Сергей Дубянский - Путь в Вальхаллу

– Не будь я женат на Фригг… – произнес Один задумчиво.

– Не надо, Высокий, – Фрея усмехнулась, – не будем сеять в Асгарде новый раздор – его и так хватает. А чтоб удовлетвориться, у тебя есть масса миров. Соблазни какую-нибудь женщину или ётунью – это станет прекрасным дополнением к твоим подвигам, – Фрея снова заняла место в повозке, и могучие кошки в три прыжка подняли ее к облакам, которые рассеялись, пропустив скупые солнечные лучи…»

Лучи эти Даша увидела воочию, открыв глаза – в окно заглядывало утреннее солнце, а она сама уютно лежала в своей постели. В другое время Даша б, наверное, целый день размышляла над судьбами обитателей загадочного Асгарда, над тем, что произошло на Гардарике, заставив Фрею покинуть родную планету – да мало ли захватывающих вопросов могло возникнуть во взбудораженном сознании, но в тот момент гораздо важнее было не забыть структуру управления банком и систему кредитования через ЦБ. Чувство долга победило, и «межгалактическая экспедиция» была перенесена на каникулы.

После очередного экзамена все сразу разъезжалась по домам, чтоб избежать соблазна впасть в его затяжное отмечание, ведь следующим утром требовалось быть выспавшимся, и продолжать заниматься. Но этот экзамен был не очередным, а последним, поэтому никто никуда не спешил.

Дольше всех «банкиры» мурыжили Ваню, но вышел тот довольно улыбаясь, а потому конкретная оценка никого не интересовала – сразу все, от чего час назад зависела судьба каждого, мгновенно превратилось в каскад смешных историй о собственном везении и находчивости.

– Двигаем отсюда, на фиг! – Владик резко оттолкнулся от стены, и за ним двинулись остальные, со смехом вспоминая пережитые волнения.

– А Настька где? – уже на лестнице Аня вдруг остановилась.

Все замолчали, потому что обсуждать Настины проблемы, на фоне собственного приподнятого настроения, никому не хотелось. Дело в том, что по закону подлости она попала не к «специально приглашенной звезде», как Павлик окрестил банкира, а к самому Максиму Андреевичу, который считал, что в предмете, кроме него самого, разбираются еще два человека – председатель Центробанка и министр финансов (причем, относительно последнего он мог еще и поспорить). С Настиными знаниями садиться Андреевичу было чистым безумием, но так уж получилось, и в результате у нее образовалась единственная на всю группу двойка. Что такое второй «хвост» в ее положении, понимали все, и сама Настя, в первую очередь.

– Я сейчас, вы спускайтесь, – Даша, шедшая последней, развернулась и побежала обратно.

Исходя из логики, первым делом она заглянула в деканат, но там сидел лишь молодой зам. декана, по прозвищу, Шурик.

– Здрасьте, – Даша шутливо изобразила книксен, – а Настьки нашей здесь нет?

– Заходила, – Шурик поднял голову от разложенных на столе ведомостей, – устроила сцену с валянием в ногах. Но я-то здесь причем? Не надо было тогда, на первом курсе, Фролову хамить. Ты согласна?

– Согласна, – Даша вздохнула, – ну, что ее теперь, расстрелять? Молодая была, глупая…

– Послушай, Ситникова, – Шурик подпер ладонью щеку, – может, я тебе, конечно, открою Америку, но рано или поздно за все свои ошибки приходится платить. Ты поняла меня?

– Поняла. До свидания, Александр Николаевич, – Даша закрыла дверь. Она не считала Настин поступок столь ужасным, чтоб он повлиял на ее пребывание в вузе – она ж занималась этим не на лекции; но спорить не имело смысла.

Чтоб догадаться, куда могла пойти девушка после «сцены с валянием в ногах», не требовалось обладать дедуктивными способностями Шерлока Холмса. Даша распахнула дверь туалета и увидела Настю, одиноко сидевшую на подоконнике. Отвернувшись к окну, она судорожно затягивалась сигаретой, и плечи ее при этом вздрагивали.

– Насть… – Даша остановилась, не зная, что сказать. В принципе, если б существовала такая возможность, она б с радостью отдала подруге один балл от своей пятерки, но это ведь лишь красивые мысли, от которых никому не легче.

– Чего? – Настя повернула голову, и Даша увидела на ее лице реальные слезинки. С одной стороны, это было объяснимо …да если б меня собирались отчислить, я б, наверное, рыдала на весь корпус и билась головой о стенку!.. – подумала Даша, которой мать успела вдолбить, что девушка без высшего образования не имеет перспектив ни на работе, ни в замужестве, ни вообще в жизни; но Настя-то умудрялась изображать из себя такую похренистку, что видеть ее в слезах?..

– Настька, милая, – Даша обняла подругу, – может, они еще разрешат тебе пересдать…

– Кто разрешит? – Настя шмыгнула носом, – Шурик уже сказал, типа, до свидания, девушка. Ты что, говорит, не знаешь, что Андреевич друг Фролова? Вот и пожинай плоды своего поведения, – она бросила «бычок» прямо на пол, – за все, говорит, надо платить… а я не хочу! Я хочу жить так, как мне нравится!.. Блин, почему вы все попали к банкиру, а к этому уроду?.. – ответа не знал никто, и Настя прекрасно понимала это, – всех ненавижу! – она сжала кулачки.

– Насть, ну, ты что?.. – Даша отпрянула, – и меня тоже?..

– Тебя, нет, – Настя усмехнулась, – ты хоть пришла пожалеть меня, а остальным – по фигу! «Настя – клевая… Настя без комплексов…» А хреново Насте, так все, суки, сдернули!..

– Да нет! – Даша растерялась, потому что максимум известных ей страстей бушевал в «Доме-2», где не доходило до определения «ненавижу», – все ждут внизу, идем, – Даша потянула ее за руку, но Настя, вырвавшись, уставилась в окно.

– На фиг, я пойду с вами? У вас праздник, а я чего?

– Слушай, а, правда, что ты собираешься теперь делать?

Ответ напрашивался сам собой, ведь миллионы людей нормально живут без всякого образования, но Даша спросила, потому что с трудом представляла моментальный переход от беззаботной студенческой жизни к кабале, именуемой «работа», где нельзя, ни проспать, ни прогулять, и наказывают тебя реальным рублем, а не абстрактной двойкой.

– Приду домой, позвоню Янке, – Настя вытерла слезы, – она звала меня на каникулы, так скажу, что еду насовсем, и в гробу я видела этот долбаный город, эту долбаную академию, всех этих долбаных друзей!..

(Янка была Настиной старшей сестрой. Разница составляла всего два года, но Яна являлась совершенно самостоятельным человеком – сразу после школы она махнула в Москву, нашла работу, сняла квартиру и даже помогала Насте оплачивать учебу).

Даша молчала, понимая, что утешать подругу бесполезно – любые слова в данной ситуации выглядели бы издевкой, а ничего другого предложить она не могла.

– Ты иди, – Настя, похоже, почувствовала ее состояние и улыбнулась, – фигня, прорвемся.

По странной ассоциации Даша подумала, как ужасно, сидеть у постели умирающего, когда знаешь, что ничем не поможешь, и поэтому жутко хочется уйти, но совесть не позволяет. Теперь ее, вроде, отпускали, и сразу стало легче, поэтому совесть, зевнув, прикрыла глаза.