Роберт Маккаммон - Участь Эшеров

Рэйвен посмотрела на свои часы и увидела, что опаздывает на встречу с Риксом Эшером. Этот визит к шерифу Кемпу был абсолютно бесполезен. Она повесила сумочку на плечо и встала, чтобы уйти.

— Буду держать вас в курсе, — приподнял Кемп над стулом свое грузное тело. — Мой вам совет: не верьте всему, что слышите. Страшилы не существует. Кто-нибудь обязательно найдет тело маленького Тарпа. Он лежит где-нибудь на дне ущелья, а может, запутался в терновнике и не смог выбраться.

— Значит, нам останется лишь разыскать трупы остальных двухсот девяноста девяти детей? — И прежде чем шериф успел ответить, она покинула офис.

За двадцать минут Рэйвен преодолела расстояние от Тейлорвилля до Фокстона и в начале четвертого вошла в кафе «Широкий лист». Там было пусто, если не считать скучающей официантки с высокой прической и коренастого бородатого мужчины в комбинезоне, сидевшего за стойкой с пончиком и чашечкой кофе. А еще там был Рикс Эшер, ждал ее за тем же столиком, где они сидели вчера.

— Прошу прощения за опоздание, — сказала она, усаживаясь. — Я была в Тейлорвилле.

— Ничего страшного. Я только вошел.

Он опять припарковал свой красный «тандерберд» за углом, где его не было видно. После ланча Рикс укрылся в своей комнате, чтобы просмотреть кое-что из взятого ночью в библиотеке. Старые бухгалтерские книги, исписанные неровными буквами и цифрами, — не слишком увлекательное чтение.

Куда более интересными оказались письма, в основном от владельцев банков и сталелитейных компаний, заводов по производству пороха. Однако несколько писем было от женщин.

Два из них, все еще сохранившие слабый аромат лаванды, были определенно развратными и описывали сеансы жестокого секса с поркой. В два тридцать Рикс улизнул из Гейтхауза.

Махнув рукой, Рэйвен отослала официантку еще до того, как та успела подойти к столу.

— Вчера вечером я рассказала папе о вашем предложении, — сказала она. — Во-первых, он скорее пробежит стометровку, чем доверится вам. Во-вторых, он хочет с вами встретиться.

«Уже лучше», — подумал Рикс.

— Когда?

— Как насчет того, чтобы прямо сейчас? Моя машина снаружи, если вы не боитесь оставить свою здесь.

Рикс кивнул и вскоре уже сидел в «фольксвагене» Рэйвен. Они выехали из Фокстона и свернули на узкую деревенскую дорогу у северной границы города. Он получил возможность откинуться на сиденье и как следует рассмотреть Рэйвен Дунстан. У нее четкие и гладкие черты лица. Волосы темные, густые и волнистые. Косметики очень немного, и Рикс счел, что больше ей и не требуется. Она обладала естественной привлекательностью в сочетании с вполне земной чувственностью.

В глазах угадывалась сила, и Риксу подумалось: интересно, как Рэйвен выглядит, когда смеется? Казалось, девушка не побоится пойти куда угодно и сделать что угодно. У нее есть характер. В противном случае она не стала бы названивать в Эшерленд, добиваясь своего. Он понял, что она ему нравится.

Но в следующий момент он отвел взгляд. Его чувства к Сандре все еще были сильны. Пока не будет найден ответ на вопрос, почему она покончила с собой в ванне, Рикс не перестанет о ней думать.

Рэйвен почувствовала, что спутник наблюдает за ней, и мельком взглянула на него. Хотя он казался изнуренным, она сочла его привлекательным мужчиной. Ему не хватает света в глазах, решила она. В них была мрачность, которая ее тревожила.

— Как вышло, что вы связались с «Демократом»? Почему не пошли работать в крупную газету или на телевидение?

