Леонид Влодавец - Хозяин Гнилого болота

Однако непосредственно за деревенской околицей никакого болота не было. Вместо него продолжалась дорога, почти такая же, как там, где Вовка побывал утром. Дорога эта тоже шла под горку и спускалась в неширокую ложбину с относительно плоским дном, а потом вновь начинала подниматься на холм, поросший лесом. Ближе к дороге стояли совсем небольшие елочки и сосенки, а дальше начинался настоящий лес. С этой стороны Маланьиной Горки были неплохо видны обе речки: слева — Дурная, справа — Честная. Здесь они располагались гораздо ближе друг к другу.

— Вот тут лучше всего играть, — объявил Колька, когда мальчишки спустились в ложбину. — Только ворота надо сделать из палок. Пошли, я знаю, где сухая ветка лежит!

Ветку нашли именно там, где показывал Колька, разломали на четыре палки-колышка и воткнули в землю, отмерив по ширине Колькиных шагов. Вратарей договорились не ставить, мяч руками не хватать, а если кто нарушит правила, то сразу бить пенальти с центра поля. Братья Поросятниковы сразу же заявили, что будут играть вместе, а потому Колька и Вовка волей-неволей оказались в другой команде. Играть решили до тех пор, пока кто-нибудь не забьет десять голов.

Когда матч начался, то оказалось, что «поросята», несмотря на свою упитанность, играют очень даже неплохо, особенно корпусом. Если им надо было отобрать мяч у соперника, то они без долгих размышлений, но, как выражаются футбольные комментаторы, «в пределах правил», отпихивали Вовку или Кольку плечами, после чего соперники иной раз тут же падали на траву. И по воротам Андрюша и Митюша своими короткими, толстыми ножками лупили очень сильно, издалека. Да так ловко, что все время попадали. Вроде всего пять минут поиграли, а счет был уже 4:0 в пользу «поросят». К тому же Вовка с Колькой начали переругиваться, обвиняя друг друга в неудачах, и от этой перебранки стали быстрее выдыхаться. Конечно, братья принялись подшучивать над соперниками и даже дразниться. Наверно, такой футбол мог запросто закончиться дракой, но и Колька, и Вовка как-то сразу сообразили, что драться с этими увесистыми братками им тоже не резон. Мало того, что четыре сухих мяча заколотили, так еще и по шее надают.

Еще пару минут побегали — и «поросята» забили пятый гол. Андрюша отпихнул Кольку, так, что тот с ног полетел, отдал пас за спину последнего защитника — то есть Вовки, — и Митюша, подхватив передачу, быстро добежал до самых ворот. Да еще как наподдал мяч со всей силы! Наверно, мог бы просто мягко закатить его в пустую «калитку», но нет же — специально ударил, чтоб Вовка подальше пробежался. Мяч улетел метров на сорок, наверно.

Пыхтя и ворча себе под нос, разозлившийся Вовка поплелся за мячом. Пока шел, мысленно ругал себя за то, что собрался сегодня в футбол поиграть. Такое настроение было хорошее — и на тебе! — разгром от каких-то толстых «поросят»… Да еще и за мячом надо тащиться по жаре, когда и так весь запыхался, а второе дыхание еще не пришло. Притом «поросята», которым не терпелось еще пять голов забить, а также Колька, жаждущий отыграться, настырно поторапливали в три голоса:

— Быстрее копошись!

— Совсем, что ли, выдохся?!

— Давай, давай, не тяни время!

Вдобавок ко всему мяч улетел куда-то в высокую траву, кустики и елочки. То есть его еще найти требовалось. Вовка примерно знал, где искать, но минуты две промучился. Оказалось, что мяч скатился в какую-то неширокую, но глубокую яму, почти незаметную за стеблями высокой травы.

Не будь Вовка так поглощен своими переживаниями из-за футбола, он бы, наверно, немного удивился тому, что яма выглядит свежевырытой, с отвесными, еще сырыми стенками, а никакой кучи земли рядом нет. Но Куковкин задумываться не стал: ему хотелось поскорее вытащить мяч, продолжить игру и заколотить этим «поросятникам» хоть один ответный гол. Поэтому он торопливо спрыгнул на дно, даже не прикинув, как оттуда выбираться будет. Тем более что приземлился удачно, даже пятки не отбил.

Только оказавшись на дне и взяв мяч в руки, Вовка сообразил, что в этой яме больше полутора метров глубины, а у него самого рост всего-навсего метр тридцать. Конечно, Вовка мог поднять руки, уцепиться за траву, подтянуться и выкарабкаться наверх. Но для этого ему надо было сперва выбросить из ямы злополучный мяч.

Так он и сделал. Но едва мяч перелетел за край ямы, как откуда-то послышалось знакомое злое «мяу!». Черный кот, как заправский голкипер, вцепился в мяч передними лапами и вместе с ним не то свалился, не то спрыгнул на дно, едва не задев хвостом отшатнувшегося в испуге Вовку.

Все произошло так неожиданно, что Куковкин опешил. Ну и перетрусил, конечно, тоже.

Наверно, если б он не знал, с каким котом имеет дело, то просто схватил бы Злодея за шкирку и вышвырнул из ямы. И боялся бы он только двух вещей: чтоб кот его когтями не полоснул и чтоб мяч не порвал.

Но Вовка боялся совсем не этого. Он-то помнил, как Злодей чуть не заманил Агату на речку Дурную, а мог бы и на Гнилое болото увести. И тому, что от этого кота всякие беды происходят, вполне верил. Правда, Константин Макарыч говорил, что кот может только одну пакость в день совершать, но кто это проверял? И купание в речке Честной, должно быть, защитную силу потеряло…

— Кыш! — не очень уверенно произнес Вовка, но Злодей и ухом не повел. Даже своими закрученными в спиральки усами не пошевелил. Но зато широко открыл свои зеленые глазищи и, ощетинившись, зашипел на Вовку.

Глазищи Злодея здесь, в полутьме, царившей на дне ямы, заметно светились — точно таким же светом, как вчерашние «летунчики»! Но самое ужасное было даже не это. Едва Вовка случайно поглядел коту в глаза, как уже не смог отвести взгляда. Его словно загипнотизировало исходящее из глаз Злодея таинственное зеленое свечение. Вовка прекрасно понимал, что надо поскорее отвернуться от этой жуткой зверюги, но ничего поделать не мог. Будто приклеило или примагнитило! И шея отказывалась поворачиваться, и все туловище.

Руки-ноги — и те не могли даже шевельнуться, не то что сцапать кота или дать ему пинка. Наконец неведомо откуда вновь возник и заледенил душу безотчетный страх, возникший уже не белой ночью, как вчера, а белым днем. И началось такое…

Сперва Вовка почувствовал себя так, как будто его с бешеной скоростью прокатили на карусели. Кот и мяч словно бы распылились и приобрели зыбкие очертания. Нечто похожее Куковкин видел как-то раз в Москве, когда горячий воздух струился вверх, поднимаясь над горячим асфальтом.

А потом и Злодей, и мяч стали с огромной быстротой увеличиваться в размерах. Прямо на глазах! Мяч — это еще куда ни шло. В конце концов, он специально приспособлен для того, чтоб его надували. Но кот-то ведь не резиновый! Впрочем, будь и мяч, и кот надувными, раздуть их до таких, размеров за такое короткое время можно было только с помощью компрессора — если б они, конечно, не лопнули! Однако никакого компрессора и близко не было. Тем не менее через минуту или чуть больше Злодей превратился в великана — раз в десять больше тигра, а мяч, как показалось Вовке, стал ростом выше избы прадедушки Макарыча.