Чайна Мьевиль - Кракен

Покинув Дарвиновский центр, он отправился в главный музей. Полиции там видно не было. Билли пошел по маршруту, которым хаживал в детстве, мимо глазеющего на посетителей ихтиозавра, мимо каменных аммонитов, мимо того уголка, где теперь располагалось кафе. Там, посреди всего и вся, ему наконец показалось, что он слышит знакомый звук. Словно по полу катился сосуд. Еле слышно позвякивая.

Звук исходил — или так ему казалось, поправил себя Билли — из-за служебной двери: за ней находилась лестница, ведущая вниз, на склад и в подвал. Он постоял у этой двери спиной к толпам посетителей, прислушиваясь, — но ничего не услышал. Затем набрал код на замке и спустился по лестнице.

Билли шел по лишенным окон подземным залам. Он уверял себя, что на самом деле ничего не слышал, что намек, который он искал, исходил изнутри его. Ну и ладно, сказал он себе. Помоги мне разобраться. Что я ищу? Чем ты — чем я — озабочен?

Встречавшиеся по пути охранники и кураторы поднимали руки в кратком приветствии. Комнаты и коридоры были заставлены промышленными полками, на которых стояли картонные коробки с надписями маркером; стеклянные ящики, как пустые, так и с избыточными экземплярами; невостребованная мебель. Там, под трубами отопления, рядом с высокими кирпичными стенами и колоннами, Билли снова услышал тот звук. Из-за угла. Он последовал за ним, как люди идут по хлебным крошкам.

Коридор выходил не в комнату, но в неожиданно большой проход. Там было полно таксидермического материала — этакий викторианский склеп. Со стен взирали головы млекопитающих, словно сотня Фаладов [6] Фалад — говорящий конь из сказки братьев Гримм «Гусятница». ; бизон, одеревеневший, как пожилой солдат, стоял рядом с гипсовыми игуанами и пестрым эму. Там же была чаща обработанных консервантами шей жирафов, головы которых образовывали крону.

Звон, треск. Под лампами дневного света чучела отбрасывали резкие тени. Билли услышал еще один слабый звук. Он донесся от стены, из глубины темного подлеска, образованного экземплярами.

Билли сошел с дорожки и начал продираться через неуступчивые древние тела, плечом прокладывая себе путь, все дальше углубляясь в рощицу животных останков. Поглядывая вверх, словно на птичек, он пробивался к беленой стене. Других звуков он не слышал — только шум собственных шагов и шорох от трения одежды о жесткие шкуры. Обогнув сложенные вместе части тела гиппопотама, Билли внезапно наткнулся на что-то такое, чего несколько секунд никак не мог осознать.

Стекло, старый стеклянный контейнер, из самых крупных. Цилиндр высотой ему по грудь, с крышкой и рубчатым основанием. Внутри — консервант цвета мочи и экземпляр, от которого Билли не отрывал взгляда. Существо, слитком большое для этого контейнера и грубо запихнутое внутрь. Частично ободранное, с глазами, с поднятыми и прижатыми к стеклу лапами, с лохмотьями кожи, свисающими, словно открытые крылья, — осмысляя все это, Билли отрицательно мотал головой.

То, что он принял за кожу, было изорванной рубашкой; то, что ему показалось ободранным, было безволосым и жирным; а то, что, господи чертов Иисусе, смотрело на него мертвым взглядом, согнувшись, прижавшись к искажающей очертания внутренности бутыли, было человеком.

Билли держался в стороне от полиции. Даже вызвал ее не он. В те первые, самые страшные, мгновения, когда он прорывался вверх по лестнице, неспособный дышать, о звонке и мысли не было. Вместо этого Билли подбежал к двум полицейским, охранявшим Дарвиновский центр, и завопил: «Быстро! Быстро!»

Их коллеги вскоре появились во множестве, оцепив большую часть музея и объявив ее запретной зоной. У Билли сняли отпечатки пальцев. Ему дали какао, чтобы шок побыстрее прошел.

Никто не задавал ему вопросов. Его отвели в конференц-зал и велели никуда не уходить, но никто не спросил, как он нашел то, что нашел. Билли ждал, сидя рядом с передвижным телевизором на высоком штативе, и слушал, как очищают музей от охваченных испугом посетителей.

В одиночестве он нуждался больше, чем в свежем воздухе. Он хотел, чтобы тело полностью прекратило панически дрожать, а потому сидел и ждал, как ему и велели. Очки у него запотевали при каждом глотке шоколада. Наконец открылась дверь, и в нее заглянул Бэрон.

— Мистер Харроу, — сказал Бэрон, качая головой. — Мистер Ха-арроу… Мистер Харроу, Билли, Билли Харроу. Чем же вы тут занимались, а?

Бэрон сел рядом с Билли, сочувственно похлопав его по плечу.

— Понимаю, тяжелое потрясение, — сказал он.

— Что за черт ? — выдавил Билли. — Что за черт, как такое могло… Что вообще случилось?

— Выражение «лезть в бутылку» получает новый смысл, не правда ли? Извините, извините. Похоронный юмор. Защитный механизм. У вас был ужасный шок, уж я-то знаю. Поверьте.

— Что происходит? — спросил Билли. Бэрон не ответил. — Я видел Дейна.

— Что, правда? — медленно проговорил Бэрон. — Прямо сейчас?

— Я ехал домой. Прошлой ночью. На автобусе. Он был там. Должно быть, преследовал меня. Если только не просто… нет. Скорее всего, намеренно. Ему нетрудно выяснить, где я живу…

— Хорошо, хорошо, теперь послушайте…

— У меня такое чувство, будто я схожу с ума, — пожаловался Билли. — Даже до этого… До находки в подвале. Все время мне казалось, что меня преследуют. Я ничего не говорил, ведь это глупо, сами понимаете… — Окна внезапно задребезжали под порывом ветра. — Говорю вам, я теряю рассудок… Что там, внизу, случилось? Это все Дейн?

— Позвольте мне немного подумать, мистер Харроу.

— Когда я к вам приезжал, почему там был профессор психологии? Варди. Вот чем он занимается. Я навел справки. Да ладно, Бэрон, что вы так смотрите — пошарил в Сети, и только. Я и так понял, что он не коп.

— В самом деле? Через пару минут сможете выяснить у него самого.

— Он там был, потому что… Вы считаете меня сумасшедшим, Бэрон? — Последовала очередная пауза. — Думаете, это со мной происходит? Потому что, господи… — Билли судорожно перевел дух. — Вот прямо сейчас мне кажется, что у вас есть на это причины.

— Нет. Никто из нас не считает, что вы теряете рассудок. Скорее наоборот. — Бэрон глянул на часы.

Явился Варди с портфелем и на этот раз пожал Билли руку — слишком сильно и малоприятно.

— Уже видели? — спросил Бэрон.

— Очень похоже на то, чего мы ждали, — ответил Варди.

— Чего? — вскричал Билли. — Чего вы ждали? Вот именно этого?

— Мы обсудим это позже, — сказал Варди. — Мы обсудим это, Билли. А пока подождите. Как я понял, вы видели Дейна Парнелла.

Билли провел пятерней по волосам. Варди казался чересчур крупным для кресла, в котором сидел: он свел плечи, словно боясь рассыпаться. Они с Бэроном переглянулись — еще одна безмолвная беседа.