Чайна Мьевиль - Кракен

Полицейские не рисковали входить в зону открытого огня. Из логова лондонмантов вышли двое в темных одеяниях, появившись в проходе за витринами. Они держали пистолеты и стреляли назад, в ту сторону, откуда двигались. Дейн вышиб ногой дверь пустого магазина, а Билли втащил Саиру и остальных внутрь, убрав их с линии огня. Фитч, хрипя, тяжело присел на что-то.

— Держитесь от меня подальше, — сказала Саира.

Она напрягалась, превращая пластичный материал Лондона в нечто смертоносное, прижимая пальцы к тому, что было куском стены, а становилось другой частью Лондона — пистолетом; дрожала, отважная и преисполненная ужаса. Незнакомцы выстрелили, и два лондонманта, все еще стоявшие в коридоре, упали навзничь.

На обоих типах были темные костюмы, шляпы и длинные пальто — одежда наемных убийц. Билли выстрелил и промахнулся. Вспышка из фазера блеснула неубедительно: он разряжался. Выстрел Дейна попал в одного из врагов, но не убил его, заставив лишь зарычать.

Из двери магазина за ними вышли громыхающие предметы — сложносоставные вещи, сделанные из ткани города, из бумаги, кирпичей, шифера, смолы, дорожных знаков и запахов. Один из них двигался почти как членистоногое, другой — подобно птице, но все были ни на что не похожи. Ноги из стоек строительных лесов или балок, руки из деревянных планок. У одного имелся спинной плавник из битого стекла в бетоне: не подходи! Билли криком отпугнул беспородные городские штуковины. Одна схватила пальцами из осенних стоков ближайшего из нападавших и куснула его в точности так, как кусает крыша. Тот закричал, но фиговина всасывала его. Он только дрыгал ногами, пока та его опустошала. Напарник несчастного убежал. Куда-то.

Оба подстреленных лондонманта были мертвы. Саира скрежетала зубами. Хищные куски города подошли к ней.

— Быстрей! — крикнул Билли, но она щелкнула пальцами, утихомиривая их, словно собак.

— Все в порядке, — сказала женщина. — Это лондонские антитела. Они меня знают.

Иммунная система дрожала и лязгала. Еще один молодой лондонмант присоединился к Саире, которая не подняла на него глаз. Когда подошли Дейн и Билли, разные оборонные штуки, выращенные сложным способом, мгновенно ощетинились. Саира поворковала над ними, и они успокоились.

Внутри спортивного магазина валялись обломки инвентаря и тела. Не все лондонманты там были мертвы, но большинство, с пулевыми ранениями в голову и грудь. Саира переходила от одного выжившего к другому.

— Бен, — спросила она, — что случилось?

— Какие-то типы, — отозвался тот, не сводя взгляда со своего пропитанного кровью бедра.

Оказывается, в магазин вошли двое в темных одеждах и застрелили всех, кто им противостоял, из яростного, удивительного оружия. У тех, кто остался жив, они много раз настойчиво спрашивали: «Где кракен?» Лондонманты слышали, как прибыла полиция, но полицейские, следуя предписанию не входить туда, где ведется стрельба, закупорили и нападавших, и тех, на кого напали.

— Нам надо поторапливаться, — сказал Билли Дейну.

Он ждал, как мог, подходящего момента, но в конце концов пришлось сказать то же самое и Саире. Она посмотрела на него без выражения.

Нападавшие знали тайну, которую хранили Фитч, Саира и их изменническая компания. Но остальные лондонманты, которых они пришли уничтожить, были не в курсе. Это твердое ядро исключенных являлось средством маскировки — их оставили здесь, создавая видимость, будто все идет как надо. Некоторые осознавали, что их держат в тумане неведения, но не имели понятия, в чем заключалось это тайное знание. Вопрос фермеров-оружейников для них звучал загадкой, что, несомненно, лишь спровоцировало убийц. Кому-то из отчаявшихся ясновидцев удалось произвести антитела, но чуть позже, чем следовало.

— Мы пытались обеспечить их безопасность, — сказала Саира. — И потому ничего им не говорили.

Послышался грохот падающих кусков древесины и отваливающейся после пинков штукатурки: на пороге появился Фитч. Оглядевшись, он взвыл и ухватился за дверной косяк.

— Нам надо идти, — сказал Билли. — Прости, Саира. Полицейские будут здесь с минуты на минуту. А ублюдки, которые все это натворили, знают, что кракен у нас.

Дейн приложил руку Билли к ране мертвой женщины. В остывающей плоти лондонмантки ощущалась теплота.

— Инкубация, — пояснил Дейн. — Это оружейники.

Пули в мертвых телах становились яйцами. Из них вырастали пистолеты. Один-два пистолетика, возможно, наберутся сил, чтобы вылупиться и позвать родителей.

— Мы не можем их забрать, — прошептал Билли.

— Мы не можем их забрать, — мертвым голосом повторила Саира, видя, что делает Дейн.

Все до единого лондонманты, а также лондонские антитела пошли со своим предводителем — если Фитч по-прежнему оставался им — обратно в грузовик, следуя по привлекающим внимание извилистым городским тропкам.

— Мы же лондонманты, — твердил Фитч, перемежая это стонами. — Кто мог так поступить?

Билли не стал указывать на то, что он первым нарушил нейтралитет.

— Таковы новые правила, — сказал Дейн. — Ничего неприкосновенного не осталось. Это просто психи. Им все равно, видят их или нет.

Кажется, им этого как раз хотелось. Так и действует механизм террора. Все уставились на Пола.

— Не этот, — сказал тот, мотнув головой в сторону собственной спины. — Этот нанимает нацистов, рукоголовых, всяких там вроде Бобы Фетта [82] Боба Фетт — персонаж из «Звездных войн», охотник за головами. , но не оружейников.

Кровь капала, оставляя лужицы. Выжившие лондонманты смотрели на кракена, колыхавшегося в аквариуме.

— Но почему он?.. — спрашивали они. — Что он здесь делает? Что происходит?

Фитч не ответил. Саира отвернулась. Пол смотрел на всех поочередно. Билли чувствовал себя так, будто кракен смотрел на него своими отсутствующими глазами.

— Мардж нет дома. Ни на какие сообщения она не отвечает. А еще я не знаю, чем она там занималась, на двойном светопреставлении. Так чего же вы от нас хотите? — Коллингсвуд пошатывало, ибо Панда подняла зловещую волну. Это прозвище совсем вылетело у нее из головы в эти кошмарные дни. — Все эта долбаная неразбериха, босс. Что теперь?

Сдерживание — вот все, на что они могли рассчитывать в такую ночь, при множестве малых войн: кое-где останавливать резню, разбираться с последствиями. Безумие — откуда оно взялось, от каких-то страданий кракена? — казалось, заразило все без исключения. Город раскурочивал сам себя.

И потому Коллингсвуд задала этот вопрос не ради ответа — войдя в разоренное укрытие Лондонского камня, они нашли мертвые окровавленные тела и, констатировав факт, двинулись дальше, — а для того, чтобы окончательно удостовериться: у Бэрона ответа нет. Он стоял на пороге, глядя внутрь и покачивая головой с натренированной мягкостью, которую Коллингсвуд не раз наблюдала за время работы в отделе. Констебли обрабатывали порошком предметы по всему помещению, делая вид, что ищут отпечатки пальцев, — обычная рутина, с каждой минутой все более смехотворная. Они поглядывали на Бэрона — не даст ли тот указаний?