Артемий Ульянов - Останкино. Зона проклятых

Уже через четыре часа капитан Троекуров, обобщив показания заявителей, звонил шефу с докладом. Докладывать действительно было о чем. Не успев дойти и до середины, Валерка был прерван полковником.

— Троекуров! Ноги в руки — и дуй в ГУВД. Со всеми своим записями. Ничего не оформляй, здесь сейчас не до красивых бумажек. Главное, информацию привези. Сколько сейчас всего, говоришь?

— Если считать тех, у кого еще заявы не приняты, то получается, что с утра девяносто одно заявление. Патрули говорят, их люди на улицах спрашивают, что в районе происходит. Константин Николаевич, надо бы усиление вводить.

— Уже ввели. Троекуров, ты какого горбатого еще не в пути? — гаркнул Еременко. И связь прервалась.

На проходной ГУВД его уже ждал тощий, плюгавый лейтенантик.

— Что у вас там в Останкино творится? Говорят, фантастика какая-то, — спросил он, когда провожал его до места назначения.

— Фантастика — это когда в кино, — огрызнулся Троекуров.

Кабинет Экстренного штаба разместился в просторном конференц-зале. Только он мог вместить такое количество народа при погонах и без. Милиция, федералы, представители МЧС и Московского военного округа, люди из Центра «Медицина катастроф», главврач Центральной подстанции «скорой помощи» и кто-то из Минздрава, главный психиатр Москвы и Московской области, какой-то эпидемиолог, префект Северо-Восточного округа и таинственные наблюдатели из Кремля. По составу собравшихся можно было предположить, что в Останкино разом стряслись все беды, вместе взятые — война, эпидемия, разгул преступности, землетрясение, революция и массовый психоз. Скоро Троекуров безошибочно определил, кто есть кто, но так и не понял, что за двое странных парней средних лет в штатском сидели в сторонке. Они были решительно не похожи не только на силовиков, но и вообще на государственных служащих. Один их них был с длинными волосами и сильно смахивал на Леннона, правда, бородатого. Другой помимо слишком длинной редкой бороды имел залихватскую прическу в стиле «творческий беспорядок». Джинсы и модные кеды дополняли образ каждого. Складывалось впечатление, что они пришли сюда, чтобы нарисовать шаржи на всех прочих серьезных людей, что собрались сегодня в ГУВД.

Отойдя с Еременко в сторонку, Троекуров обрисовал шефу общую ситуацию.

— Слава Богу, хоть какая-то зацепка. Валера, готовься, сейчас будешь докладывать. Мудреных слов не надо, тут их уже много сказано. Говори четко и по делу.

Капитан кивнул, заметно волнуясь. Перед такой представительной аудиторией он еще ни разу не выступал.

Через минуту Еременко попросил внимания присутствующих. Все развернулись в его сторону и тут же смолкли, гул рассерженного улья сменился выжидательной тишиной.

— Представляю вам одного из лучших наших сотрудников, из молодежи, — важно сказал полковник. — Капитан Троекуров, занимается без вести пропавшими. Принес последние оперативные сводки, — пояснил он и со значением посмотрел на Валерку.

«Как внезапно я стал одним из лучших. А все в капитанах», — подумал Троекуров, кашлянул в кулак и начал:

— Итак, как вы уже знаете, по последним данным за прошедшие сутки в Останкино пропал без вести девяносто один гражданин. Итого, сто сорок восемь человек за семь дней.

Далее он упомянул про то, что случаи, зафиксированные за последние сутки, схожи с прежними. То есть никаких зацепок. Закончив с этим, он выдержал короткую паузу и продолжил:

— Напомню, что среди ранее пропавших были двое, которые звонили родным перед исчезновением и говорили, что зайдут в магазин и сразу же отправятся домой. На данный момент мы сняли показания еще с пятидесяти двух заявителей. Из них семь сказали нам, что их родственники также звонили и говорили, что собираются зайти в магазин, который только что открылся. И упоминали о небывалых распродажах и очень низких ценах. Все семь пропавших, по предварительным данным, между собой не связаны, как и в прежних случаях. Но самое главное, четверо из этих семи назвали улицы, на которых их близкие якобы заходили в магазины.

Мертвая тишина, воцарившаяся в Экстренном штабе, отчетливо зазвенела.

— Все адреса разные: Первая Останкинская, Звездный бульвар, улицы Цандера и Хованская.

Авторитетное собрание наполнилось шелестящим шепотом.

— Кроме того, ни на одной из этих улиц не открывались никакие новые магазины или новые отделы в уже известных торговых точках. Пропавших там не видели — пленки с камер слежения изъяты. Эти четверо звонили родственникам вчера, в период с 15.10 до 15.50, после чего на связь не выходили. Телефоны отключены.

Вынув из кармана флэш-карту, он добавил:

— Все данные на этих семерых пропавших и показания их родственников здесь. Трое женщин, четверо мужчин, образование высшее, от двадцати семи до тридцати восьми лет, служащие среднего звена в коммерческих компаниях. Да, и еще хотелось бы добавить. Как и прежде, ни одного сотрудника силовых министерств среди пропавших нет. Возможно, это случайность.

У Еременко зазвонил телефон. Мельком глянув на него, он отошел в сторону и ответил. Вернувшись через пару минут, он был подтянут и горд. Валерка сразу понял, что в ОВД что-то отрыли.

— Последние данные из Останкино, — громко сказал Еременко официальным тоном. В аудитории вновь стремительно образовалась тишина. — К сожалению, исчезновения продолжаются. За последние полтора часа было принято четырнадцать звонков от граждан, чьи родственники перестали сегодня выходить на связь. Все они приглашены в отделение для дачи показаний. Это плохие новости. Но есть и обнадеживающие. Двадцать минут назад в ОВД позвонил житель района, мужчина сорока двух лет, и заявил, что своими глазами видел новый супермаркет на Звездном бульваре. Он хотел туда зайти, но не стал. Уверяет, что ему позвонил коллега по работе и попросил срочно приехать по служебной необходимости. Было это около двух часов назад. Мужчина звонил из дома, прописан он на Аргуновской улице. Сейчас патруль везет его в отделение для дачи показаний. Я возвращаюсь в ОВД.

Аудитория буквально закипела, наполняясь версиями и предположениями. Грузный мужчина в штатском, с внушительными бровями и щеками, чем-то похожий на молодого Брежнева, буднично и без эмоций сказал:

— Константин Николаевич! Гражданина будут допрашивать в ФСБ. Я вышлю машину к вам в отделение. Прошу отнестись с пониманием.

Всем своим видом федерал демонстрировал, что вопрос это решенный.

— Как скажете, Петр Сергеевич, — смиренно согласился Еременко, поиграв желваками. И добавил: — Ведь одно дело делаем.

Троекуров мысленно злобно сплюнул. Хотя совсем недавно он мечтал переложить всю эту ситуацию на могучие и могущественные плечи ФСБ, сейчас профессиональный азарт брал свое.