Карен Чэнс - Дочь полуночи

От пива на моих джинсах остался мокрый кружок. Я потерла его, пытаясь переварить сенсационную новость.

— А почему я ни разу об этом не слышала?

— Сенат хранит все в тайне из опасения, что в случае огласки многие вампиры, недовольные своим положением, начнут искать способ разорвать связь с хозяином. — Он посмотрел на меня. — Ты понимаешь, насколько это опасно?

Я задумчиво кивнула. Почти полная невозможность для любого вампира избавиться от контроля со стороны старшего позволяла поддерживать в вампирском мире спокойствие и порядок. Так было всегда, с минимумом отклонений. Каждый мастер, вплоть до членов Сената, нес ответственность за созданных им вампиров. Единственным исключением, как мне казалось, являлись вампиры, достигшие первого уровня мастерства.

«Интересно, сколько из них будет сохранять верность хозяевам, если появится альтернатива? Почему-то мне кажется, что таких лояльных останется совсем немного».

— Что предпринимает в связи с этим Сенат? — спросила я.

Если Черный круг отыскал способ освобождать волю этих кровососов, то может начаться хаос. Сотни или даже тысячи вампиров, не связанных обязательствами, будут поступать по своему произволу, не подчиняясь никаким законам, за исключением только грубой силы.

— Ведет расследование. У нас есть причины считать, что метод, использованный темными магами, теперь им недоступен. Однако никому не известно, сколько вампиров попали под влияние магов. Едва ли их число будет велико, но нам, к сожалению, пока удалось обнаружить не всех.

Да, чем дальше, тем веселее.

— Все это очень интересно, но ты так и не объяснил, кто такой Джонатан.

— Этот маг никак не связан с нашей миссией.

— А мне показалось, что он по уши в ней увяз. Наконец-то на лице Луи Сезара сменилась целая

гамма эмоций — гордость, упрямство, пронзительная боль. Но он все равно не ответил. Я давным-давно усвоила этот самый урок. Стоит показать свою больную мозоль, и на нее сейчас же кто-нибудь наступит. Джонатан, судя по всему, был самой больной мозолью Луи Сезара. Но я должна была узнать подробности. Нравилось мне это или нет, только мы с французом оказались в одной упряжке. Больше всего на свете я ненавидела сражаться с врагами, о которых ничего не знала.

— Этот удар был направлен не на меня, — продолжила я откровенно. — Драко уже оставил мне подарок, помнишь? Он прикончил моих помощников и натянул мне нос. Стал бы он устраивать подобное представление, чтобы убить меня спустя какой-то час? Ему для чего-то надо, чтобы я жила и боялась. Во всяком случае, пока. Так что он не приказывал уничтожить самолет. Маги взорвали его по собственному почину.

Я подождала, но в ответ на мои безупречно логичные выкладки Луи Сезар лишь сильнее сжал руки на руле.

— Лично я не имею с Черным кругом никаких дел. У них нет причин посылать за мной целый карательный отряд, — продолжила я. — Значит, они пришли за кем-то другим, а нас в команде всего двое.

Повисла долгая пауза.

— Джонатан — мой личный враг, — сообщил наконец француз.

— В такие времена не бывает личных врагов.

Луи Сезар протянул руку и включил радио. Он нашел волну с музыкой восьмидесятых, по которой Эдди Ван Хален катился на гитарном рифе. Мило, но мне показалось, что Луи Сезару просто хотелось врубить чего-нибудь погромче. Я хмуро уставилась на свое отражение в тонированном окне автомобиля, размышляя, с чего это мой напарник решил, будто я подверглась лоботомии.

«Простой факт состоит в том, что если Сенат хочет видеть кого-то мертвым, то этот кто-то умирает. Исключения не делают даже для темных магов. В случае с ними убийство, вероятно, сложнее осуществить. Следовательно, дело занимает больше времени, но в конце концов Сенат получает то, чего хочет. Однако же Джонатан до сих пор жив. Значит, Луи Сезар не обращался за помощью к Сенату.

Не исключено, что француз просто хочет разобраться с магом собственноручно. Он же сказал, что Джонатан — его личный враг. Хотя это тоже сомнительная причина. Я испытываю к Клэр не менее сильные чувства, но если кто-то причинил ей вред, то Сенат схватит негодяя и оставит дожидаться моего решения. Обратиться к вампирам за помощью не означает лишиться возможности самому участвовать в деле. Получается, что в биографии Луи Сезара имеется нечто такое, чего он не собирается открывать никому».

— Ты не сможешь вечно скрывать от них правду, — заметила я, просто желая показать, что все понимаю.

— Я ничего не скрываю. — Голос вампира прозвучал ровно, зато «мустанг» едва ли не полетел над шоссе.

Я осталась при своем мнении. Что бы там ни утаивал от меня Луи Сезар, но эта тайна является в высшей степени личной и столь же волнующей. Увы, я ничего об этом не узнаю.

— Ладно, как хочешь.

Его руки лежали на руле, пальцы немного ослабили хватку.

— Вот именно так и хочу.

— Привет, Марлоу. Ты никогда не думал забить кол в своего декоратора?

Я окинула взглядом анфиладу из нескольких комнат, некогда девственно-чистых. Теперь они, как и большинство помещений МОППМ, выглядели так, будто в них недавно шел обыск. Стена лаборатории была обезображена выгоревшим пятном, напоминающим по форме человека, дверь рядом с ним была наполовину сорвана с петель. Может, здесь и имелась хоть одна колба или пробирка, но лично я их не заметила.

— Ага. — Красивый вампир с темными волосами развернулся на лабораторном стуле и взглянул на нас.

От него пахло кубинскими сигарами, корицей и какой-то противной мазью, в состав которой входило слишком много ингредиентов. Ею были пропитаны бинты, намотанные у него вокруг головы. Из-под них кое-где нелепо торчали клочки волос, но желания засмеяться я не испытывала.

Рана, какую вампир не может заживить без помощи мази, пахнущей травами, наверняка убила бы любого нормального человека. Да и вид у Марлоу был такой, словно он побывал на поле боя.

— Теперь понятно, откуда воняет, — произнес вампир с улыбкой, никак не затрагивающей его ледяных карих глаз. — Я-то думал, что здесь кто-то уже умер. Но нет, это случится секунд через десять.

— Вряд ли, если ты не хочешь, чтобы мой папочка надрал тебе задницу, — ответила я самым оскорбительным тоном.

Я бывала в МОППМ несколько раз, всегда с Мирчей, при виде которого другие вампиры обычно потели, съеживались и пытались упасть на колени. Сейчас я была лишена родственной поддержки, но решила, что как-нибудь справлюсь с полумертвым вампиром, пусть это и сам Марлоу, если возникнет необходимость.

— Я здесь по семейному делу.

— Ты — паршивая лгунья!

— Не совсем так. Я — отличная лгунья, хотя не стала бы растрачивать свои способности на тебя. Гораздо приятнее сообщить тебе правду. — Я брякнула перед ним на стол окровавленный кусок металла, искореженного огнем. — Она состоит в том, что самолет Сената сгорел. По-моему, это фрагмент левого крыла, но я не уверена.