Ульяна Соболева - Запретная зона

— Это снова произошло. Маняша, мне страшно, я не знаю что это…Я по — моему схожу с ума! Марианна хотела бросится к ней чтобы обнять, но девушка сделала предостерегающий жест:

— Нет! — Сдавленно простонала она — Не приближайся, в этот раз оно очень сильное. Желание просто безумное…Со мной что — то не так! — В ужасе закричала Кристина, прикрыла рот рукой и выбежала из комнаты, послышался стук в ванной и щелчок, закрываемого замка. Марианна бросилась следом и прислонилась к двери, прислушиваясь, затем тихо постучала:

— Кристина, открой, пожалуйста. Я прошу тебя.

— Нет — Послышался всхлип за дверью и звук стекающей воды. — О господи! Я не верю своим глазам! Что это?!

— Тина! Открой немедленно — не то я позову маму! — Пригрозила Марианна.

— Не могу! Это ужасно, если ты увидишь, то будешь в шоке.

— Открывай! — скомандовала старшая сестра и нахмурила тонкие брови, гордо изогнутые над кристально — чистыми фиалковыми глазами. — Не тебе судить о том, что я почувствую. Послышались легкие шаги, и щелкнул замок, Марианна силой толкнула дверь и остановилась на пороге. Кристина стоит у зеркала и что — то пристально рассматривает на своем лице.

— Что ты там уже рассмотрела?

— Это невероятно! Я не верю своим глазам? Ты когда нибудь такое видела? Она обернулась к Марианне и та вздрогнула от неожиданности — глаза Кристины светились ярко — зеленым фосфором, а под нежными розовыми губами сверкнули белоснежные клыки. Девушка приблизилась к младшей сестре и присмотрелась, обхватив ее щеки ладонями. Да, им обеим совсем не кажется — сейцчас девушка напоминала вампира из фильма ужасов.

— Маняша, может это болезнь какая? Я первый раз это вижу…Раньше было только… Кристина осеклась на полуслове.

— Только что?

— Если я скажу, ты будешь меня бояться… — На глазах девушки блеснули слезы.

— Ну вот, еще чего? Тоже мне придумала? С какой стати мне тебя бояться? Кристина тяжело вздохнула — видно она очень хочет рассказать все старшей сестре, но очень сомневается.

— Тина, дурочка, я так тебя люблю, что ничто, запомни хорошенько, ничто не заставит меня от тебя отвернуться! Никто и никогда не разлучит нас! Поняла? Девушка кивнула и тихо прошептала:

— Иногда я чувствую запахи…не так как ты или другой человек, а очень навязчиво и сильно, словно они удесятеряются, а еще я слышу как бежит кровь по венам, пульсацию, шум, биение сердца и в этот момент мне…хочется пить эту кровь! Господи, Маняша, мне так страшно, если родители узнают — они отведут меня к психиатру.

— Эй, Тина! Никто ничего не узнает, пока ты сама не расскажешь. Все поддается контролю — мы научимся с этим справляться. Обещаю, что когда закончится этот прием, в мою честь, мы вместе обыщем весь интернет и найдем ответы. Хорошо? Перестань переживать, всему есть рациональное объяснение, ты ведь не веришь в вампиров на самом деле?

— Не верила раньше, а теперь… Марианна расхохоталась, заставив сестру улыбнуться сквозь слезы, клыки исчезли, и страшный блеск в глазах, потух.

— Скажи, когда начинается приступ, что этому предшествует? Ты уловила закономерность? Кристина напряглась, словно усердно вспоминая:

— Да! Это происходит, когда я вижу чье — то горло и чувствую запах кожи слишком близко. Марианна потерла кончик носа

— Значит, шею тебе показывать больше не буду, стану носить шарфик… Сестры обнялись и Кристина, крепко прижав к себе Марианну прошептала:

— Чтобы я без тебя делала, Маняша?! Я просто пропаду…

— Я тоже тебя люблю, а теперь марш одеваться, уже первые гости приехали. Я слышала, как мама с папой ругались сегодня. По-моему они пригласили нашего дядю Николаса, точнее мама пригласила, а отец разозлился. Кристина задумалась, а потом пожала плечами:

— Никогда не понимала, почему папа так не любит своего брата и почему мы никогда не видели дедушку и бабушку Фэй? Только письма, подарки и открытки, у нашего отца достаточно денег, чтобы оплатить им приезд из заграницы сюда.

— Не знаю, я сама об этом часто думаю. Есть тут какая — то тайна, мы непременно должны порыться в старых фотографиях. Все я пойду, переоденусь, не то мама нас прибьет. Марианна осталась одна в своей комнате, вновь подошла к зеркалу, продолжая закалывать волосы шпильками. Наконец, закончив с прической, она взяла в руки карандаш, осторожно подвела черным глаза, подкрасила ресницы, тронула губы блеском. Потом отшвырнула карандаш в сторону и нервно принялась постукивать по столешнице. Все что происходит с Кристиной ей совсем не нравилось и вызывало искреннее беспокойство, она считала, что следует обо всем рассказать маме, но не смела нарушить данное Кристине слово. Марианна подошла к окну, раздвинула тяжелые занавески, засмотрелась на заснеженные улицы и крыши домов. Сегодня ее день рождения — десятое декабря, и первый раз она не рада этому празднику. Начало взрослой жизни пугает ее, она так привыкла к тому, что дома ее считают ребенком. Странным, не по годам серьезным и умным, но все же дитем, а не взрослой девушкой. Вчера отец намекнул — он хочет послать ее учиться в Европу, что сбудется ее мечта как у всех сверстников, но как же он не понимает — у нее совсем другие планы. Она хочет быть с ними, читать книги у себя в комнате, учить уроки в библиотеке, а не тусоваться с ненормальными одногодками на гламурных вечеринках. Марианна не стремится сделать карьеру в сфере бизнеса Вороновых, не хочет популярности и известности — вспышки фотокамер ее пугают, а скопление народа повергает в ужас. Почему она просто не может стать историком? Или филологом, например? Ведь она — не Кристина, в ней нет склонности к авантюрам. Внезапно девушка заметила движение в кустах, словно огромный зверь юркнул между зарослями под окном. Она вжалась в стекло, чтобы рассмотреть получше, как в комнату постучали. Марианна повернулась к двери, а когда вновь посмотрела в окно — то ничего подозрительного больше не заметила.

— Войдите — открыто. Дверь тихо отворилась и зашла мама, нарядная, красивая настолько, что у Марианны дух захватило, она в который раз подумала, что их с Кристиной мать самая красивая из всех женщин, что она когда — либо видела. Неудивительно, что отец до сих пор страстно ее любит. Для Марианны их отношения являлись эталоном преданности и идеального брака. Правда последнее время мама казалась ей бледной, взволнованной и даже больной. Впрочем сегодня Лина выглядела вновь как обычно, Марианна даже заметила, что женщина немного поправилась и ее формы стали более округлыми и женственными.

— Милая, я пришла помочь тебе одеться.

— Мама, какая ты…красивая. Лина нежно улыбнулась дочери и привлекла ее к себе.

— Это ты красавица, радость моя. Мы так ждали с отцом этого дня. Ну вот теперь ты взрослая и можешь сама распоряжаться своей жизнью. Почему ты все еще не оделась? Марианна виновато улыбнулась.