— Некоторое время я работала в крупной газете, в Мемфисе. Почти три года я была редактором отдела. Но однажды позвонил папа, и пришлось ехать домой. Моя семья очень давно владеет «Демократом». Кроме того, папе была нужна помощь в связи с его книгой.

— Вы помогаете ее писать?

— Нет. Я даже не видела рукописи. Он не разрешает мне быть рядом, когда работает над ней. Папа — весьма скрытный человек. И еще он очень гордый и упрямый.

— Мой отец придерживается другого мнения о нем, — сказал Рикс и заметил, что девушка улыбнулась.

Это была приятная улыбка, и Рикс надеялся, что увидит ее снова.

Рэйвен свернула на длинную гравийную дорогу, которая плавно поднималась по сосновой просеке к двухэтажному дому с фронтоном на холме, с которого открывался великолепный вид на горы.

— Добро пожаловать к моим родным пенатам, — сказала Рэйвен.

Поднимаясь следом за ней по ступенькам крыльца, Рикс уже собрался спросить о ее хромоте, но в это время входная дверь отворилась и он впервые увидел Уилера Дунстана.

Уилер Дунстан был прикован к моторизованной инвалидной коляске, которой управлял с помощью ручного рычага.

— Так, стойте, — скомандовал он голосом, похожим на скрежет грубой наждачной бумаги. — Дайте мне сначала рассмотреть вас.

Рикс остановился. Блестящие голубые глаза старика, почти того же оттенка, что и у дочери, но гораздо более холодные, осматривали его с головы до ног. Рикс отвечал взаимностью. Уилеру Дунстану, вероятно, немного за шестьдесят.

У него коротко подстриженные волосы стального цвета, небольшая седая борода и усы; с ними он выглядит еще более сердитым. Несмотря на то что ноги старика в джинсах кажутся тонкими и усохшими, верхняя половина его туловища жилиста и мускулиста, а предплечья, над которыми закатаны рукава выгоревшей голубой рубашки, вдвое больше в обхвате, чем у Рикса. Мускулистая шея позволяет предположить, что до того, как Уилер Дунстан оказался прикован к этому креслу, он был человеком сильным.

Риксу подумалось, что визави способен голыми руками разогнуть подкову. В зубах у него была зажата большая трубка, из нее клубами валил сизый дым.

— Если вы пытаетесь найти оружие, его у меня нет, — сказал Рикс.

Губы Дунстана дрогнули в улыбке, но тревога в глазах не таяла.

— Ладно, внешне вы вполне похожи на Эшера. А ну-ка, быстро: как звали начальника полиции, который бросил вас в камеру после того антивоенного марша?

— Билл Блэнчард по прозвищу Бульдог.

— Ваша мать ездит в Нью-Йорк на пластические операции. Как зовут хирурга?

— Доктор Мартин Стейнер. И он не в Нью-Йорке, а в Лос-Анджелесе. — Рикс поднял брови. — Может, вы хотите, чтобы я назвал имя победителя сорок восьмого чемпионата США по бейсболу?

— Если сумеете, я спущу вас с крыльца. Настоящий Рикс Эшер о спорте не знает ничего.

— Я не подозревал, что мне придется сдавать устный экзамен.

— Гм… — ответил Дунстан. Он попыхивал трубкой, используя паузу для того, чтобы еще раз оценивающе осмотреть Рикса. Наконец он вынул трубку изо рта и резко мотнул головой в сторону двери. — Что ж, входите.

Дом был отделан темным деревом и уставлен недорогой, но практичной сосновой мебелью. К лестнице был пристроен электрический лифт, чтобы поднимать инвалидную коляску на второй этаж. На полках вокруг камина в большой гостиной лежали гладкие речные камешки, сухие стебли маиса, птичье гнездо и множество сосновых шишек. В рамке на стене висела первая страница «Фокстонского демократа» с заголовком трехдюймовыми буквами: «Объявлена война». На стенах висели написанные маслом полотна: различные амбары и конюшни.