

Лена закрыла дверь и только тогда улыбнулась.

– Милый, сегодня ты даже еще не пожелал мне доброго утра, – сказала она без тени обиды, но Леша почувствовал, что совершил непростительный промах. Действительно, как он не догадался подойти к ней, ведь всегда можно найти повод, чтоб лишний раз коснуться щекой ее волос, будто разглядывая что-то на экране, вдохнуть запах духов…

– Шучу, – Лена засмеялась, – все правильно. Мы на работе, и совсем не обязательно, чтоб о нас трепалась вся контора.

Она положила на стол выписанные накладные, и пока Леша подписывал их, ласково погладила его по голове.

– Милый, я ужасно соскучилась, – произнесла она задумчиво, словно взвешивала, правильно ли определила свое настроение, – представляешь, вчера сидела одна и читала книгу.

– Какую?

– Не скажу, – Лена снова засмеялась, – ты таких не читаешь.

– А твой не появлялся? – Леше хотелось задержать ее любой ценой, хоть на несколько секунд.

– Нет. А что это ты про него вспомнил?

– Не знаю. Мне иногда кажется…

– Пусть тебе ничего не кажется. Я ж сказала, что видеть его не желаю, так с какого перепуга он должен приходить ко мне? – голос ее стал жестким, и Леша на мгновение представил, как именно, она это произносила. Внутри все невольно сжалось, вроде, слова эти относились уже к нему. Не дай бог!..

– От тебя я не уйду. Я решила, что буду с тобой всегда. Не возражаешь? – Лена хитро прищурила глаз.

– Нет, конечно!

– Тогда подумай, чем мы займемся вечером. Все. Я пошла работать, – наклонившись, она чмокнула его в щеку, – помаду сотри, а то все сразу обо всем догадаются, – взяла со стола бумаги и направилась к выходу.

До дверей было всего три шага, и Леша не успел придумать очередной глупый вопрос, когда дверь уже закрылась. Достал носовой платок, плюнул на него и потер щеку. Зеркала, чтоб оценить результат, под рукой не было, поэтому пришлось довольствоваться тем, что на платке остался чуть заметный след.

…Мне тоже пора работать! – приказал он самому себе, – у нас впереди весь вечер…

В течение дня Лена бессчетное число раз заходила в кабинет, но ее появление больше не сопровождалось утренним, почти интимным настроением. Она не гладила Лешу по голове, не смеялась, а выясняла, почему количество прокладок «Натали» в компьютере не соответствует фактическому остатку на складе. Откуда он мог это знать? Но все равно, один вид ее раскрасневшегося лица доставлял ему удовольствие.

Склад закрывался в четверть шестого, и к пяти поток клиентов иссяк. Леша помассировал уставшие глаза. В последнее время он стал замечать, что от постоянного созерцания экрана к концу дня начинали болеть не только они, но и вся голова наливалась тяжестью, а любое резкое движение отдавалось в затылке, будто туда вбивали металлический штырь. Но искать из-за такой мелочи другую работу, было просто смешно. Да и где в наше время найдешь такую, чтоб хватало, пусть не на шикарное, но вполне достойное существование?

Экран погас. Леша потянулся; обвел взглядом кабинет, прощаясь с ним, прежде чем отправиться в другую, такую долгожданную жизнь. …Все-таки день здорово прибавился. А скоро лето, и светло будет аж до одиннадцати… Мысль о лете, в соответствии с уже давно сложившимися ассоциативными цепочками, вновь вела к Лене.

Леша быстро поднялся, и на ходу застегивая куртку, вышел в опустевшую комнату менеджеров. Ее безжизненность не удивила и не расстроила его; все происходило по уже отработанному в последние месяцы сценарию. Лена почему-то считала некорректным, если они будут уходить вместе, ведь все знают, что живут они в совершенно разных районах. Она предпочитала ждать на остановке, провожая остальных и объясняя им, что маршрутки слишком забиты, поэтому лучше ехать на следующей; потом снова «на следующей». Леша потешался над такой конспирацией, но не возражал, не видя в ней ничего, кроме глупой прихоти. Собственно, какая разница, по средствам каких уловок они окажутся в уютной комнате с красноватым светом?

Леша вдруг вспомнил, что не придумал никакой программы на вечер, но сейчас делать это было поздно – он уже видел Ленин силуэт в длинном кожаном плаще, обращенный лицом к киоску, пестревшему журнальными обложками. Никого из сотрудников на остановке не осталось; лишь чужие люди, абсолютно не интересовавшиеся их личной жизнью, толпились у края тротуара, норовя первыми втиснуться в подходящий транспорт.

Леша подошел и обнял Лену. Она не испугалась, потому что это тоже являлось своеобразным ритуалом. Повернулась, заранее прикрыв глаза и подставляя лицо для поцелуя. Леша коснулся ее губ, словно пробуждая спящую царевну, и она, действительно, рассмеялась; прижалась к нему.

– Я всегда чувствую, что это ты, – сказала она весело, – ты еще только выходишь на улицу, а я уже знаю.

– Ты ж у меня ясновидящая, – Леша стиснул ее плечи.

– Да. Я – колдунья. Скажи честно, ты ж раньше не замечал меня, да? А я решила, что ты мне нужен, и все получилось.

Разговор на эту тему периодически возникал, но Леша ужасно не любил его. По стандартной мужской логике выбор всегда делает мужчина, и только он может владеть ситуацией… хотя, если быть откровенным до конца…