Артемий Ульянов - Останкино. Зона проклятых

Подъехав к отделению в 9.30 утра, он сразу почуял неладное, лишь мельком взглянув на озабоченную растерянную физиономию бойца, дежурившего на проходной. «Да что ж ты такой мнительный, капитан Троекуров? — пытался успокоить он себя, паркуясь на стоянке для сотрудников. — Может, у бойца понос, а пост покинуть нельзя. Может, он с женой поутру поскандалил, а ты и давай нервы себе портить. Вчера же ведь не было ни одной заявы по пропажам. Даст Бог, и сегодня не будет». Но едва потянув на себя тяжелую дверь отдела, он тут же понял, что интуиция его не подвела.

Непривычно беспокойный, нервный гвалт, вырывавшийся из дверного проема, не предвещал ничего хорошего. Внушительная толпа граждан хором требовала прекратить это безобразие, на все лады угрожая стражам порядка вышестоящими инстанциями, судами и даже тем, чем обычно стражи порядка угрожают гражданам. А именно тюрьмой.

— Правильно, сажать их надо, к чертям собачьим, за такую работу. Защитнички, етить их мать, — басил кто-то из гущи народа, заглушая женский плач, доносившийся из разных концов толпы.

«Так, бабы рыдают — это хреново. Очень хреново», — подумал Троекуров, сжавшись всем нутром и протискиваясь в коридор первого этажа, плотно забитый людьми.

— Товарищи, я вас настоятельно прошу — не поднимайте панику! Всех примем, всем поможем, — слегка испуганно увещевал дежурный, стараясь перекричать собравшихся и с благодарностью поглядывая на решетку, отделяющую его от негодующих жителей района. Увидев Валерку, он гаркнул:

— Троекуров! К Еременко!

— Да и так ясно, что к Еременко, — пробубнил тот в ответ.

Заскочив в кабинет, он бросил портфель на стол и отправился к начальнику отделения. «Сколько их там? Человек сорок? Нет, побольше… И уж точно они не про угоны пришли заявлять, — лихорадочно думал он по дороге к шефу. — Пятьдесят заявлений о пропавших? Черт, это же апокалипсис какой-то… Дальше мертвые птицы должны с неба падать».

Признаться честно, картину с птицами Троекуров представлял себе куда лучше, чем то, как они будут снимать показания с полсотни заявителей.

«А может, это и к лучшему, — вдруг цинично подумал он. — Если столько заяв будет, то этим ФСБ вплотную займется. Хоть снимут с нас большую часть работы. Или вообще отстранят».

— Ладно, сейчас все узнаю, — сказал Валерка себе под нос, когда до дверей кабинета Еременко оставалось несколько метров.

«Какой я молодец, что Катьку с дитем к родителям спровадил», — похвалил он себя, стучась в дверь начальника ОВД. И отчеканил, заглядывая к шефу:

— Здравия желаю, товарищ полковник! Разрешите войти?

Тот сидел за своим столом, пристально глядя на лампу с зеленым абажуром, отсвет которой придавал начальнику некоторое сходство с Лениным, правда, весьма отдаленное.

— Здорово, Троекуров. Заходи, садись, — тяжело ответил «Ильич», не спуская глаз с лампы, как будто искал в ее свете ответы на происходящее. Валерка присел на один из стульев, отодвинутый от конференц-стола. Судя по всему, поутру здесь уже отгремело совещание.

— Видел? — спросил полковник.

— Константин Николаевич, это что, все с заявами о пропажах? — аккуратно спросил капитан, краешком сознания еще надеясь услышать, что теперь в районе другая напасть, его не касающаяся.

— Да, все, — меланхолично ответил Еременко, не отрывая взгляда от лампы.

— Ну, это же… я даже и не знаю… — начал было Троекуров, но шеф прервал его.

— И я вот тоже не знаю, — задумчиво вздохнул он, оторвавшись от абажура и скосив глаза на Троекурова. — Они с шести утра как пошли, так и идут. Недавно было сорок семь.

Внезапно жахнув кулаком по столу, он сдавленно выматерился.

— Чертовщина в чистом виде. Какая-то хреновая чертовщина у нас тут происходит, — пробормотал он, потирая лицо руками.

— Константин Николаевич, я тогда пойду показания снимать.

— Да погоди ты с показаниями-то. И так уж весь отдел их снимает. Ты лучше скажи мне… Есть какие-нибудь идеи?

— Только та, что раньше была. Про паранормальное явление.

— А про обычное, нормальное явление есть чего сказать? — грустно спросил полковник. Валерка понял, что шеф слегка принял, чего с утра с ним никогда раньше не случалось.

— Нет, товарищ полковник, — ответил он, добавив: — К сожалению.

— Ну, тогда давай про твое это «пара». Чего это может быть, если конкретно?

— Я не специалист, но слышал про массовый гипноз, про эпидемии сумасшествия. Ну, и все в таком роде.

— Так… Массовый гипноз, значит… То есть мы должны искать гипнотизеров?

— Получается, что так. Я, если честно, обдумывал эту версию. Если очень сильный, феноменально сильный гипнотизер ходит по улицам, заговаривает с людьми и дает им какую-то установку… Например, скрываться от всех. Чисто теоретически такое возможно.

— А практически? Они же не теоретически пропадают.

— Практически… Не понятно, на кой хрен этому гипнотизеру, если он существует, все это надо. Почему он не идет в ночные магазины кассы чистить, если у него такие криминальные наклонности?

— Может, он маньяк, а, Валер?

— Выдающийся гипнотизер и при этом сумасшедший маньяк? Маловероятно. Опять же теоретически — вполне допускаю.

— Ладно, с гипнотизером все ясно. Что еще?

— Ну, а дальше, товарищ полковник, куда более фантастические варианты из разряда непознанного. Их обсуждать — только зря время тратить.

— Это какие еще?

— Ходы в другое измерение, например. Инопланетяне…

— Да, Троекуров, ты прав. Инопланетяне — это совсем плохо. Да и ходы — не лучше.

Еременко встал, подошел к окну, привычным движением пальцев раздвинул жалюзи и глянул во двор.

— Странно, что журналюги еще не здесь, — плавно сказал он, дыша свежим перегаром на стекло.

— А вы в ГУВД сообщали?

— Рано утром, когда первые пошли. Дежурному информацию оставил. И уже созванивался раз десять.

— Сейчас стукач на работе появится, они и приедут. Готов поспорить, что первыми будут из «Москвы ТВ». У них информатор в ГУВД очень оперативно работает.

— Вот сука, — бессильно сказал полковник, отойдя от окна. — Ладно, Валера. Дуй в кабинет. Снимай показания, заводи дела. А я, чувствую, скоро уеду в Экстренный штаб.

— Уже создали? — спросил Троекуров, вставая.

— Создадут. За неделю — больше сотни без вести канули. И все в одном районе живут.

— Да, пожалуй, создадут. Сотня за неделю — это похоже на стихийное бедствие.

— Так… На тебе, капитан, задача. Подробно докладывать мне оперативную обстановку, да со своими соображениями.

— Так точно, подробно докладывать с соображениями.

— Все, выполняй, — непривычно тихо приказал Еременко.

И Валерка принялся выполнять. А полковник и впрямь уехал в ГУВД, где обескураженные представители всех силовых министерств вкупе с МЧС готовились создавать Экстренный штаб. По поручению президента страны, который сперва нещадно покрыл матом всех своих силовиков от ментов до федералов и обратно. Жаль, но это не улучшило ситуации. Жители Останкино продолжали идти в родное УВД с заявлениями о пропавших родственниках.