Алекс Флинн - Зачарованный

— Мне сперва нужна некоторая информация, и побыстрее. Норина скоро вернется.

— Хорошо. Лягушка покинула Ки-Ларго. Она знала, что за ней гонятся, поэтому прыгнула в автоприцеп с надписью «Семья Макдугал».

— Как я его должен искать? Он может быть где угодно.

— На окне еще было написано: «Национальный заповедник белохвостых оленей на острове Биг-Пайн-Ки».

— Ты прикалываешься?

— Рад бы. Ладно, это было несколько дней назад, поэтому сейчас они уже должны были доехать туда. Лесничего зовут Вэнделл. Может, он тебе что-нибудь подскажет.

— Ты уверен? Как-то это слишком просто.

— Я не знаю, насколько просто будет найти маленькую лягушку в огромном заповеднике, но ты получил информацию, которую хотел. Теперь давай мне клетку.

Ничего не остается, как поставить ее перед ним. Интересно, что он будет делать с птицей? Может, съест? Но лис лапой открывает клетку и выдергивает из птичьего хвоста одно-единственное перо. Потом снова закрывает дверцу.

— Теперь можешь ее забрать.

— И это все?! — В этот момент трудно не закричать. — Тебе было нужно только перо? Почему я не мог просто принести тебе его? Зачем ты заставил меня тут ночевать и воровать?

— Это экзамен на достоинство. — Лис пожимает своими пушистыми рыжими плечами. — Для тебя и для меня. Если хочешь получить принцессу, следует его сдать. Но ты можешь сделать еще одну вещь, чтобы отблагодарить меня.

— Что это?

Я не чувствую большой благодарности.

— Можешь убить меня.

По федеральному шоссе номер 1 с визгом проносится машина, и снова тишина.

— Что?

Я, наверное, не расслышал.

Но он повторяет:

— Убей меня. Я спрятал нож в мусорном контейнере. Если ты перережешь мне горло, сбудется моя самая заветная мечта. Я сделал все, чтобы помочь тебе. Теперь исполни мое желание умереть.

— Но почему?

Мои руки дрожат, ударяясь о птичью клетку.

— Я человек в обличье лисы. Тебе нужны еще причины?

— Но может, ты еще превратишься обратно?

Нелогично. Зачем ему нужно было перо птицы, если он хочет умереть? Ничего не понимаю.

— Это все длится уже очень давно. Я потерял надежду.

Я не могу представить, как буду убивать лиса. Я не охочусь. Никто не охотится в Саут-Бич. Меня тошнило, даже когда нам на уроке биологии однажды надо было препарировать виртуальную кошку. К тому же это не просто какой-то лис. Он на самом деле человек, и, следовательно, я должен совершить преднамеренное убийство. Я не могу этого сделать.

— Извини.

— Все в порядке.

Лис поворачивается ко мне спиной.

— Я уверен — все наладится.

— Ты получил, что хотел. Теперь уходи.

— Но я не хотел…

— Иди!

Так я и делаю. И даже не забираю птицу. Сэм ее тут сам найдет. Я уношу только мантию.

За углом меня ждет Норина, которая, оказывается, была так близко, что могла все слышать. Но она, конечно, не понимала лиса. У нее нет волшебных наушников.

— Готова? — говорю я слишком жизнерадостно.

— Еще бы! — Норина усмехается и смотрит на мантию. — А как работает эта штука?

Я помню, что нельзя быть глупым.

— Так, вначале дай мне мой рюкзак.

Она дает. Я заглядываю в него. Все на месте.

— Хорошо.

Я накидываю мантию сначала себе на плечи, потом ей.

— Тебе нужно пожелать оказаться там, где ты хочешь, — говорю я, укрывая нас. — Но ты должна очень точно формулировать задание, которое даешь мантии, потому что иначе…

И не успеваю я закончить предложение, как мы уже переносимся в какое-то другое место.

Я никогда раньше не был в Южной Каролине. Может, поэтому мне трудно ее себе представить. Но мне кажется, там должно быть светло.

Но нет. Тут темно и почти нет воздуха. Похожие ощущения были, когда я в восемь лет оказался запертым у нас в чулане. Только там везде лежала обувь, куски кожи, что-то знакомое. Я ощупываю пространство рядом с собой. Слева ничего нет. Справа я кого-то нащупал. Норина. Она отодвинулась от меня.

— Норина, это ты?

— Да.

— Извини, здесь вообще ничего не видно. Но ты мне не дала закончить. Я хотел тебе сказать, что нужно очень четко формулировать свои желания. Например, мало просто сказать, что хочешь в Южную Каролину, и даже назвать конкретный город. Так вот и оказываешься где-нибудь под водой, или посреди шоссе, или там, где мы сейчас. Нужно точно говорить, куда тебе нужно попасть.

— Я понимаю.

Голос Норины звучит по-другому. Старше, что ли. Но в темноте все всегда по-другому. Интересно, где мы? Может, в пещере? К этому мраку глаза не привыкают. Здесь темнее, чем в темноте.

— Ладно. — Надо попытаться сохранить спокойствие. — Если подойдешь сюда, можем снова воспользоваться мантией и перенестись именно туда, куда тебе надо. К родителям домой, например.

— В этом зовсем нет необходимости.

«Зовсем»? По моим рукам пробегают леденящие мурашки. Я прижимаю мантию ближе. В этот момент я и осознаю, что у меня ее больше нет. Должно быть, Норина ее схватила.

— Норина, думаю, у тебя моя…

Но стоп. Я понимаю, что Норины тут нет и никогда не было. Я вспоминаю слова Викторианы: «Обманывали и более сообразительных, чем ты». И ее описание злой колдуньи, которая переоделась деревенской девушкой, чтобы околдовать принца Филиппа. Я слышу чирканье спички и знаю, что нахожусь рядом с той самой ведьмой. А темно тут, потому что мы под землей.

Вокруг ведьмы растет круг света, в котором постепенно проявляется нос крючком и горбатая спина старухи. Зиглинда. Она существует.

— Мы ведь не в Южной Каролине?

— Конечно нет, — отвечает Зиглинда. — Мы в Залкенбурге. Но этто не важно. Когда придет Зигфрид, ты вообще нигде не будешь.

— Зигфрид?

— Мой зын, Зигфрид. Думаю, ты видел его. Он ездит на мотоцикле.

Да уж. Я видел его.

— Конечно, я бы тоже могла тебя убить, но Зигфрид, как хозяин, хочет принять тебя зам. У него были большие проблемы, когда он не смог прикончить тебя в Майами, поэтому я пообещала, что дождусь его.

Ох. Ну хорошо, раз он этого хочет.

— Кстати, спасибо за рекомендации по поводу четкости формулировки. — Старуха накидывает на себя мантию. — Хочу оказаться над землей, дома, на кухне.

Свечка исчезает вместе с ней, так что я снова в темноте.

Я в Залкенбурге, под землей, жду какого-то страшного чувака по имени Зигфрид, без мантии. Жизнь кончена, а я еще даже не мужчина. Я просто ребенок. Я раскаиваюсь во всем, в чем только можно. Ну почему я не попрощался с мамой? Зачем соврал Мэг? Ради чего я вообще отправился на эти опасные поиски?

Я слышу шум, царапанье. Это Зиглинда или Зигфрид? Нет. Это просто крысы. И не та разновидность говорящих крыс, которая могла бы сейчас оказаться очень кстати. А разновидность с бешенством.