Карен Чэнс - Дочь полуночи

— Если тебе хотелось пожестче, моя дорогая, надо было только намекнуть.

— Отпусти меня, — велела я Джеффри, но в ответ дворецкий лишь набросил на меня покрывало, поднятое с пола. — Я серьезно! Отпусти меня сию же секунду! — Я ощутила, как он вынес меня в коридор, однако чертова слабость мешала мне освободиться. — Проклятье, вот подождите! Как только силы ко мне вернутся!.. — Я услышала за спиной звуки побоища, однако ничего не увидела из-за проклятого покрывала, тогда прибегла к другой тактике. — Если ты позволишь им поубивать друг друга, то Раду проткнет тебя колом!

— Сын хозяина вполне способен постоять за себя. Я сильно сомневаюсь в том, что он убьет почетного гостя. Как ни печально, это строжайше запрещено всем нам. — Голос Джеффри звучал так же бесстрастно, как обычно.

Однако дворецкий сумел с десяток раз задеть моей головой о стены, цоколи, увенчанные вазами, и лепные украшения, пока нес туда, куда ему было велено.

— Дори, лучше бы ты съела свой обед, — упрекнул меня Раду. — Шеф-повар здорово расстроился. Он ведь применил очень сложное заклинание и теперь думает, что тебе не понравилось. Потом случился еще и Инцидент с Грушами. — Дядюшка выбрал такой тон, что слова получились с большой буквы. — Теперь будет дуться целую неделю. Тебе еще повезет, если завтра получишь кусок хлеба с арахисовым маслом.

— Это звучит совсем неплохо.

«Мне, по крайней мере, не придется охотиться за едой, чтобы положить ее в рот».

Раду собирался что-то ответить, но ему помешали громкий звон и проклятия, донесшиеся сверху. Грохот разрушения продолжался уже минут пять. Я решила, что это просто свинство. Если они разнесут дом, то Раду придется делать ремонт. Я огляделась по сторонам, опасаясь за судьбу еще не тронутых аутентичных фрагментов обстановки. Я не искала способа ускользнуть из гостиной, однако Джеффри, застывший у двери, напрягся. Дворецкий отдал мне бархатное покрывало, которым я обмоталась на манер тога, однако он, совершенно точно, не позволил бы мне присоединиться к веселью, царящему наверху.

— Раз уж ты заговорил о еде... — начала я.

«Если бы даже я не оказалась в гостиной вместе с Раду, то все равно раздобыла бы себе какой-нибудь закуски. Мне необходимо восстановить силы. Среди всего прочего еще предстоит отмутузить дворецкого».

Раду вздохнул.

— Сиди, — велел он. — Я прикажу принести что-нибудь. Если шеф-повар вдруг завтра узнает, что ты бродила среди ночи по его вотчине, то мне даже подумать страшно, что будет.

— Если он из числа творений Мирчи, ты, конечно, сможешь ему приказать...

— Разумеется, он не из их числа, — сказал Раду и дернул за шнур старомодного колокольчика, подвешенного сбоку от камина. — Ты когда-нибудь слышала о поварах-вампирах?

— Нет, но...

— И не услышишь. Смерть, понимаешь ли, разрушает вкусовые сосочки, — насмешливо произнес дядя под звон зеркала, разбитого наверху.

— Но ты же ешь, хотя бы иногда, да и Мирча...

— Я мастер второго уровня, Дори, а твой отец — на шаг впереди меня. Вместе с силой приходят и определенные преимущества, но неужели ты думаешь, что мастера высшего класса, которых можно сосчитать по пальцам, не найдут себе занятия поинтереснее, чем жарить баранью ногу? Кстати, именно это повар собирался приготовить завтра, причем с домашним розмарином, но кто его знает, что мы получим теперь. Он выбросил ногу после Инцидента с Грушами.

Я подождала, пока вошедший слуга выслушал указания. Где-то вдалеке загрохотало так, словно спустили с лестницы целую витрину с фарфором. Когда слуга вышел, я взглянула на Раду.

— В чем именно состоит проблема Луи Сезара?

— Которая из них?

Я удивленно подняла бровь. Очевидно, Раду не простил своему подопечному сцену, устроенную за обедом.

Внезапно у дяди в глазах загорелся подозрительный огонек. Это меня смутило.

— Он вечно защищает женщин, — задумчиво произнес Раду. — А ты женщина, Дори.

— Спасибо, что заметил. Но мне кажется, что дампиров не делят по половому признаку.

Потолок задрожал с такой силой, что кое-где маленькими хлопьями облетела штукатурка.

Раду хмыкнул.

— Похоже, тебя повысили в звании.

Я передвинула кресло, чтобы не сидеть прямо под громадной покачивающейся люстрой, подняла голову и заметила, что дядя смотрел на меня с тем же странным выражением на лице.

— Может быть, он наконец-то перестанет винить себя из-за той девушки, — задумчиво проговорил он.

Я знала, что потом пожалею об этом, но все равно задала вопрос:

— Какой девушки?

— Кристины, его вечной трагедии. — Раду подкинул на угли еще одно полено, похоже, только ради возможности яростно пошуровать в камине кочергой.

Он заметил выражение моего лица.

— А ты не слышала эту историю?

— Разве я должна была ее слышать?

— Вовсе нет. Она длинная и чрезвычайно тоскливая. Достаточно сказать, что несколько столетий назад Луи Сезар обратил девушку, чтобы спасти ей жизнь. Ее пытали из-за него. Он ощущал себя виноватым, к тому же ни на минуту не забывал, что Кристина — ревностная католичка. Более того, она верила всем старинным легендам о вампирах. Кристина же не сомневалась в том, что, обратившись, она стала проклятой. Как только она поднялась, сейчас же объявила Луи Сезару, что предпочла бы настоящую смерть.

— Он ее убил?

Раду закатил глаза.

— Если бы! — произнес он с чувством, но увидел мое лицо и поморщился. — Не смотри на меня так. Ты с ней не знакома. Эта женщина невыносима. Она вечно влипает в какие-то истории. В последний раз, к примеру, ее похитил Алехандро. — Раду сказал это так, словно я должна была знать этого типа. — Глава латиноамериканского Сената, — нетерпеливо пояснил он, когда я непонимающе заморгала.

— Так почему Луи Сезар здесь, вместо того чтобы ее спасать?

— Потому что никто не знает, где она! — Раду посмотрел на меня с подозрением. — Ты что, ерничаешь?

— Нет, просто не могу представить, чтобы семья молча проглотила подобное оскорбление.

— Ты все упрощаешь, — сердито произнес Раду. — Не всякую проблему можно разрешить с помощью кола!

— Да, всего лишь девять из десяти.

Я чувствовал, что Раду сдерживает себя с трудом.

— Подчиненный Алехандро, вампир по имени Томас, бросил ему вызов, — подчеркнуто терпеливо заговорил дядя. — Алехандро хотел, чтобы от его имени в поединке участвовал Луи Сезар. Однако о том семействе ходят такие слухи, что для нас это было бы просто бесчестьем.

На этот раз я не стала спрашивать, что он имел в виду. Упомянутое семейство даже среди вампиров снискало славу настоящих садистов.

— Насколько я понимаю, Луи Сезар отказался?

Раду кивнул.

— Он заявил Алехандро, что одна из целей дуэли заключается в том, чтобы выкорчевывать из наших рядов слабых, жестоких или безумных, и раз Алехандро не может ответить на вызов сам, то не заслуживает своего высокого положения.