Сергей Дубянский - Путь в Вальхаллу

На месте бетонного забора возникла кованая ограда. Поезд уже полз вдоль пустого перрона, а в коридоре, кроме заспанной проводницы и Даши, стоял только какой-то потрепанный мужичок. Поезд был проходящим, и этот город никого больше не привлекал. …Никто и не заметит нашего исчезновения, и это нормально, – подумала Даша, – не стоит принимать близко к сердцу, если кто-то куда-то исчезает – просто такова жизнь…

Поезд остановился, шумно выдохнув воздух из тормозных шлангов. Проводница протерла покрытый инеем поручень, и Даша спустилась на перрон. Из остальных вагонов вышло еще человек десять. Таксисты встречали их у выхода в город, уверенные и спокойные, знающие, что другого транспорта в такое время все равно нет.

Даше достался пожилой мужчина на «Форде». Цену он заломил несусветную, но торговаться не имело смысла. Забравшись в холодный салон, Даша назвала адрес. Машина покатилась по знакомым улицам, и она с удовольствием отметила, что за прошедшие дни здесь ничего не изменилось. …Все-таки тут лучше, чем в Москве. И черт меня туда понес?.. Стоп! Мы ж закончили с этой историей!.. Даша с радостью поняла, что может остановить поток сознания и направить его в другое русло, – вот, мать обрадуется! Она тут, небось, с ума сходила… нет, а что я сделаю, если телефон сел? Я ж все-таки звонила ей, а, вот, бедный мистер Саймон… интересно, он еще хлопочет с моим паспортом?.. – воспоминание уже вызвало лишь улыбку и никакого трагизма в нем не было.

Таксист подвез Дашу к самому подъезду и уехал, а она осталась среди темной пустой тишины двора – все выглядело так, будто она просто вернулась из клуба. Достав сигарету, закурила и подняла голову, глядя в темные окна своей квартиры.

…А что я хотела там увидеть? Иллюминацию в честь моего приезда или как мать сидит ночь напролет и караулит меня?.. Так она ж понимает, что я уже большая девочка… – бросив «бычок» в снег, Даша вошла в подъезд; включила свет, который на ночь гасили экономные соседи, поднялась на этаж. Площадка была пуста. Даша даже подумала, что являвшаяся ей крышка гроба – это все тот же кошмарный сон, и завтра Артем будет доставать ее своими новыми стихами. …Это так же, как Фрея и Старкад. Я изначально допустила ошибку, примеряя события к себе, и в себе же ища им объяснение. Нет объяснений, и нет связи!.. – она в тысячный раз варьировала эту мысль, и та обретала все большую убедительность.

– Мам… – открыв дверь, тихонько позвала Даша. Не получив ответа, посмотрела на часы. …Скоро ей все равно вставать… и крикнула она громче, – Мам!..

Прислушалась к тишине и вдруг поняла, что ее ужас, оказывается, не умер, а затаился, дав небольшую передышку, чтоб она в отчаянии не бросилась под поезд. Сейчас он вернулся во всей красе!

Не раздеваясь, Даша вбежала в спальню матери, включила свет и целую минуту тупо смотрела на аккуратно заправленную постель; потом обошла пустую квартиру, с размаху хлопая по выключателям, но ничего не обнаружив, даже записки, опустилась на стул и судорожно закурила. Такого не могло быть, потому что не могло быть никогда! Мать являлась совершенно отдельной категорией, отличной от всех остальных людей – это человек, который просто обязан быть с ней до самого конца! Даше проще было представить, что не станет ее самой, а мать должна остаться!.. Ужас заполнил всю благостную пустоту, которую ночью принес странный «ветер из форточки», предвещая возвращение к прежней жизни. …Потому телефон и молчал!.. Он же молчал весь день!.. – дальше, в образовавшийся черный провал, мысль не хотела двигаться.

Часы показывали шесть, а это означало, что через час встанет Рита, – она должна знать… она все объяснит… а как я пойду к ней?.. А плевать – так и пойду!.. Что же случилось?.. Даша еще раз обошла квартиру и вернулась на кухню. Она знала, что надо делать, когда пропадают люди – надо звонить в морг, в больницы, и тут же вспомнила белые кафельные стены, холодильники с мертвыми телами, которые не раз видела в кино …Нет! Там ее нет!.. А телефонов больниц я не знаю, и справка еще не работает… Господи!.. – Даша ссутулилась, обхватила голову руками, – надо прожить час, чтоб проснулась Рита…

Прожила она б его в любом случае, потому что время, с абсолютно одинаковой скоростью, уносит, и наши беды, и наши радости – главное, сделать так, чтоб за этот час не «снесло башню»! Сознание, в целях самозащиты, принялось искать шанс, пусть даже самый крошечный. …Может, она наконец-то нашла себе мужика?.. Почему, нет – я уехала, и она решила заночевать у него!.. Тонкий, но яркий лучик надежды заплясал в кромешной тьме, рисуя портрет счастливой матери, просыпающейся в чужой постели и нежно целующей чужого мужчину. Это «кино» сумело проглотить час, но в пять минут восьмого ужас вернулся, превратив кинопленку в пепел, и с замирающим сердцем Даша вышла на лестничную площадку.

За Ритиной дверью было тихо. …Может, и с ней что-то случилось?.. Может, со всеми что-то случилось?!..Это я уничтожила их всех!.. И других, которых даже не знаю!.. Но тут включился телевизор, и Даша почувствовала, как объятия ужаса слабеют, и она даже может дотянуться до кнопки звонка.

– Кто там? – послышался удивленный голос.

– Это я, теть Рит, – Даша зажмурилась, словно ожидая пощечины, но ничего не произошло – просто дверь открылась.

– Ну, как ты? – Рита оглядела девушку, – ты когда выписалась? Как себя чувствуешь?..

Сначала Даша уставилась на соседку, решив, что та сошла с ума от горя, но потом сообразила – наверное, мать озвучила впопыхах придуманную легенду о нервном срыве.

– Нормально, – Даша облегченно вздохнула, – теть Рит, я соболезную… мне, правда, очень жаль, что Тёмка…

– Спасибо, – Рита обняла ее и заплакала, – я знаю, что ты здесь не виновата…

– Теть Рит, а где мать? Я звонила ей вчера… ну, оттуда, – пояснила Даша, чтоб не ломать «легенду», – я очень волнуюсь.

– Девочка моя, – Рита погладила ее по голове, – ты проходи… у Гали инфаркт. Вчера, прямо с работы «скорая» увезла в реанимацию.

– Но она жива?.. – Даша впилась ногтями в Ритину руку.

– Не знаю, – Рита как-то безнадежно покачала головой.

«Она жива!.. Она жива!..» стучал в висках пульс, и никакое другое словосочетание не подходило под его ритм. …Она не может умереть, ведь Фреи нет!.. Фреи нет!.. Фреи нет, а у нас прекрасные, замечательные врачи!..

– Подожди, – Рита отцепила Дашины руки, – ты позвони. Сейчас телефон больницы принесу.

Пока она ходила в комнату, Даша подняла взгляд к потолку.

– Фрея, тебя нет… Я не верю в тебя, и мать спасут!..

– Вот, – Рита протянула бумажку и указала на старенький аппарат, стоявший на полочке.

…Я не верю!.. Я не верю!.. – заклинала Даша, с непривычки пытаясь попасть пальцем в старомодные отверстия диска. Наконец вызов пошел. Трубку не брали долго, но Даша все-таки дождалась, пока в ней раздался сонный голос.